Моя неидеальная женщина
Шрифт:
— Что? — умываюсь прохладной водой, сбавляя частоту дыхания.
— Оба уверены в положительном результате. Девчонок, в общем, хотят. Я возмутилась и мне дали понять, что буду рожать до тех пор, пока папаша весь роддом не устелет розовыми лепестками. Вот так-то! Ой, да кому интересно мнение женщины. Ася, мы завтра заедем к вам. Я тест захвачу. Отдыхай, Зайка. Тебе сейчас не стоит волноваться. До скорого.
— Спасибо тебе...
Катя отключилась, добавив в мою голову дополнительных дум.
«А что, если она действительно права?» — устало потёрла виски ладонями, выдохнула и
— Асенька, детка, — послышалось тихое в коридоре, как только я закрыла дверь спальни, — как ты себя чувствуешь? Максим сказал — ты уснула. Я не стала тревожить.
Бабушка Нина подошла ко мне и погладила пальцами щёку, изучая моё лицо пытливым взглядом.
— Всё хорошо, Нина Владимировна. Уже намного лучше. Димка не звонил? — интересуюсь с надеждой в голосе.
— Звонил, милая. Три раза. Но ты спала и мы не стали будить. Он запретил.
— Как он? Что Матвей Вам сказал? — цепляюсь за её плечи, как за спасательный круг, судорожно втягивая воздух.
— Ася, всё в порядке, тише, детка, — женщина прислоняет мою голову к своей груди. Гладит тёплой ладонью затылок, успокаивая во мне вспыхнувшую тревогу. — Ты столько всего пережила за эти дни, не стоит ещё больше себя накручивать. Димка везунчик. С ним всё хорошо. Мальчишки едут домой. Всё позади, Асенька. Матвей уладил проблемы. Пришлось повозиться до ночи в управлении, — целует меня в макушку. Где она берёт столько сил? Как ещё не свалилась без чувств на пол? — Диме ничего не грозит, а слухи сами собой развеются. Главное, что вы нашли друг друга. Сын в тебе души не чает, доченька.
— Как дети? Я Сашеньку напугала.
— Уснули. Не волнуйся, детей Дима успокоил, разговаривал с ними. Он обещал завтра посвятить им целый день.
— Отлично. В последнее время мы с Димой слишком мало уделяли им внимание и заботу. Пора начать исправлять ошибки. Сашка к Лике слишком привязался. Мне это не нравится. Она хороший профессионал и как человек — неплохая, но рядом с ней ребёнок меняется в худшую сторону. Хандрит. Не слушается.
— Асенька, это нормально. У Сашеньки психика расшатана. Он пытается привыкать к новой жизни. Всё наладится, вот увидишь. Нужно время. Москва не сразу строилась, помнишь?
— Угу... — соглашаюсь, растягивая тёплую улыбку. — Спасибо Вам за теплоту, — целую мать Дмитрия в щёку. — Я пойду вниз. Хочу Диму встретить. Соскучилась.
— Иди, дочка. Я позже спущусь. Вам нужно обо всём поговорить. Моё присутствие будет лишним.
Во двор въехало два автомобиля, как только я спустилась в гостиную. Яркие лучи от фар, рассекая сумрак, полоснули по панорамным окнам, привлекли моё внимание. В водителе, вышедшем из авто Дмитрия, я узнала Дениса. Крупный, статный мужчина захлопнул водительскую дверь и защёлкнул центральный замок, мигнув сигнальными лампочками. Матвей припарковал свой внедорожник позади.
— Ну наконец-то... — прошептала, хватаясь за грудь. Сердце зашлось от щемящей тоски и радости...
Дмитрий.
— Что это? — тянусь за новой пачкой сигарет, которую Матвей забросил на панель,
— Вырезка из журнала энной давности. Нашли в сейфе при обыске в доме Зарубина. После дачи показаний Снежаны против Зубарева поезд тронулся. Ниточки привели к Вячеславу.
— Её же только утром из реанимации вытащили? У вас в управлении дегенераты работают, что ли?
— Димыч, железо куют, пока оно горячо. Первый заместитель мэра после случившегося происшествия с Зарубиным разговорился, решил сотрудничать. Боится, что повесят на него убийство.
Опускаю взгляд на клочок газеты. Читаю (вымысел Автора!):
«Достояние Романовых миллионной стоимости найдено в курортном посёлке рядом с Финским заливом в подвальном помещении старинной, заброшенной церквушки, находящейся в данный момент на реставрации. Ценные находки, считавшиеся утраченными, являются вещами из особняка великого князя Николая. Найдены старинные иконы, золотые монеты и прочие произведения искусства, стоимость которых превышают миллионы долларов. Как они сюда попали — остаётся загадкой...» — поднимаю на Матвея ошарашенный взгляд, затягиваясь в очередной раз сигаретным дымом.
— Речь идёт о церкви, в которой правил дед Анастасии. Он же её и реставрировал. Я проверил некоторые факты — всё сходится.
— Больше ничего мне не говори! — сжимаю до хруста костяшек в кулаке тлеющую сигарету. Не чувствую боли. Лишь ненависть, бушующую во мне диким огнём, пронзающую иголками сердце. — Матвей, — приставив кулак к губам, прошипел сквозь стиснутые зубы:
— Если с Асей что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу. Слышишь меня? И тебе не прощу. Она — самое ценное, что сейчас есть в моей жизни. Я её слишком люблю, чтобы потерять из-за каких-то долбаных ценностей, которые кому-то до сих пор не дают покоя. Суки, мать вашу!..
Задыхаюсь. Виски давит ужасная боль. Иногда думаю, что этот ад ещё не скоро закончится. Резко открыв дверцу внедорожника, выскакиваю прочь из машины. Подняв лицо к небу, пытаюсь вдохнуть поглубже воздух, но летняя ночь слишком душная. Стягиваю с себя пиджак. Бросаю на сидение, уловив боковым зрением изумлённое лицо Матвея. К пиджаку отправляется сорванный с шеи галстук. Мне нужна прохлада. Срочно. Едва сбросив ботинки с ног, срываюсь с места к бассейну, ныряя в одежде на самое дно.
— Дима! — донеслось сквозь толщу воды и мгновенно растаяло в её бульканье и в шуме насоса.
Я расслабился, оставаясь под водой дольше, чем ожидал. В бассейне зажглись ярче лампочки. Кто-то позаботился об освещении. Воду взорвало звуком резкого прыжка. Миг и тонкие пальцы Аси вцепились в плечи, вытаскивая меня на поверхность.
— С ума сошёл, ненормальный! — отплевывается от воды, дрожа всем телом.
Стаю на ноги, обхватывая свою девочку за плечи, рывком притягиваю к себе и обнимаю так сильно, обвивая хрупкий стан, что она издаёт стон.