Моя простая курортная жизнь

Блум М.

Ты еще погремушку мне в руку дай и соску в рот, чтоб я не капризничал.

— Ладно, иди, — проворчал я. — Отпускаю, — все-таки я был ее работодателем.

Она со смешком потрепала мне волосы и, закончив с готовкой, выключила плиту, накрыла кастрюлю крышкой, а после, сбросив фартук, побежала наверх, где была ее комната. Я проводил глазами эти роскошные голые бедра, словно разделенные на две половинки ярко-красной полоской трусиков. Бедра, за которые сегодня, видимо, будет хвататься другой. И не только ведь за бедра. Настроение вообще ушло в ноль.

Достав попкорн из микроволновки, я снова плюхнулся на диван и включил сериал — очень старый сериал, который выбрала Полина. Она смотрела

его ребенком, а я не смотрел вообще, но мы начали смотреть по вечерам вместе, и, в принципе, зашло обоим. Правда, мы не прошли еще дальше середины первого сезона. А как тут пройдешь со всеми этими ее клубами, куда меня никто не звал? Мне вместо этого грели попкорн. Отправив пару шариков в рот и слыша, как они возмущенно хрустят, я уставился на экран.

Вообще, на этом диване мы уже успели посмотреть довольно много сериалов, фильмов и даже аниме. Вкусы у нас с Полиной были близки, и ни с одним из своих парней она не смотрела кино так — особенно сцены с романтикой, где целуются и говорят по душам. В эти моменты мне нравилось приближаться к ней, и она могла меня обнимать по-свойски — по-сестрински.

Полина часто говорила, что хотела младшего брата, и, видимо, в моем лице его нашла. Так что можно сказать, что я был не во френдзоне — я был в какой-то братзоне, и еще неизвестно, что хуже. Да, в братзоне тебе позволяется гораздо больше: я мог видеть ее в купальнике, она могла меня обнимать, трепать по волосам, тискать по-сестрински, могла даже чмокнуть в лоб или прижать к груди. Но с другой стороны, если ты попытаешься перейти к большему во френдзоне, тебя просто мягко отправят, намекнув, что ты не на своем месте. А вот в братзоне можно получить нехилый такой ступор, как будто ты попытался нарушить законы природы.

Довольно скоро на лестнице снова раздался стук каблуков, и, как недавно сбегала ее сестрица, так теперь вниз сбежала и моя управляющая. Темные волосы взбиты локонами, на губах и глазах яркий макияж, как бы показывая, что она идет на охоту, а пышные полушария так и выпирали из-под просвечивающей ажурной блузки.

— Все, я побежала, — бросила эта знойная красотка, — не скучай! — и поспешила к входной двери.

Узкая темная юбка сочно обтягивала бедра, словно предлагая что-то под нее присунуть — и ведь кто-то обязательно воспользуется предложением. Полина была из той породы девушек, которая если искала мужика, гарантированно его находила — в этом вопросе у нее не случалось осечек. Хотя с тем же успехом могла бы остаться и дома — все равно все ее отношения заведомо обречены.

Бойфренды у нее меняются не так чтобы часто, но примерно два раза в год — ни один пока не оставался дольше. И ведь постоянно одно и то же: где-то раз в полгода она начинает активно ходить по клубам, пока не подцепляет там парня, дает ему сразу же, а после этого — как ни странно — они начинают отношения, и месяца три в нашем гостевом доме царит любовь. Сидят, хихикают, обжимаются, сосутся. Потом месяца два идут ссоры с очень бурными примирениями — я-то знаю: ее комната аккурат под моей, и все стоны оттуда отлично слышно. А темперамент у Полины такой, что мне хватает не только подрочить, а подрочить, отдышаться и снова подрочить, когда они заходят на второй круг — и ни наушники, ни беруши не помогают. А потом где-то месяц слез — и все повторяется по тому же кругу. Временами мне кажется, что я живу в долбаном реалити-шоу — только я в нем не участник, а зритель, из тех, кто аплодирует на фоне. Порой хотелось тоже с кем-то затусить, чтобы она услышала, как я роскошно трахаюсь, и сделала хоть какие-то выводы — только с кем пока еще не было.

Если уж посчитать, то суммарным итогом со мной Полина провела гораздо больше времени, чем с любым из своих парней — так что, в общем-то, у меня есть все шансы. Можно сказать, со мной у нее были самые долгие отношения в ее жизни. Правда, как и все девушки вокруг меня, она этого не ценила.

Некоторое время я сидел в пустой гостиной, смотрел сериал и хрустел попкорном. Из гостевой зоны, где жили постояльцы, периодически доносились какие-то голоса и топот ног. Однако, несмотря на то, что персонал нашего гостевого дома работал круглосуточно, вечер я проводил один, пялясь в экран и удивляясь, насколько происходящее там совпадало с моей реальностью. В этом сериале было два интересных героя. Одному — смазливому красавчику Райану — все падало с неба, просто потому что смазливый; а вот другому — Сэту, более ответственному и хорошему — девчонки перепадали со скрипом. Поэтому я болел за Сэта и рассматривал каждую его победу как свою. Его победа значила, что и у непопулярных парней есть шансы. Ведь что такое популярность? Это капризы моды и девичьего вкуса, и, примерно представляя, что девчонкам нравится, я вообще не понимал, как это в принципе может нравиться.

Говорят, что у кое-кого из недавних выпускников были собственные гаремы из секс-рабынь. А еще про таких говорят — счастливые ублюдки. И я бы тоже не отказался стать таким же, вот только не имел ни малейшего представления как. Чего уж там про целый гарем, я не имел ни малейшего представления, как завести даже одну девушку.

На экране Сэт получал ценный жизненный совет от отца, а ведь мой тоже мог дать ценный совет — не все же ему прохлаждаться вдали от меня. Может, он и не слишком разбирался в бизнесе или сохранении брака, но в том, как найти девушку, батя был отличным специалистом — будь он спецом поменьше, и я бы до сих пор жил в полной семье.

Подхватив смартфон, я написал ему сообщение.

Я: «Ну что, сколько там времени в Китае?»

Не прошло и минуты, как он мне перезвонил.

— Когда считаешь время в Китае, — важно изрек голос на той стороне, — видимо, не знаешь, куда деть свое…

Следом включилась и картинка. Этот немолодой герой-любовник сидел в одних трусах на расправленной смятой кровати. Вокруг был мягкий приглушенный свет и типичный интерьер гостиничного номера. На тумбочке неподалеку маячили бутылка шампанского и два бокала, а прямо на подушке валялся кружевной лифчик. Фоном же шел шум льющейся в воды. И ведь мог же кое-кто дождаться, пока его гостья оденется и уйдет — но нет, он позвонил сразу. Что, подвигами своими похвалиться?

— Ну как дела? — с ходу начал отец. — Девушку нашел?

— С удовольствием бы нашел, если бы они меня вообще заметили.

— Ну так стань там как-нибудь позаметнее, — хмыкнул он.

— А может, совет поконкретнее дашь?

— А что поконкретнее? Бабу я тебе, что ли, из Китая отправлю? Прости, сынок, но такого сервиса нет!

Ну вот, а сделай ты такой сервис, может, и не разорился бы.

— Да хоть совет нормальный дай, — усмехнулся я. — Или что, мне маме звонить? У ее Хуана спросить?

— Что он знает, этот ху… — батя чуть поморщился. — Да просто дай им время. Женская природа, такое дело: сами подойдут, сами будут брать — потому что ее не остановить, она свое все равно возьмет. Вот увидишь, еще отбоя от девчонок не будет. Скоро наступит это время…

Да поскорее бы уже.

— Поверь, сынок, моему опыту, — разошелся предок, вещая на смятой кровати в одних боксерах около наверняка еще теплого лифчика, — у каждой девушки внутри пустота, и они только и ждут, чтобы ее кем-то заполнить. И это не философия, это анатомия. Поэтому просто будь тем, кем они захотят себя заполнить. Показывай это — и они заполнят себя тобой…