Шрифт:
1
Бергзар
– Ну вот и что нам с ним делать? Он опять все испортил, – раздался недовольный скрипучий голос Вайши, а я стоял под дверью ни жив ни мертв. Знал, что если поймают, то, скорее всего, засекут до беспамятства, потом месяц буду валяться. Но уйти было смерти подобно. – Может, корвенам отдать?
Я задрожал. Корвены, огромные шипастые хищники, жили в дальних проходах, и, чтобы ходить там, им приносили жертвы. Но просто труп
– Надо бы, – протянула Найга, младшая сестра, – давно следовало приструнить, но там его просто сожрут. И так плюсов никаких, так еще и помрет бестолково. Должна же от него быть хоть какая-то польза.
– Что предлагаешь? – Теперь в голосе Вайши была заинтересованность, а я весь обратился в слух.
– Ты слышала, что светлые ищут себе рабов для утех? Ну или для работ в шахтах, ежели для утех не сгодятся. Может, его продать? И там пользу принесет, и нам прибыль. И проблемы уже будут не наши.
– Неплохая идея. Я подумаю. А теперь давай обедать, еда стынет. Берг!
От своего имени вздрогнул и поспешил на зов. Не хватало еще раз провиниться. Точно корвенам отдадут. Или еще что похуже – самой Ллос. Уж лучше к светлым…
Но я был бы не я, если бы не умудрился перевернуть тарелку, разбить чашку и высыпать остатки еды на колени матери, верховной жрице Ллос. Ее взгляд говорил сам за себя – сегодня меня ждало нешуточное наказание.
И вот после ужина я стоял на коленях у ног матери и сестер. Руки были скованы, и цепь тянулась к ногам и поясу, почти обездвиживая. Я старался дышать неглубоко и держать глаза открытыми – за закрытые во время наказания глаза следовала дополнительная экзекуция, как и за не положенные по статусу крики.
– Никакой от тебя пользы, – проворчала Вайша, и первый удар плети, еще слабый, огрел спину. Я еле сдержался, чтобы не дернуться и остаться неподвижным. – Предлагала я еще в младенчестве отдать тебя Ллос, надо было меня послушать. – Второй удар был сильнее, но все еще почти ласкающим.
– Ничего, скоро мы от него избавимся. – Мать, в отличие от сестры, меня никогда не жалела, а потому ударила со всей силы, и я до крови прикусил губу. – Бесполезный мусор, – удар. – Неуклюжий, – удар. – Подстилка, – удар. – Грязь под ногами…
Удары сыпались со всех сторон, я уже не знал, кто где, да и не хотел знать. Перед глазами все плыло, но я из последних сил не закрывал их. И когда уже почти провалился в беспамятство, услышал голос Найги.
– Хватит, а то товар попортим, и придется его выбросить.
Наступила тишина. Я не верил, что все кончилось. По телу разливалась боль, но все было не так плохо. Регенерация залечит все за пару дней, разве что воспоминания останутся, а следов не будет.
– Выметайся отсюда, – бросила презрительно Вайша, а потом оковы упали, и я с трудом поднялся на ноги и отправился к себе.
Сцепив зубы, лежал в своей каморке и думал, поскорей бы отправиться к светлым. Я где-то слышал, что они не так жестоки. А если еще повезет с хозяйкой… Может, и выберусь из этого ада, где мне светит только одно рано или поздно: смерть. Либо в зубах корвена, либо на алтаре Ллос.
Забылся коротким сном, а после снова началась рутина. Я старался быть максимально внимательным и даже смог за завтраком ничего не уронить и не разбить. А также никому не наступить на ногу, никого не толкнуть локтем или что-то подобное. Это стоило огромных усилий, ведь спина болела адски и каждое движение давалось с трудом.
– Через два дня ты отправишься на аукцион, слава Ллос. Я, наконец, избавлюсь от тебя, бесполезное существо.
Мать, как обычно, выплевывала ядовитые слова прямо мне в лицо, но теперь они уже не так сильно пугали. Что угодно, только прочь отсюда.
– Надеюсь, хоть кто-то польстится на него. Хотя для работы в шахтах сойдет. – Тон Вайши был не менее ядовит.
– Да ладно тебе, сестренка. Искусству любви его обучали лучшие, может, и справится. Ну или хозяйка поучит его уму-разуму прежде, чем в шахты отправлять. – Найга зло рассмеялась. Ей всегда доставляло удовольствие насмехаться надо мной.
Конечно, на особо талантливого любовника, несмотря на свое имя, я не тянул: худощавый, угловатый, неловкий. Но меня с малолетства обучали, как и других мальчиков-дроу, умению выполнять все желания женщины, и я надеялся, что справлюсь.
Через два долгих дня, за которые я, разумеется, успел провиниться, но чудом избежал наказания, за мной с самого утра пришла Вайша. Собственноручно отвела в купальни, раздела, заставила хорошенько вымыться и даже проверила качество выполнения приказа, а затем протянула крошечную набедренную повязку.
– Не смей позорить нас, – прошипела в лицо, подождала, пока я надену на себя почти ничего не скрывавший клочок ткани и повела куда-то в дальние коридоры.
По неясному гулу, донесшемуся из-за очередного поворота, понял, что мы пришли.
– Слушай внимательно, – Вайша впилась мне в плечо пальцами так, что руку свело от боли, – молчи, что бы с тобой ни делали, и выполняй все, что скажут. Ты понял?
– Да, госпожа, – покорно склонил голову. В глазах сестры пылал нешуточный огонь, и я знал: если ослушаюсь и меня никто не купит, мои дни сочтены.
Меня втолкнули в большое помещение, и я буквально упал на таких же юношей. На всех красовались те самые лоскуты, который выдала мне Вайша. И все молчали, бросая взгляды в глубину зала, где переговаривалось несколько светлых эльфов.
Украдкой принялся их разглядывать. Высокие, с длинными золотистыми волосами, заплетенными в причудливые косы, и разноцветными бусинами в них. Видимо, специально для светлых в помещении было в несколько раз больше факелов, чем обычно – они не так хорошо ориентировались в темноте, как дроу. И в отблесках пламени светлые выделялись, словно яркие драгоценные камни среди обычной породы. Даже смотреть было больно.