Мудрость песков. Беседы о суфизме
Шрифт:
Эти два типа являют собой Восток и Запад. Запад являет деятеля, активный тип; Восток — пассивный тип, бездеятельный.
Запад сводит себя с ума. Проблема Запада в избытке действия. У Запада нет веры, он рассчитывает только на себя. «Я должен сам всё обеспечить. Я один. Существование не думает обо мне». Естественно, это порождает озабоченность. И эта озабоченность становится невыносимой. Она порождает все виды неврозов, психозов, она взвинчивает, делает человека напряжённым, нервным. Это убийственно, это сводит с ума. Запад преуспел во многом, он преуспел в атеизме, он преуспел в отбрасывании всех видов доверия и смирения, он отбросил все виды естественных состояний. Вот почему на Западе людям всё труднее заснуть: ведь это тоже требует доверия.
Я знавал человека,
Мне стало интересно, в чём же тут дело. Этот человек был очень недоверчив. Он сказал мне: «Я не могу спать ночью: ведь остальные тоже спят. Если что-нибудь случится со мной, кто мне поможет? Я сплю днём, потому что в это время не спят дети, жена не спит; не спят соседи, весь мир не спит. Если со мной что-нибудь случится, есть кому помочь. А если ночью я умру..? А если ночью прекратится дыхание..?» Он был сумасшедший.
Но именно это порождает бессонницу на Западе. Люди не могут заснуть, они боятся, что с их телом что-нибудь может случиться. Ничего не случается с их телами. Их тела так же здоровы, как всегда, — на самом деле, более здоровы, чем всегда. Но в их уме что-то прочно засело: что они должны делать всё. А сон не может быть делом, он не относится к «деланию». Сон надо позволить. Вы не можете делать его, сон — не действие; сон приходит, он случается. Запад совершенно забыл, как позволять вещам случаться, как быть в состоянии «пусть идёт», поэтому и сон стал проблемой. Любовь стала проблемой. Оргазм стал проблемой. Жизнь такая напряжённая, что кажется, нет надежды, и человек спрашивает снова и снова: «Для чего жить? Зачем продолжать жить?» Запад на грани самоубийства. И этот момент самоубийства всё ближе и ближе.
Восток слишком преуспел в расслаблении, в пребывании в состоянии «пусть идёт». Он очень обленился. Люди умирают, голодают — и они довольны, их это не тревожит, они доверяют Богу. Они приспосабливаются ко всяким безобразным ситуациям. Они никогда ничего не меняют. Они хорошо спят, у них есть покой, но это — почти растительная жизнь. Каждый год на Востоке миллионы людей умирают только от голода. И они ничего не делают, никого это не волнует. «Такова воля Аллаха!»
Суфии стремятся создать третий тип человека, настоящего человека: который знает, как делать, и который знает, как не делать; который, когда нужно, умеет делать, умеет говорить «Да!», и который, когда нужно, умеет быть пассивным и умеет говорить «Нет!»; который вполне бодрствует днём и вполне спит ночью; который знает как вдыхать и как выдыхать, который понимает равновесие жизни.
Верь в Аллаха, но прежде привяжи своего верблюда.
Это изречение из одной небольшой притчи.
Учитель путешествовал с одним из своих учеников. Ученик имел поручение смотреть за верблюдом. Как-то ночью, усталые, они подошли к караван-сараю. Привязывать верблюда было обязанностью ученика; но на сей раз он не побеспокоился об этом, он оставил верблюда непривязанным. Вместо этого он помолился. Он сказал Богу: «Позаботься о верблюде» — и заснул.
Утром верблюда не было — может быть украли, может быть сам ушёл, или что-нибудь ещё случилось. Учитель спросил: «Что случилось с верблюдом. Где верблюд?»
Ученик ответил: «Не знаю. Спросите у Бога, поскольку я попросил Аллаха позаботиться о верблюде, и я был таким усталым, поэтому я не знаю. И я не виноват, я ведь сказал Аллаху, и достаточно ясно! Честное слово. И даже не один раз, — трижды. А вы учите: „Верь в Аллаха“, — вот я и доверился. Не смотрите на меня так сердито».
Учитель сказал: «Верь в Аллаха, но прежде привяжи своего верблюда, — поскольку у Аллаха нет
Если Он захочет привязать верблюда, Он будет вынужден использовать чьи-то руки; у Него нет других рук. И это ваш верблюд! Лучший способ, простейший и кратчайший, самый короткий, — использовать ваши руки. Верьте в Аллаха. Не полагайтесь только на свои руки, иначе вы станете напряжёнными. Привяжите верблюда, а затем доверьтесь Аллаху. Вы же спросите: «Зачем доверяться тогда Аллаху: верблюд-то уже привязан?» Да затем, что и привязанного верблюда тоже можно украсть. Ваше дело сделать то, что можно: это не сделает результат определённым, не даст гарантии. Поэтому делай то, что ты можешь, а там, что бы ни случилось, прими это. В этом значение привязывания верблюда: делай всё, что можешь, не уходи от ответственности, а затем, если ничего не случится, или что-то пойдёт не так, доверься Аллаху. Он знает лучше. Может быть, нам лучше путешествовать без верблюда. Легко верить в Аллаха и быть ленивым. Легко не верить в Аллаха и действовать. Третье — трудно: верить в Аллаха и всё же оставаться деятельным. Но здесь вы только инструмент; действует Бог — вы просто орудие в его руках.
Вы спрашиваете: «Мне нравится это суфийское изречение, но я не понимаю, что такое верблюд».
Это зависит от контекста. Ситуация может напоминать притчу о верблюде, но контекст будет различным. Каждый день так случается: вы могли что-то сделать, но не сделали и оправдываетесь, что если бы Бог захотел, это было бы сделано. Он сделал бы это в любом случае. Вы делаете что-то и ждёте результата, вы ждёте, но результата нет. Тогда вы сердитесь, будто вас обманули, как будто Бог вас подвел, как будто Он против вас, пристрастен, несправедлив. И в вашем уме возникает жалоба. Тогда вера пропадает.
Религиозный человек это тот, кто делает то, что в его силах, но не создаёт из этого напряжённости. Мы ведь все очень маленькие атомы в этой Вселенной, всё является очень сложным. Нет ничего, что зависело только бы от моего действия; есть тысяча сплетающихся энергий. Результат зависит от суммы этих энергий. Как я могу определить дальнейшее? Но если я ничего не делаю, всё может пойти иначе. Я должен делать и ещё я должен научиться ничего не ждать. Тогда действие есть род молитвы, без желания того, что должен быть какой-то определённый результат. Тогда нет отчаяния. Вера поможет вам избежать отчаяния, а привязывание верблюда поможет вам остаться живым, активно живым. Верблюд не является чем-то фиксированным; это — не название чего-то определённого. Всё зависит от контекста. Город был взбудоражен. Один из обитателей местного сумасшедшего дома сбежал и изнасиловал двух женщин. Все были в ужасе.
Ближе к вечеру в местной газете появилось описание этого происшествия под заголовком «NUT BOLTS AND SCREWS (болты с гайками и винты)».
Если вы прочтёте только заголовок, вы никогда не узнаете значения этого — «nut bolts and screws». Вам придётся читать всю статью; смысл зависит от контекста.
К сожалению, жизни большинства людей отражаются в следующем разговоре между двумя деловыми людьми:
«Это замечательно! Вы вышли на рынок всего шесть месяцев назад, и у вас уже миллион долларов. Как вы этого добились?»
«Ну, — был ответ, — это очень просто. Я начал с двух миллионов».
Верблюд не является чем-то определённым. Всё надо видеть в контексте; он будет изменяться. Но это изречение имеет большую ценность: оно является суфийским подходом к созданию третьего человека.
Шестой вопрос:
Что такое закон кармы?
На самом деле это не закон, поскольку за ним нет никакого законодателя. Напротив, это присуще самому существованию. Это сама природа жизни: что посеешь, то и пожнешь. Но это сложно, это не так просто, это не так очевидно.