Мститель
Шрифт:
Недовольно хмыкаю в ответ.
— Так и есть. И да, можешь засунуть своё «А ведь я говорил!» себе в задницу, пернатый, — беззлобно огрызаюсь.
На этот раз взлетают брови Макса.
— Пернатый?
Ухмыляюсь во все тридцать два.
— Прикинь, какая «улётная» у тебя фамилия.
Соколовский удивлённо качает головой.
— Тебе не кажется, что ты опоздал с местью лет на десять?
— Мстить никогда не поздно, — возражаю. — Главное при этом не лохануться.
Чёрт,
Песня снова меняется, и вновь отлично мне знакома, потому что в прошлом году Костян крутил её до дыр в своей тачке, пока мы торчали в сервисе моего отца — «Dimitri Vegas feat. Like Mike — Stay a While».
— Где ты их нахватался? — недоумённо спрашиваю Костяна.
Он самодовольно ухмыляется, но ответить не успевает, потому что в бильярдную входит Лёха с покрасневшей, но довольной рожей; следом заходит Кир с такой же светящейся физиономией и закидывает руку Шастинскому на плечо — видимо, где-то по пути достигли согласия.
— Из порнухи, — ржёт Лёха. Мы вчетвером смотрим на него как на идиота, коим он вечно притворяется, на что друг фыркает. — Ну а чё, есть же с музыкальной озвучкой.
Романов закатывает глаза.
— Вылетит отсюда хоть когда-нибудь что-то умное? — Кир прихватывает двумя пальцами губы Шастинского. — Всю словесную помойку собрал.
Лёха фыркает, отбивает романовскую руку от своего рта и сам закидывает свою руку ему на плечо.
— Я вас всех обязательно удивлю когда-нибудь. Но не сейчас, а то из графика выбьюсь.
Посмеиваясь, мы облепляем бильярдный стол и на некоторое время отвлекаемся, не забывая попутно стебаться друг над другом.
— Слушайте, так неинтересно! — хмурится внезапно Соколовский. — Никакого азарта и желания уделать ваши несчастные задницы. Давайте играть на деньги!
Костян возводит глаза к потолку.
— Детский сад…
Глаза Макса вспыхивают.
— Испугался, цыплёнок?
— Ещё один, — фыркает Матвеев. — Вы с Ёжиком один цитатник на двоих делите?
Соколовский отмахивается.
— Какая к чёрту разница? Играем, нет?
— Я «за», — предвкушающе киваю, вытаскивая из кармана джинсов аккуратно сложенные купюры.
Вздохнув, Костян делает то же самое, и вот на краю стола появляется примерно двести тысяч.
— Бля, слушайте, я чёт не подумал, — ржёт Соколовский и переводит взгляд на меня. — То-то я смотрю, ты сразу согласился!
Хмыкаю, оставляя его комментарий без ответа, потому что…
— Твою мать, — угарает Романов.
Шастинский делает жест «рукалицо».
— Блять, я вот вас хер когда больше слушать буду!
Только Матвеев разочарованно качает головой, а после улыбается
— А, может, мы просто сразу Корсакову деньги отдадим?
— Не-не, нифига, я не согласен, — злорадно скалится Макс. — Есть у меня одна мысль.
Оставив нас наедине с недоумением, Соколовский бодро выскакивает в коридор. На мгновение, пока приоткрыта дверь, слышу вновь сменившуюся песню «Dante — Не пробуй» — пошли песни Шастинского.
Не успеваю опомниться, как Макс возвращается.
Вот только не один, а в компании… Оли.
Тело моментально напрягается в самых, блять, неправильных местах. Не помню, чтобы я когда-то так остро реагировал на чьё-либо присутствие…
— Грязно играешь, пернатый, — рычу я, перехватывая кий наподобие биты.
ДримТим, блять.
От услышанного погоняла Соколовского сам Макс фыркает, Кир удивлённо вскидывает брови, а Лёха дико ржёт.
— Мляяя, «пернатый»… Ну всё, Сокол, ты попал!
Соколовский не обращает на этот выпад никакого внимания, скрещивая руки на груди.
— Должно же у меня быть хоть какое-то преимущество против тебя.
Оля непонимающе переводит взгляд с меня на него.
— Какое ещё преимущество? Ты сказал, что нужна моя помощь!
Девушка хмурится, глядя на Макса в упор.
— А ты и поможешь — обыграть твоего чемпиона, — невозмутимо роняет Соколовский.
— Но я думала, что помощь нужна Егору!
От осознания того, что она пришла сюда ради меня, становится чуточку легче, но недостаточно для того, чтобы я смог расслабленно играть.
— Прости, красотка, — продолжает издеваться Макс. — Но по-другому у этой русской версии Стивена Хендри не выиграть.
Оля хмурится ещё больше.
— А при чём здесь я?
Глаза друга вновь вспыхивают. Я знаю это выражение лица — оно всегда становится комично-злорадным, когда этот гад собирается кого-то сдать.
— Понимаешь, твой Егорка… чересчур остро ощущает твоё присутствие.
— Спасибо, капитан Очевидность, — фыркает Оля, хотя по её щекам расползается смущённый румянец.
Господи, я люблю её.
Макс хмыкает, но не сдаётся.
— Пока ты здесь, он не сможет расслабиться и нормально играть, а, значит, у нас есть шанс на победу.
— Но ведь это нечестно! — возмущается мой Ангел. — Что вы за друзья такие?!
— Это нормально, солнышко, — улыбаюсь ей: всё равно все карты давно на столе. — Для них слово «честно» — синоним скуки.
Парни предвкушающе скалятся.
— Разбивай, Ёжик, — подаёт голос Лёха.
Медленно подхожу к столу, задворками сознания отмечая всеобщее воодушевление.