Моя судьба с последней парты
Шрифт:
— Кстати, а почему Галина Семеновна внука бисовым семенем называет? Как-то некрасиво звучит, грубо.
— А ты откуда про эти слова знаешь? — ахнула Оля.
— Мне Венька рассказал. Спросил, что это такое.
— О боже! Вот постреленок! А мама… Так получилось, что я о беременности поздно узнала. Бабушка как раз шла на поправку, а тут эта новость. Бабуля как услышала… — Оля от злости сжала пальцы. — Соседка-сплетница постаралась, вот у кого язык без костей! Бабушка потеряла сознание и больше не пришла в себя. После ее смерти заболела
— Да, Веньку невозможно не полюбить. Чудный мальчишка. Хотя… ситуация, конечно, аховая. Знаешь, Мишка, мой друг…
— Тот, кто вас тогда без сознания привез?
— Да. Так вот, он даже предположил, что меня кто-то на пляже наркотиками накачал, и я… То есть… Вот черт! Косноязычие напало! — Илья засмеялся. — В общем, он решил, что я отец Веньки, но ничего не помню.
Илья смущенно замолчал. Он и сам себя сейчас не понял, а тут надо как-то объяснить это шальное состояние Оле. Расставаться он не планировал, но и недомолвок не желал оставлять: они не будет способствовать развитию новых отношений.
— Что за чушь? Зато я совершенно точно знаю, что это сделал не ты. Как бы мне плохо тогда ни было, я ни минуты в тебе не сомневалась. Даже, когда ты исчез. Но вот предположение насчет участия в этом безобразии твоего отца заставило меня поволноваться. Один из тех людей был крупным мужчиной с яркими, как небо, синими глазами.
— Такими, как у меня?
— Нет. Какого-то неестественного цвета. Тогда я об этом не думала, а сейчас вдруг вспомнила.
— Слушай! — закричал Илья и повернулся к ней лицом. — А на линзы не похоже?
— Ой! Смотри на дорогу!
Илья вцепился в руль и вовремя: мимо них, вильнув бампером, как рыбка хвостом, промчалась тойота. Он успел лишь заметить распахнутый в крике рот водителя, и через секунду донесся отголосок клаксона. Илья свернул к обочине и остановился. Руки немного подрагивали. Чтобы скрыть от девушки свое состояние, он спрятал ладони между колен. Тревожное ожидание вылилось в бессонную ночь, а сверху эта гремучая смесь разбавилась неожиданной радостью, вот он и потерял концентрацию на дороге.
— Фу, пронесло, — выдохнул Илья.
— Ты почему такой неосторожный? — сердито выговаривала ему Оля. — У меня дома мама больная и ребенок. Представляешь, что с ними бы случилось, если бы мы в аварию попали?
— Прости, Олечка, прости. Ты мне такую сумасшедшую идею подала, что я голову потерял. Представляешь, если преступление было заранее спланировано, естественно подонки не хотели, чтобы ты их узнала. Они вполне могли надеть линзы, чтобы скрыть истинный цвет глаз. Согласна?
— Да. Думаю, ты прав. Но это всего лишь предположение, — тихо сказала Оля.
— А значит! Представляешь! Я думаю, это кто-то знакомый. Иначе, зачем ему так маскироваться?
— Я всегда считала, что это просто отморозки, случайно оказавшиеся на пляже и решившие развлечься. Я попала в их руки, но на моем месте могла быть любая девочка.
Илья возбужденно потирал руки и не замечал, что Оля отвечала все тише. Последние слова она пробормотала уже едва слышно.
— А второго ты совсем не помнишь? — повернулся к ней Илья и осекся:
Оля сидела красная и нервно теребила сарафан. Причем делала она это уже давно: по всей длине подол покрывали мелкие мятые складки. Он растерянно смотрел на эти складки, на Олино лицо и мятущийся взгляд и не понимал, что он сделал или сказал не так.
— Я второго не помню, — еще тише ответила Оля.
— Оля, посмотри на меня, — Илья подождал, пока девушка поднимет на него глаза, — ты мне доверяешь?
— Да, — выдохнула она.
— Тогда не смущайся, пожалуйста. Представь, что сейчас тебе вопросы задает не твой друг, а следователь. Я специально получил юридическое образование. Я никогда не забывал о случившемся и хотел официально начать расследование, даже, если бы тебя не встретил в больнице. А предположение о линзах… О, это здорово! Это шедеврально!
Илья развернулся всем телом к Оле и взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал в губы. Девушка не сопротивлялась.
Илья хотел просто от радости сделать детские чмоки-чмоки, но неожиданно почувствовал возбуждение. Поцелуй стал более жарким и чувственным. Сладкие губы Оли манили, а аромат ее кожи заставлял трепетать ноздри. Илья чуть не потерял голову, но вдруг почувствовал, как девушка уперлась руками ему в грудь. Он сразу испуганно отодвинулся.
— Ты что делаешь?
— Ой, прости. Я случайно. Ты такая вкусная! — поняв, что Оля не будет ругаться, он снова потянулся к ней.
— Тоже мне следователь нашелся. Следователи с поцелуями не лезут, — смущенно прижала пальцы к губам Оля.
— Ну что поделаешь. Я и следователь, и друг в одном лице. Принимай таким, какой есть, — отшутился Илья, но все же вернулся на свое место.
Он снова взял Олю за руку и крепко ее пожал, потом завел мотор, и они двинулись дальше. Неловкость все равно висела в воздухе, поэтому Илья на какое-то время оставил вопросы в стороне. Вскоре показалась окраина поселка.
— Где тебя высадить?
— На том же месте.
— Оля, дай слово, что ты поговоришь с мамой.
— Не обещаю.
— Оля, пожалуйста, — умолял Илья. — Я съезжу домой, посмотрю, как там мама, решу вопрос с работой и вернусь обратно.
— Не выдумывай. Зачем?
— А ты не хочешь разобраться в случившемся шесть лет назад?
— Хочу, но и оставить маму и сына на попечение соседки было бы совсем бессовестно.
— Я могу их забрать в Питер.
— Господи, Илья, ты послушай себя. Кто ты нам? Ни сват, ни брат. Бывший одноклассник, и все. Что подумает твоя мама? Как ты объяснишь наш визит? И потом, это ты свободен, не работаешь, а у меня есть обязательства. Отпуск будет только осенью.