Моя темная "половина"
Шрифт:
"Ругать будет", - решила, ничуть не раскаиваясь.
Белокожий маг аккуратно захлопнул дверь, закрыл ее на замок и закрепил эффект магией, осыпав ручку быстро тающими голубыми искрами. Подумал немного и наложил на всю примыкающую к коридору стену полупрозрачную сеть защитных чар. Она слабо мерцала, выдавая свое присутствие на кафельной плитке. Ну, все... труба! Забаррикадировался. Ругать не будет... сразу пороть.
Пальцы, сжимавшие несчастную пилочку, задрожали, и я была вынуждена прекратить свое занятие. Однако с инструментом расставаться не стала, хоть и понимала, что эта зубочистка вряд ли сможет защитить меня от стража,
"Нет, ругать и бить он меня не станет, - пришла к новому выводу я, - просто зарежет!"
Наверное, вздох, сорвавшийся с губ, был слишком судорожным и громким, потому что блондин, прекратив щелкать новой игрушкой, поднял голову и посмотрел в мою сторону. Внимательно так, задумчиво... Я поежилась. Как-то вдруг прохладно стало в теплой комнате от этого его морозного взгляда.
– Знаешь, айка, - начал Кир-Кули, убирая тонкое лезвие внутрь пластмассового корпуса, - это не серьезно, - и скривился так, будто дольку лимона съел.
– Ч-что несерьезно?
– спросила осторожно.
– Это!
– он помахал мне инструментом, после чего небрежно бросил его обратно на столешницу. Признаться, дальше я ожидала нотацию о своем глупом поведении, но вместо этого услышала: - Разве ж это нож? Пародия какая-то. Если решила заняться членовредительством, то делай это красиво!
– заявил белый псих и... вытащил из внутреннего кармана косухи острый клинок с декорированной рукоятью.
Мама дорогая, мне хана-а-а.
Пара эффектных взмахов белой руки во всей красе продемонстрировала и ослепительный блеск прочного лезвия, и звук разрезаемого воздуха... и маньячный настрой позднего визитера. Когда он решительно шагнул ко мне, я неосознанно отшатнулась и... с диким визгом полетела в ванну. Даже не знаю: хорошо это или плохо, что воду спустить забыла. С одной стороны, в мгновение ока превратилась в мокрого котенка, залив при этом не только пол, но и остановившегося в шаге мужчину. С другой - хоть не отбила себе ничего при падении. Попыталась подняться, поскользнулась, всплеснула руками и с досады ударила ладонями по заметно остывшей воде. Хорошо хоть чистой, учитывая то, что за время купания, я ее несколько раз меняла.
– Ну, что ж это такое-то?
– проворчал братец крови, пряча клинок.
– Не ушиблось, чудо чудное?
– он протянул руку, я демонстративно сложила свои на груди, продолжая гордо сидеть в холодной ванне. Уголки белого рта дрогнули, а в холодных глазах появились искры лукавства.
– Айка, в следующий раз, если захочешь меня вызвать, просто возьми номер телефона у Сэн.
– Он не дал, - пожаловалась на сильнейшего.
– А сколько раз спрашивала?
– Один.
– С третьего бы точно дал, - открыл мне тайну их заговора Кир.
– Ну, ты... вы... слов нет, - я переместила ладони на плечи и слегка потерла их, так как начала замерзать.
– И вообще, с чего ты взял, что нужен мне? Я просто регенерацию проверяла!
– Проверила?
– Да.
– Ну, и молодец. А теперь вылезай, пока не простудилась, - скомандовал блондин.
– А то никакой регенерации на твои проверки не хватит.
– И не поду... ай!
– вскрикнула от неожиданности, когда этот наглый лис схватил меня в охапку и вытащил из воды. Затем, невзирая на вялые попытки сопротивления, усадил на ту самую столешницу, где недавно валялся макетный нож. Его аше-ар отшвырнул подальше, не сильно заботясь о сохранности хрупкого корпуса при соприкосновении с полом.
Мокрая ткань тонкой сорочки облепила тело, а с похожих на сосульки прядей закапала вода. Я дрожала, несмотря на лето. А недавний псих-маньяк, скинув куртку, принялся вытирать мягким полотенцем мои волосы, спину... не сушить теплым воздухом, как бывало раньше, а именно вытирать, осторожно прижимая махровую ткань к моим лопаткам, пояснице, бедрам. От него пахло улицей, ветром и почему-то морем. И находились мы так близко, периодически соприкасаясь друг с другом, что меня бросило в жар. Вот только дрожь от новой волны тепла, увы, не прошла, если не сказать - наоборот.
Я, он, закрытая небольшая комната... От осознания ситуации стало совсем горячо. Щеки вспыхнули, кончики ушей загорелись и, не зная, куда деть глаза, я сильнее опустила голову, пряча лицо за мокрой завесой волос.
– Сама вытрусь, - пробурчала, пытаясь отобрать у него полотенце.
– Нет, принцесса, на твою самодеятельность я уже насмотрелся сегодня... и начувствовался.
– Больно было?
– спросила, прекрасно понимая, о чем он.
– Ощутимо, - Закончив со спиной, Кир занялся моими руками.
– На скорости в двести с лишним, особенно.
И вот тут до меня действительно дошла вся глупость идиотского эксперимента. Прогулку ему испортить хотела? Вот же... дура! А если б в кювет улетел? Покалечился или... погиб? Захотелось побиться головой об стену, только она находилась позади, зато прямо напротив была твердая мужская грудь, обтянутая белой футболкой. Промычав что-то нечленораздельное, но с явным оттенком раскаяния, я подалась вперед и уткнулась лбом в вышеупомянутую часть мужского тела.
– Э, не-е-е, - протянул блондин, откладывая в сторону полотенце.
– Извинения не приняты.
– Почему это?
– от возмущения, я даже посмотреть на него отважилась.
– Потому что, - он отступил на шаг, скользя по мне странным взглядом. Стало неловко как-то и, машинально обняв себя за плечи, я поежилась.
– Ты такая мокрая и...
– Договаривай, - потребовала почти с вызовом, когда пауза затянулась.
– И милая, - сказал, улыбаясь.
– Все?
– Забавная еще.
– Как кошка в цирке, - проворчала недовольно.
– Фырчащая сердитая кошка... айка, в смысле.
Швырнула в него полотенце. Поймал и повесил на сушилку. Потянулась за новым снарядом к соседней полке, да так и замерла, услышав тихое:
– Дико сексуальная... айка.
Хотела обозвать зоофилом, потом ксенофилом, после чего выдала объединяющее:
– Извращенец!
– и... снова покраснела.
– И не говори, - ответил Кир, одним шагом сократив расстояние между нами до пары сантиметров.
Впрочем, и их очень быстро не стало, ибо страж, вклинившись между моих колен, откинул мои волосы за спину и, притянув за бедра, прижал меня к себе. Поза получилась совсем не целомудренная. Неправильная, непривычная... и безумно возбуждающая. Я испугалась, заерзала, пытаясь отодвинуться, но кто ж мне дал? Рука, опустившаяся на талию, была твердой и уверенной, вторая нежной и проворной. Пальцы заскользили по плечу, по шее, огладили контур подбородка и заставили поднять лицо.