Можете нас поздравить!
Шрифт:
Можете нас поздравить!
Прошла ещё неделя, и Принц-Федька явился в класс. Ираида Кондратьевна спросила его:
— Можешь урок ответить?
Принц поднялся из-за парты, взял дневник и молча вышел к доске. Ираида Кондратьевна спросила его, какая дробь называется десятичной, и продиктовала два примера. Я ужасно переживал за Принца. Хуже, чем когда сам отвечаю. Наверное, и Ираида Кондратьевна вот так же за всех нас волнуется. А мы даже не думаем об этом. Наконец Принц осилил примеры, и Ираида Кондратьевна сказала:
— Поставлю
Принц даже вида не показал, что доволен. Как спокойно двойки получал, так и эту четвёрку. Ничего на лице не отразилось. Только когда Ираида Кондратьевна повернулась к нам, вдруг прошёлся перед классной доской на руках.
— Батов, у нас не манеж цирка, а класс, — укорила его Ираида Кондратьевна.
— У Феди ещё нога не совсем прошла, плясать-то не может, вот и радуется на руках, — выручил его Борька-Кочевник и засмеялся, но уже не по привычке, а потому что был очень доволен отметкой, которую получил Батов. Он даже сказал ему: — Хочешь, садись на моё место. Не жалко!
— Хочу, — признался Федька и предупредил: — Только ты с моего каждый день не скачи, как воробей.
— Какой же Я буду Кочевник, если приземлюсь? — засмеялся Борька.
— А ты перестань быть кочевником! — приказал Генька.
— Настоящие кочевники и те уже оседлыми стали, — сказала Борьке Ираида Кондратьевна и вышла из класса.
Председатель Генька понёс за ней в учительскую наши тетради с домашними работами. На ходу он стал рассказывать Ираиде Кондратьевне, как упорно занимался Федька во время своей болезни дома. Как будто Геньке это было известно лучше нас.
А Принц-Федька всё ещё стоял у доски с дневником в руках. Он был дежурный, но ему, видно, очень не хотелось стирать с доски правильно решённые им примеры.
Вместе с Павликом я подошёл к Борьке-Кочевнику и, кивнув на Батова, показал руками, будто подбрасываю его. Борька понял меня и подмигнул.
Втроём мы подскочили к Федьке и схватили его, стараясь приподнять.
— Качать четвёрочника!
— Качать! — закричали мы.
— Что вы! Какой я четвёрочник, отстаньте! — стал отбиваться Федька. — Первая ведь, чудаки! — И вдруг сам схватил меня за руку. — Мошкина надо качать. Это он меня донимал.
— Мошкина! — перестроились сразу мои сообщники.
Но я ловко юркнул под чью-то руку и побежал из класса. В дверях я столкнулся с Генькой.
— Почему на перемене из класса не выходите? — накинулся он на нас. — Мошкин, опять твоё звено отличается!
— Ещё как! — весело крикнул я и вместе с Федькой и Павликом выбежал в коридор.
Около нашего класса стоял окружённый ребятами Игорь.
— Петя, — позвал он меня, — в субботу торжественное открытие нашего школьного музея имени Нади Матвеевой. Надо будет послать приглашение Елизавете Павловне.
— Зачем посылать, мы сами к ней съездим, — сказал я.
А после уроков спросил ребят из своего звена:
— Кто поедет со мной к Надиной учительнице? Нужно пригласить её на наш вечер.
И вдруг всё моё звено как закричит:
— Я поеду!
— Я!
— Мы!
Этого я не ожидал. Подсчитав для порядка охотников, я назначил место и время сбора.
И вот мы впервые за весь учебный год собрались всем звеном на трамвайной остановке, чтобы ехать на вокзал. С подошедшего трамвая сошёл Федин отец.
— Кузьма Иванович! — помахал я ему рукой. — Федя по математике четвёрку получил. Можете его поздравить!
— И нас тоже! — крикнул из-за моей спины Павлик. — У нас в звене полный порядок.
— А к нам цирк прибыл, — сообщил Федин отец, — мы клетки с тиграми выгружали.
— А верблюды есть? — спросил я и толкнул в бок Павлика. — Может, всё-таки возьмём шефство над верблюдами? Форма у тебя уже не такая новая.
— При чём здесь форма?! — возмутился Павлик и, глядя на меня, укоризненно покачал головой. — У нас же ни минуты свободного времени нет. Ну, когда мы будем шефствовать над этими плевательницами? Когда?
— Верно, некогда, — согласился я и, войдя в трамвай, спросил у ребят: — Все вошли?
— Все! — ответили они.
В вагоне было только одно свободное место. Мы, точно сговорились, оставили его девчонкам. Пусть решают, кому садиться. Но они в один голос закричали:
— Батов! Федя, иди сюда! Садись! У тебя же нога больная.
— В самом деле, Фёдор, сядь, — предложил Павлик.
И мы силой посадили Принца. Федька хотел встать, но я сказал:
— Лучше и не пытайся. Небось убедился, какая большая сила наше звено. Если захотим, любую крепость возьмём. — Тут я повернулся к Павлику и добавил: — Я это чувствовал ещё тогда, когда у нас не звено было, а настоящий винегрет.
Девчонки так и фыркнули. А Павлик, который понял мой намёк и любил высказываться последним, как бы между прочим заметил:
— Если винегрет умело приготовить, он может быть очень вкусным.
Стрелы пущены в цель
Посвящаю дочери Алле
Разные бывают ребята. И характеры у всех разные. Конечно, хорошо, если характер смелый, решительный. А если робкий и «неактивный», тогда что делать? Ведь изменить характер не так-то просто. Особенно если никто не помогает.
Ученица четвёртого класса Света Мохова, возможно, так и осталась бы навсегда робкой и неактивной, не случись с ней одно удивительное происшествие.
О том, как Света изменилась, кто помог ей, что пережил её одноклассник Алик Футликов, а также кем и в какую именно цель были пущены остроконечные, с ярким оперением стрелы, и рассказывает немного таинственная повесть «Стрелы пущены в цель».
Мышка-норушка