Моя мама – боевой лекарь
Шрифт:
– Смогут, но тут все зависит от силы порождений. Против слабых порождений этот костюм довольно эффективен! Разумеется, ваше платье будет частично повреждено, если кто-то на вас нападет, но главное, что вы сами останетесь целы.
– Значит, если это платье можно повредить, то должно быть что-то на замену, верно? Что-то более удобное? – спросила я. – Покороче или с брюками?
– Хозяйка, вся боевая форма лекарей выглядит приблизительно одинаково, – вздохнул енот. – И имеет способность к самовосстановлению. Вам должны были рассказывать, что тьме этого мира противостоит свет.
Енот продолжал вещать, но я слушала его вполуха. Слишком много информации, я еще даже не могла привыкнуть к тому, что шла и разговаривала с говорящим енотом! Что уж говорить о том, что там делает свет, или как может защищать от порождений обычное тряпичное платье. Ладно, не совсем обычное: ткань отличная, сидит как влитое. Но это же платье! Как оно поможет мне пережить атаки?!
Лес закончился так внезапно, что я на секунду приостановилась, оглядывая округу. Огромное поле колосящейся пшеницы казалось совершенно иррациональным после густого леса, а вытоптанная дорожка, шириной с улицу, не добавляла пейзажу достоверности.
А потом я заметила одинокую фигурку в плаще с капюшоном. Я не видела ни лица, ни телосложения – ничего, лишь то, что у этого человека был в руках лук, который напоминал по виду тот, который давным-давно использовали индейцы. Но я была уверена, что это мой Кай! Невозможно объяснить логикой то, что чувствует материнское сердце при встрече – долгожданной встрече со своим ребенком.
– Кай! – крикнула я, ускоряя шаг.
Сбоку что-то пытался говорить енот, но я отмахнулась от него, как от надоедливой мухи, и еще громче крикнула:
– Кай!
Какой шаг? Я побежала так, как не бежала никогда. Я выкрикивала имя сына, не обращая внимания на происходящее вокруг. Когда оставалось меньше метра до человека, он повернулся.
Удивленный взгляд, непонимание, но потом мелькнуло узнавание, неверие. На меня смотрели как на призрак, как на галлюцинацию или что-то нереальное, что не может существовать в этом мире.
А я без капли сомнений бросилась к моему сыну – повзрослевшему, подросшему на сантиметров пятнадцать, если не больше, с чуть отросшими волосами, серьезным взглядом – и заключила в объятия.
– Кай! Кай! – я обнимала растерянного сына все крепче. Я не плакала, но была близка к тому, чтобы зарыдать.
– Мама? – робко спросил мой сын.
Как мне не хватало этих слов! Так сильно, так отчаянно, что я больше не могла себя сдерживать и всхлипнула, расплакавшись.
– Я, я здесь. Мама рядом, – шептала я, вцепившись в сына.
Рядом что-то орал енот, причем так истошно, что его голос даже пробивался в мой затуманенный счастьем разум, но я была не в силах различить ни одного слова. В моих объятиях Кай зашевелился сначала робко, потом все сильнее.
– Мама! Отпусти меня!
– Прости, прости, пожалуйста! – взмолилась я. – Я понимаю, что ты уже взрослый и стесняешься, но позволь своей маме еще немножко обнять тебя. Я так скучала!
– Да не в этом дело, ма! Нас тут сейчас прибьют, если мы продолжим стоять как истуканы!
– Кто прибьет? – растерялась я.
– Хотя бы вон тот двухметровый волк, который несется сейчас на вас, хозяйка! – рявкнул енот. – Посох, посох доставайте!
Мой одуревший от радости мозг, наконец, заработал нормально. Система же сказала, что мой сын сражается. Он сражается с этим?! С двухметровым черным волком, который несется в нашу сторону, пасть которого может запросто вместить и меня, и Кая, и там еще место останется?
– Бежим! – рявкнула я, хватая сына за руку и направляясь в сторону леса. До него было не так далеко, так что шанс спастись пусть и небольшой, но был. В любом случае, я могла отправить сына вперед, а сама попытаться отвлечь волка.
– Мам, подожди! – взмолился Кай, которого я тянула как на буксире. Спасибо моему увлечению спортом, бежала я быстро и без проблем.
– Посох, посох возьмите, – кричал енот.
– На черта мне посох, когда нужно убегать? – огрызнулась я, продолжая тянуть Кая в сторону леса. – Чтобы было обо что споткнуться?!
– Да постой, мам! – воскликнул Кай. – Мы не убегать должны, мы ловить этого волка должны!
– В каком смысле… ловить? – спросила я. Мелькнула ужасная мысль, что мой сын тронулся умом, но тот выглядел вполне адекватным.
– Это порождение тьмы, я герой, который охотится на этих порождений! Не нужно убегать, нужно с ним разобраться, – сказал сын, вырвав свою руку. А после он взял и… помчался навстречу волку.
– Хозяйка, посох! – взмолился енот.
– Достань его, бегом, – рявкнула я, пытаясь догнать сына, который почему-то двигался с такой скоростью, что его плащ казался размытым пятном! Это магия?
– Держите, хозяйка.
Что-то рядом справа сверкнуло, а в моих руках оказалась длинная тяжелая деревянная палка, на конце которой сиял кристалл. Тяжелый кристалл. Прекрасно, прекрасно, чем тяжелее, тем лучше, если с разбегу и размаху…
– Слушайте меня, хозяйка, я научу вас правильно сражаться, – скороговоркой шептал мне на ухо енот. – Вы незаменимый член команды. Пока остальные сражаются, вы должны приблизиться к своим соратникам на расстояние, с которого вы можете отправлять заклинания исцеления… Нет, хозяйка, что вы делаете, слишком близко, вы должны держаться на безопасном расстоянии!
Ага, как бы не так! Кай присел в траве, целясь из лука, а чудовище неслось прямо на него. И я должна держаться на безопасном расстоянии?!
– Хозяйка, вы несетесь прямо на волка! Вы лекарь, лекарь, это плохая идея! Так не делается!
Как будто мне было важно, как это делается. Я просто бежала так, чтобы встать между волком и моим сыном! Я со всей силы замахнулась посохом и ударила по башке несущегося мне на встречу волка, отчего тот ошалело сел на задницу, тряся головой. Главное в этом деле – не останавливаться, пока эта животина не очухалась. Не раздумывая особо, я стукнула волка еще раз, а потом еще раз. Особо эффекта это не произвело: почему-то ни крови, ни каких-либо повреждений я не заметила. Зато, скорее всего, умудрилась этого волка оглушить.