Моя птичка

Александрова Нина Александровна

— Не-а, — по общим чатам и подобным мероприятиям у нас Анютка.

Я вечно пропускаю новости из-за работы и желания отдохнуть после.

— За городом же турбазу отстроили. Ленка узнавала, смогут ли нашу толпу вместить на пару дней.

— Было бы не плохо встретиться. Пацаны приедут?

Давно не собиралась наша пятерка сорви голов.

— Должны. Оторвемся? Или птичка не согласится?

— Согласится.

Безобидные посиделки с одноклассниками. Вряд ли она будет против.

Выпиваем со Стасом еще по чашке кофе и прощаемся. Я горю

от нетерпения увидеть сетчатый костюм на своей девочке. Она ведь меня ждет.

По дороге заезжаю в цветочный и беру её любимые пионы в красиво оформленной корзинке. С довольной моськой еду домой, представляя, как мы сейчас зажжем. На пятый этаж съемной квартиры влетаю без лифта, быстро открываю дверь и слышу возню в спальне. На ходу стягиваю с себя футболку, скидываю кроссы, прыгаю на одной ноге до входа в комнату и с улыбкой на лице и цветами в руках влетаю туда голышом.

Только там не Анюта, а знакомые голубые глаза размером с чайные блюдца.

— Ого, Яр… Вот это ты… большой мальчик, — взгляд точно падает не на цветы, а ниже, где постепенно опускается лепесток.

— Ленка? Ты какого хрена здесь делаешь?!

2. Гребаные одноклассники

— Очень вкусно, Ань, — элегантно закидывает в рот ложку с салатом Ленка, награждая меня озорным взглядом. — Не знала, что ты умеешь готовить.

Моя птичка порхает по небольшой кухоньке и улыбается. Щеки красные. В глазах мерцают искорки радости. Светлое голубое платье обтекает фигуру, идеально подчеркивая все округлые части. Аня никогда не носила короткие юбки или облегающую одежду, не выставляла титьки на показ, как Ленка. Миниатюрная женушка эффектно подбирает наряды и кружит мне голову изо дня в день. Грех жаловаться. Пусть я знаю, что прячется за слоем ткани, но воображение разыгрывается, ведь стройные ножки и грудь второго размера скрыты платьем. Я вспоминаю фотографию, которую она мне прислала, и чувствую, как ниже пояса активируется режим боеготовности.

— Так неловко получилось, — Ленка закидывает прядь крашеных волос за ухо и улыбается, изображая стыд. — Аня меня не предупредила, что ты скоро вернешься, Ярослав.

Ага. Хмыкаю, набивая рот едой, чтобы не высказаться о намерениях бывшей одноклассницы. Аня только с ней и нашла общий язык среди всех девчонок, и я не эгоист, чтобы лишать её этого общения, хоть оно мне и не нравится.

— Я замоталась, — ставит передо мной тарелку с котлетами, — забыла тебе написать, что у нас Лена.

Пока не успела отойти от меня, ловко усаживаю её к себе на колени. Ойкает, скашивая взгляд на Метелькину, которая скрипит зубами, но улыбается.

— Яр… — не устаю удивляться тому, как Анютку бросают в краску прилюдные ласки.

Ширинка сильнее оттопыривается, когда на нее оказывают давление упругие ягодицы моей птички. Невесомо касаюсь губами её шеи. Ленка точно не тот человек, при котором стоит ужиматься. Она чего только не прошла в одиннадцатом классе. Если вспомнить выпускной, то у нее должно гореть не только

лицо, но и другие задействованные в веселье части тела.

— Как Стас? — они вроде вместе уезжали в столицу.

— Не знаю. Судя по фоткам в сети, очень даже хорошо, — цедит через зубы, продолжая уминать салат с помидорами и огурцами.

Зубчики вилки противно скребут по тарелке.

— А вы не вместе?

Мне фиолетово, но Метелькину хочется осадить. Её непрозрачный флирт и взгляд с намеками меня раздражают, особенно после того, как она визуально оценила размер моего члена.

— Мы… взяли паузу.

— Перед чем?

— Яр, — Анюта убирает мои кисти со своей талии, поднимается и кивает на выход, — поговорим?

— Без проблем, — я уже наелся.

Как только Метелькину унесет попутным ветром, вернусь к трапезе. Иду следом за птичкой в коридор. Она открывает дверь в ванную комнату, и у меня на лице появляется широкая улыбка. Тесное пространство. Нет лишних глаз, и фантазия моментально уплывает в пошлое грязное русло, заставляя отдаваться животным инстинктам.

— Ярослав, нет, — упирается ладонями в плечи, не позволяя присосаться поцелуям к манящим алым губкам. — Лена…

— К черту Лену, — прижимаю женушку к кафельной плитке и нагло задираю платье.

— Яр… — выдыхает, когда руки сами находят желаемое.

Уже влажная. Даже через белье чувствуется терпкое возбуждение. Облизываюсь, припечатывая Анюту к себе. От столкновения наших тел тут же искрит по венам. Когда-нибудь нас отпустит? Или так будет до конца?

— Я хотела попросить тебя быть с Леной снисходительнее, — смотрит на меня поплывшим взглядом.

Губы приоткрыты, и я вроде услышал её, но мозг отказывается подключаться к сети.

— Она вроде не ущербная, — утыкаюсь носом в шею своей девочки и жадно тяну в себя её родной запах.

Пальцы проходят по ластовице трусиков и ныряют за нее. Издаю какой-то шипящий звук и провожу языком по нежной коже.

— Они со Стасом разошлись.

— Так называется пауза? — усмехаюсь. — Хрен с ними. Пусть сами разбираются. Я его видел и разговаривал. На несчастного он не похож.

— А дело и не в нем, — выдыхает возбужденно.

Плоть под моими пальцами бархатистая. Вибрирует от каждого нажатия. Кайф.

— Тогда в чем? — целую в шею, ушко, скулу и крадусь к губам, которые она мне настырно не дает. — Ань… Хочу тебя, маленькая, — смешиваю наше дыхание, — с ума схожу целый день. Дай уже мне сладенького, м?

Хитро улыбаюсь. Всегда срабатывает, но тут Аня хмурится и жмет мне на руку, блокируя доступ к возбужденной плоти.

— Что не так?

— В общем, Лене нужна поддержка, — смотрит на меня щенячьим взглядом. — У нее с родителями конфликт из-за Стаса. На работе тоже не все в порядке. Ещё и встреча выпускников.

С шумом втягиваю в себя воздух. Что-то не нравится мне направление нашего разговора. Свожу брови на переносице и выжидающе тараню Анютку взглядом.

— И?

— Она попросила приютить её ненадолго.