Моя ненормальная

Кинкейд Алексия

Против воли своё берет физиология, лёгкие работают без команды мозга. Тяну кислород, плотно смешавшийся с запахом парня, он обжигает дыхательные пути, потому что в нём сейчас присутствует аромат корицы и миндаля, кофе и чего-то мужского.

Теряюсь от наплыва различных ощущений. Паника, вот главный мой спутник в данный момент. Тяжело перебороть себя и не стряхнуть его руки, не оттолкнуть и сбежать. Стою истуканом, уговариваю мысленно себя, что я сильная, смогу выдержать всего лишь один поцелуй. Он ведь спас меня от Самсонова

и вроде бы пытается помочь. Я задолжала парню намного больше чем поцелуй, но желание отшатнуться и пообещать отдать наследство настолько велико, что его не перекрывает голос разума.

Захлёбываюсь, отрешаясь от происходящего. Но тут же меня возвращают на грешную землю.

Одним единственным прикосновением к моим губам…

Евгений задерживая дыхание, так же как и я, касается меня. Это даже не чмок, просто лёгкое прикосновение. Касание вскользь, как будто крылом бабочка задела.

Любая другая, наверное бы, и не почувствовала, но для меня это нечто новое. Абсолютно ни на что не похожее.

Раньше меня целовала мама, я помню это. Даже отец иногда баловал лаской, но память затёрлась. В ней остались только грубые, насильственные «ласки» монстра.

Стою с закрытыми глазами. Дышу рвано, через раз.

Прислушиваюсь к себе и своим ощущениям. На моём теле уже нет его рук и дыхание не смешивается с мужским, сознание не бьётся в конвульсиях.

Выплывая из собственного марева, слышу удаляющиеся шаги.

Евгений ушёл.

Поцеловал и ушёл…

А как ты понял???

Сказать, что у меня в спальне красивый потолок? Да, нет, обычный. Белый. Но я уже полчаса зависаю, рассматривая его, лёжа на кровати. Попутно размышляю о том, что учудил.

Идиот? Совершенно точно — да.

Тру лихорадочно ладонями лицо. Какой же я придурок.

Ада столько пережила, унижение, тяжкие телесные, изнасилование и я вишенка, блять, на торте.

Главное зачем? Что хотел-то?

Поцеловать…

Зачем, мать твою?

Сбилась первая установка — помочь и проститься. Появилась новая? Да хер его знает!

В какой-то момент где-то что-то надломилось. Даже не могу сказать в какой, если честно. Просто стоя перед ней, видя её растерянное, расстроенное лицо, захотелось что-то сделать. Исправить что ли, стереть эти жуткие эмоции. Страх в глубине глаз это вообще пиздец, как удар в солнечное сплетение. Сходу выбивает не только воздух, но и почву из-под ног.

А ведь ехал домой с твёрдым намерением прибить девчонку. Показательно наказать, а после поговорить. Вообще в дороге мелькали самые разные мысли. Не всегда они касались наказания. Точнее не в общепринятом смысле.

Фак! Понесло меня, конечно, пиздец.

Как в тот момент вспомнил о её приобретённой фобии, не понимаю. Адреналин бурлил, разрывая вены, видимо надавил на мозги, раз я такое ляпнул…А потом поцеловал.

Не так, конечно, как хотелось…но…

Тяну носом воздух и чувствую

её запах. Это не духи и даже не мыло, а что-то уникальное, единственное в своем роде, принадлежащее только ей.

Выдыхаю со свистом, когда лёгкие начинают гореть.

Хочется свернуть себе шею, что посмел давить на девушку и стартануть с высокого старта в её комнату. Потому что слышу шевеление там, за перегородкой.

Как маньяк сижу прислушиваюсь к звукам. Ходит…что-то кладёт с естественным стуком, а после слышу, как открывается дверь и она шлёпает босыми ногами в ванную.

Размер ножки, как у маленькой девочки. Тридцать пять с половиной наверное, ну край тридцать шесть. Она вообще миниатюрная вся, аккуратная.

Да, бля…

Застываю с распахнутыми глазами и душу того монстра, что живёт во мне. Он уже готов броситься следом. Не растерзать, нет. Посмотреть, пощупать добычу. Просто ознакомиться.

Не виню его, так как сам виноват. Всю жизнь сдерживаю его, упаковывая в костюмы известных дизайнеров. А таких тварей как мой, стоит хотя бы изредка выпускать. Но после того разговора с отцом в двадцать лет, перестал давать ему свободу.

И вот он взбунтовался, воет внутри и просит, умоляет идти за девушкой. Не могу…

Была бы другая, не вопрос. Уже бы трахал во всю на диване. С Адой не вариант. Своим поведением и так напугал. Если сейчас вломлюсь в ванную, будет финиш.

Подрываюсь с кровати и пока ещё в адеквате, вылетаю из квартиры.

— Тюфяк ты, Евгений Яковлевич, — хмыкаю отражению в зеркале лифта.

Как говорит мой отец: не знаешь, что делать? Двигайся дальше, вернуться никогда не поздно.

— Алло, брат.

— Да, Жек? — тут же отвечает Матвей, несмотря на то, что уже глубокая ночь.

— Мне нужна твоя рыжая, — говорю со старта.

— Гм…что-то случилось? — понижает голос.

— Консультация нужна и помощь, — чо уж скрывать от него? Евка всё равно растреплет.

— Приезжай. Мы дома.

Через сорок минут я сижу на кухне друга. Напротив Евка шарится по сети, пытается найти то, что попросил.

— Во сколько совет этот? — Матвей разливает кофе.

Смотрю на наручные часы и натужно выдыхаю. Время летит ну как-то очень быстро. Мне его мало…

— Если по факту то, завтра. Сейчас уже два ночи. Совет в… — не успеваю договорить, за меня заканчивает рыжая.

— В три часа ночи следующего дня, на северных складах.

— Да, — зачем-то подтверждаю.

— Ну прям девяностые, склады, сходки, рэкет…

— Рэкета нет, не придумывай, — ляпаю не думая.

— Ну да, а то что Самсонов пытается отжать бизнес Беса, так это так, пустяк, — говорит дельную вещь.

— Так, — вклинивается Ева. Поворачивает комп ко мне. — Смотри, в совет входят вот эти четверо и Самсонов. Был ещё некто Елисеев Игорь Дмитриевич, но его слили.

— Убили? — перевожу жаргончик подруги.