Моя
Шрифт:
Глава 2
Каллум
Твою ж мать. Я больше никогда не смогу есть мед, не думая об этой девушке. В ту минуту, когда она вошла в этот темный клуб, я уже знал, что она не была одной из обычных девчонок. Из таких, которые бывают здесь только для того, чтобы отдаться первому мужчине, который купит им выпивку. Прислонившись к стене, наблюдаю, как они с подругой зависают около бара со своими напитками, но кроме них, я вижу ублюдков, которые смотрят на мою девочку, словно она глоток чистой прохладной воды, а они
Даже вспомнить не могу, когда в последний раз женщина вызывала во мне такие чувства, как, черт возьми, она это делает. Не поймите неправильно, я знаю, что вполне симпатичный парень, и это не высокомерие, а констатация факта. Работая в полицейском участке Чикаго, я встречался со многими женщинами, но ничего серьезного. В тридцать пять решил серьезно задуматься о своей жизни. За годы службы я повидал много всякого дерьма в неблагополучных районах этого города, видел, как расстреливают целые банды, видел, как в муках умирают наркоманы. Так что, я был готов к переменам.
Мне позвонил старый приятель, с которым мы вместе работали, и предложил место полицейского в своем маленьком городке в штате Джорджия. Я воспользовался шансом, и был готов двигаться медленными шажками, возможно, завести жену и детей. Мой самолет приземлился поздно ночью и, проспав весь день, я решил размять ноги и немного выпить, вот так и оказался здесь, прижимая к себе самую красивую девушку, которую я когда-либо видел.
Как только я увидел, как она и ее подружка танцуют на этом гребанном танцполе, то сразу понял, что мне нужно быстрее подойти к ним. Поставив свое пиво на стойку, стал пробираться сквозь толпу, пока не добрался до центра танцпола, где она и ее маленькая подружка отрывались по полной. Один из парней так же, как и я заметил мою девочку из бара и решил подкатить к ней, но я послал этому ублюдку красноречивый взгляд, давая понять, что со мной шутки плохи. Этот молокосос струсил и поднял перед собой руки, давая мне знать, что отступает.
Хорошо. Я ненавидел мысль, что мне придется драться, а это напугает мою белокурую красавицу, но будь я проклят, если позволю какому-то идиоту прикоснуться к ней. Когда я подошел к ней сзади и положил свои руки на ее бедра, она повернула ко мне голову, давая ощутить свой сладкий запах. Ангел пахла, как сахар и мед... а когда она подняла свои глаза на меня, я все решил. Сегодня я не уйду без нее.
Ее длинные светлые волосы прилипли к коже, а розовые губы так и просили поцелуя, но она и понятия не имела, что делали со мной эти ярко-розовые губы. Если бы красавица только поняла, как сильно мне хочется, чтобы эти губки обернулись вокруг моего члена, то убежала бы очень далеко. Она подарила мне застенчивую улыбку, и я стал ее рабом. У нее был шанс сбежать, но теперь эта малышка принадлежит мне.
Когда я спросил ее имя, она прошептала «Кэнди», и это прозвучало словно вызов для меня, я сразу понял, что должен попробовать ее на вкус. И будь я проклят, если на вкус моя малышка не такая же сладкая, как на запах. Мой член стал каменно-твердым, и мне пришлось увести ее куда-нибудь, где мы смогли бы остаться
— Пойдем со мной, малышка, — и, не дав ей возможности ответить, потащил ее сквозь толпу, вниз по тускло освещенному коридору прямо к запасному выходу.
Повернув крошку лицом к себе, я прижал девушку к стене, и, выставив одну руку прямо рядом с ее головой, наклонился и прижался к ней своими губами. Она ахнула от удивления, и я, воспользовавшись ее приоткрытыми губами, скользнул языком внутрь рта. Маленькая лисичка застонала и начала посасывать мой язык, да так сексуально, что я почти кончил на месте. Протолкнув колено между ее бедер, я прижался своим твердым телом к мягким округлостям, а затем, подхватив рукой прямо под грудью, заставил сесть на мое колено.
Я любил женскую грудь, думаю, вы могли бы назвать меня истинным ценителем грудей и задниц. Ее грудь великолепна, и, о Боже, что я собираюсь с ней сделать.
Глава 3
Джесс
Наверное, я умираю.
Это единственное объяснение тому, что происходит сейчас со мной. Мое тело горит, словно в огне, от охватившего неземного удовольствия. И виной тому великолепный опасный мужчина, который медленно «убивает» меня своими обжигающе горячими губами и проворным языком. А теперь, когда он грубо обхватил мою грудь руками, я вообще не могу ясно мыслить.
Все что могу, так это держаться, вцепившись в его рубашку, дабы не сползти по стене и не растечься лужицей у его ног.
Мужчина, оторвавшись от моих губ, прикусывает мне кожу на шее, еще больше распаляя внутри меня огонь, о существовании которого я раньше и не подозревала.
Шум клуба и оглушительно громкая музыка постепенно стихают, и остаемся только он и я.
Мужчина приспускает бретельки моего кружевного топа, обнажая облаченную в черный лифчик грудь. И медленно скользит пальцем по моему соску через тонкую ткань. Меня словно пронзает молнией, и с моих губ срывается стон.
— Черт возьми, Котенок, ты убьешь меня этим, — он, наклонившись, берет мой сосок в рот, и я вскрикиваю от удовольствия.
Мужчина продолжает терзать языком мой сосок, покусывать его, а я, зарывшись руками в его волосы, дергаю их, желая, чтобы он продолжал свою сладкую пытку.
Я никогда раньше не испытывала подобных ощущений, но что-то подсказывает мне, что этот мужчина в мгновение ока может пристрастить меня к ним. Его рот движется от одного соска к другому, дразня и еще больше воспламеняя меня.
— Мне нужно больше, — ворчит он.
Оторвавшись от моей груди, он опускается передо мной на колени. Медленно скользя ладонями по ногам, поднимает подол юбки, открывая своему взору кружевные трусики.
Я всхлипываю от неожиданности, когда мужчина проводит носом по моей ноге до развилки вершины бедер, попутно глубоко вдыхая.
— Черт возьми, Котенок, твои кружевные трусики промокли. Это все для меня?
Я вновь всхлипываю, когда он скользит пальцем по моим нижним губкам, скрытых кружевом.