Моя любимая жена
Шрифт:
Пришлось вылезать из «мерседеса». Первым к немцам двинулся Шейн. Он что-то выкрикивал на шанхайском наречии, пытаясь отогнать нищих. Нэнси пробовала воздействовать на них уговорами. Девлин давал инструкции ошеломленным и перепуганным немцам. Один лишь Билл застыл на месте. В его голове не укладывалось, что дети, ровесники его Холли, просят подаяние на улицах.
Он потянулся к бумажнику и сразу же понял свою ошибку. Поначалу он хотел дать денег женщинам с детьми. Но кому именно? Их было гораздо больше, чем купюр в его бумажнике. Билл даже не заметил, как его рука разжалась. Деньги — купюры и монеты — выпали, и за ними началась настоящая охота. Дети постарше отпихивали
Какой-то проворный, коротко стриженный сорванец с глазами старика вцепился в его пиджак. У входа в ресторан Билла ждали коллеги и едва успевшие очухаться немцы. Китайчонок висел на нем, не желая отпускать. Биллу не оставалось ничего другого, как идти вместе с ним. Когда он достиг входных дверей, швейцар в униформе бесцеремонно отшвырнул мальчишку.
— Советую поберечь деньги, дружище, — сказал ему Шейн. — В Шанхае пока не все ездят на «БМВ» и покупают драгоценности от Картье. Здесь полно тех, кто до сих пор подтирает задницу пальцем.
— Думаете, это помешает им опередить Запад? — вспыхнул Девлин. Потом он улыбнулся. — Нигде в мире социальный статус человека не меняется так стремительно, как здесь.
Биллу было не по себе. А тут еще эти немцы, которые откровенно пялились на него. Один, лысоватый, был в строгом деловом костюме, второй, с проседью, — в кожаной куртке, более уместной на молодежной тусовке. Но чувствовалось, что дело они знают. Возможно, они даже братья. Немцы вполголоса переговаривались на своем языке.
Билл смахнул пот с лица. Когда они поднимались в лифте на верхний этаж, где находился ресторан, Нэнси протянула ему бумажную салфетку, чтобы счистить оставленную мальчишкой грязь. Билл покраснел, кивком поблагодарил китаянку и принялся оттирать лацкан. Бесполезно. Отпечаток грязной детской ладошки словно въелся в ткань. Билл скомкал салфетку и, выйдя из лифта, швырнул ее в ближайшую урну.
«Дойче Монде» собиралась вложить миллиарды юаней в проект «Зеленые земли». Недавно они построили такой же «маленький Версаль» в пригороде Пекина. Встреча в ресторане была деловым обедом. По одну сторону стола сидели немцы и их высокооплачиваемые юристы, а по другую — представители местных властей, от которых зависела судьба проекта. Они пришли впятером, все в дешевых костюмах, рыхлые, с порчеными зубами. И привезли своего юриста — тощего китайца лет шестидесяти, похожего на нахохлившуюся птицу. Билла поразили неестественно черные, вероятно крашеные, волосы этого человека. Седьмым в их компании был крепкий парень. Скорее всего, телохранитель. Может, местные власти опасались, что немцы попытаются силой заставить их продать землю? Или здесь так принято?
Официанты приняли заказ и удалились. Немцы потягивали минеральную воду. Китайцы курили дешевые сигареты с высоким содержанием смолы и жадно пили газированные напитки. Разговор шел то на английском, то на шанхайском диалекте и касался того, как проект «Зеленые земли» повысит престиж Шанхая и какие блага получат жители деревни Яндун.
Самый старый из пятерых говорил меньше других. Над его глазами нависали тяжелые веки, а длинная верхняя губа придавала этому китайцу сходство с лягушкой. Биллу он казался Мао Цзэдуном в миниатюре. Остальные называли его «председатель Сунь». Он не выпускал сигарету изо рта. Даже когда принесли заказ и все стали есть, председатель Сунь переложил сигарету в левую руку, а в правую взял палочки для еды. Он жевал, успевая при этом затягиваться. Старик старался ни с кем не встречаться глазами, однако сумел убедить остальных, что несколько
Из всех собравшихся только Билл отключил мобильный телефон. Другие, видимо, сочли это излишним, и обед проходил под знакомые такты саундтрека из фильма «Миссия невыполнима», начальные аккорды «Brown Sugar» и бетховенской «Аппассионаты», под песни группы «Оазис» и китайские мелодии, которых Билл не знал.
Через какое-то время Шейн отодвинул в сторону тарелку и положил на стол свой ноутбук.
— Что у вас там? — спросил Билл.
— Истина, дружище, — подмигнул ему Шейн. — Факты, с которыми не поспоришь.
Председатель Сунь позвал официанта и что-то отрывисто бросил ему. Официант исчез и вскоре вернулся с картой вин. Сунь сделал заказ. Шейн льстиво улыбнулся китайцу и произнес несколько слов. Судя по интонации, это был комплимент его тонкому вкусу.
Официант принес бутылку бургундского и подал председателю Суню. Тот придирчиво оглядел бутылку и едва заметно кивнул. Собравшиеся молча наблюдали за ритуалом.
Официант осторожно откупорил вино и налил чуть-чуть темно-красной жидкости в пустой бокал Суня. Лягушачье лицо председателя исказила гримаса недоверия. Китаец понюхал вино, попробовал и, явно наслаждаясь видом застывшего официанта, соизволил второй раз одобрительно кивнуть.
Официант до половины наполнил бокал председателя Суня. После этого тот долил туда «Спрайта» из жестянки, сделал изрядный глоток и шумно выдохнул воздух.
Билл оторопело поглядел на Шейна, Девлина, Нэнси и обоих немцев.
Никто из них и бровью не повел.
Когда он вернулся домой в субботу вечером, в квартире никого не было. Билл швырнул на стол привезенные из офиса папки, скинул пиджак и галстук. К дверце холодильника Бекка пришпилила записку, сообщавшую, что они с Холли отправились в парк Фусин покататься на электромобильчиках. Билл клятвенно обещал пойти вместе с ними, если сумеет освободиться пораньше. Суббота в фирме «Баттерфилд, Хант и Вест» — рабочий день.
С утра он вместе с Шейном и Нэнси просматривал многочисленные бумаги по немецкому контракту. Сам контракт между немцами и администрацией деревни Яндун был составлен на китайском языке и в соответствии с китайскими законами. Однако структура сделки была выстроена так, что все важные коммерческие права принадлежали оффшорным компаниям, все документация велась по-английски и регулировалась гонконгским правом. [9]
— Так легче заставить другую сторону довести сделку до конца, — пояснила Биллу Нэнси.
9
Как известно, после ухода англичан Гонконг получил статус особой территории КНР. Законодательство Гонконга построено на основе английского общего права с учетом местных особенностей.
— Особенно когда кое-кто разворует все деньги, — добавил Шейн.
Билл посмотрел на часы. Конечно, он еще мог бы успеть в парк Фусин, но… лучше не расхолаживаться.
Он достал из холодильника бутылку минеральной воды «Эвиан» и подошел к окну. Двор был пуст, если не считать серебристого «порше» девятьсот одиннадцатой модели. Машина чем-то напоминала акулу, притаившуюся на морском дне в ожидании добычи.
«Надо же, — подумал Билл, укладываясь на диван. — Девятьсот одиннадцатая в Китае».