Моя простая курортная жизнь 4

Блум М.

— Да конечно, мне-то не рассказывай! Я его гораздо дольше тебя знаю. Мутили они. Вон, Тим не даст соврать, да, Тим?

— Все, — сынок мэра в этот момент оторвал глаза от смартфона, — он написал! Он может выйти на связь!

— Вышло, блин, солнышко, — проворчала оторва, однако при этом быстрее всех подлетела к телику, куда подключили видеосвязь.

Да так близко встала к экрану, что, казалось, вот-вот начнет облизывать это вышедшее к народу солнышко. Остальные девчонки тоже пытались пролезть

как можно ближе, аж расталкивая друг друга локтями. Как жаль-то, что еще не придумали такое устройство, с помощью которого можно хрен присунуть прямо через телевизор — тут бы очередь выстроилась из страждущих.

Их общее солнышко, правда, выглядело так, будто его побило метеоритным дождем — будто его до этого похитили и пытали, но он таки сбежал от похитителей — и теперь лыбился до крайности довольно. Волосы всклокочены, футболка наизнанку, так что швы лежат на плечах. На шее пылают вереницы свежих засосов, по щекам небрежно растерты следы помады, а за спиной торчит кое-как заправленная кровать.

— У тебя там оргия, что ли? — спросил кто-то из толпы, глядя на заласканного, затисканного, закусанного Мишеля.

— Да нет, я так. Считайте, сам с собой, — отозвался тот.

За кадром послышался сдавленный женский смех. Ага, сам с собой — и засосы сам себе поставил.

— А мы тут целую тусовку в твою честь организовали, — перехватывая внимание именинника, сообщила Валентина. — Народу до фига, вон какой особнячок подогнали, бухла куча. Отрываемся тут по полной. Короче, не хуже, чем в Версале, — и как бы невзначай поправила «Queen» на сиськах.

— Круто, все круто, — одобрил он и скользнул глазами куда-то за кадр.

— Пунш сделали как в Версале, — продолжала хвалиться организаторша. — Залились, потанцевали, пиццы твои сожрали. Сейчас вот в «никогда не» играем, еле уместились в гостиной, так нас много…

— Все круто, молодцы, — Мишель на экране показал большой палец.

Вот только взгляд опять уехал куда-то за кадр, а губы расплылись в какой-то странной улыбке.

— Ребят, да расступитесь, ему ж ни фига не видно! — с легкой досадой прикрикнула оторва. — Смотри, какой Тимка шикарный дом подогнал…

Но сколько бы она ни распиналась, именинник постоянно на что-то отвлекался. В общем, плевать ему, что организовано по эту сторону экрана — у него там что-то свое по ту.

— Ой, какая сумочка! — вдруг воскликнула Лизавета. — Это тебе такую подарили, да?

И указала пальчиком на забыто стоящую у ножки кровати сумочку — модную, зеленую, в желтую клеточку — мечту половины девчонок нашей школы. Надо же, какая сумочка-путешественница: еще с утра была здесь, а вечером уже там — видимо, так спешила подариться. Хотя, конечно, я могу и ошибаться: вряд ли это штучный экземпляр — чего не скажешь о ее хозяйке.

— Какая внимательная, —

прищурился Мишель и задвинул вещицу ногой за кровать.

— А я просто ее хорошо знаю, — с невинным видом пояснила Лизавета, отнюдь не такая тупая, какой ей нравилось казаться. — У Катерины такая же.

Женский смех по ту сторону экрана стал еще веселее. С тем же успехом хозяйка сумочки могла и сама в кадр залезть — так сказать, для самых недогадливых. Что ее так насмешило-то? То ли повисшая здесь тишина, то ли вытянувшиеся фейсы остальных гостей. То ли просто этим двоим было слишком весело — куда веселее, чем всей огромной вечеринке.

И от каждого смешка за кадром у оторвы будто стекало на пол лицо. Валентина, которая хотела показать имениннику, что по эту сторону экрана организовала ему лучший день рождения, чем у него был по ту, уже сама поняла, что облажалась. Та, кто смеялась фоном, явно устроила день рождения гораздо лучше. Похоже, Императрица все-таки сделала то, чего бунтарка боялась: испортила вечеринку. Для этого ей не пришлось не то что ее разгонять, но даже говорить. Достаточно было смеха — причем за кадром.

— Ну все, народ, мне пора, — сказал Мишель, очевидно желая присоединиться к этому веселью.

Его довольная лыба исчезла, картинка покачнулась, однако камера не выключилась, и в кадре появился потолок. Все вокруг замерли, безмолвно пялясь на экран, как будто ожидая сцену после титров. И таки получили ее.

— Это что за жест был? — усмехнулся где-то по ту сторону именинник. — Ты меня за такие наказывала!

— Этот жест? — отозвался голос, обычно заносчивый, однако сейчас непривычно веселый. — Или этот?

— Ну все, ты напросилась!..

Следом раздался скрип кровати, женский и мужской смех, сплетающиеся вместе, шелест одежды.

— Дурак, — еще веселее произнес ее голос, — ты камеру забыл!

— Ой, — в ракурс вернулся еще более мятый Мишель. — Народ, а чего ждем?

Вместо ответа вся гостиная по эту сторону охреневши молчала.

— Все, пока-пока! — помахал он.

В следующий миг в кадр влетела женская рука, схватила его за шею и нетерпеливо утянула прочь. И только когда камера наконец отрубилась и экран затянула чернота, на всю гостиную разнеслось:

— Бл*…

Да, именно с такими звуками и проигрывают деньги на собачьих бегах. Похоже, сегодня Валентина поставила не на того кобеля. И, несмотря на надетую майку королевы, королевой опять оказалась не она.

— У него там что она? — тихо, словно не веря, спросил любитель смотреть на мир вверх ногами.

— Нет конечно, — со смешком отозвался кто-то, — никто ж никогда не трахался с Императрицей…

— А я говорил, что у них было! — триумфально изрек еще один.