Мудрость Пятикнижия Моисеева
Шрифт:
Свой среди чужих – чужой среди своих. Вынужденная эмиграция
Уже в достаточно зрелом возрасте с ним произошел один случай, который изменил всю его дальнейшую судьбу: «Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим [сынам Израилевым] и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его, [сынов Израилевых]. Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке. И вышел он на другой день, и вот, два Еврея ссорятся; и сказал он обижающему: зачем ты бьешь ближнего твоего? А тот сказал: кто поставил тебя начальником и судьею над нами? не думаешь ли убить меня, как убил [вчера] Египтянина?» (Исх. 2, 11–14). Столкнувшись с несправедливостью и жестокостью по отношению к своим иноплеменникам, Моисей, видимо в порыве ревности, убивает египетского чиновника, т. е. совершает преступление, каравшееся немедленной смертью. Скорее всего, он не хотел убивать египтянина, но случилось то, что случилось. Тяжелое состояние Моисея усугубилось еще и тем, что его собратья по крови продолжали относиться к нему как к чужому, еще и укоряя его тем самым поступком, который спас одного из них от смерти. Для них он и оставался чужим, одним из угнетателей, а возможно, и предателем, который лишь на миг проявил сострадание и оказал помощь. Положение Моисея было критическим, так как он, рассчитывая на понимание и поддержку со стороны одноплеменников (Ср.: «Он думал, поймут братья его, что Бог рукою его дает им спасение; но они не поняли» (Деян. 7, 25)), в действительности
Феофания в пустыне: неопалимая купина
Подробности этого необычного Богоявления описаны в третьей главе книги «Исход» следующим образом: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает» (Исх. 3, 1–2). Православное толкование этой феофании видит в несгорающей купине (терновый куст) прообраз Божией Матери, вместившей в себе огонь Божества. Другое толкование видит здесь указание на человеческую плоть Иисуса Христа, которая осталась неповрежденной при соединении с Его Божественной природой. Свт. Кирилл Александрийский в образе купины видит изображение дальнейшей судьбы израильского народа, который хотя и воспринял внешним образом закон, но не воспринял его теплоты и внутреннего света [74] .
74
Егоров Геннадий, иер. Священное Писание Ветхого Завета. Часть первая: Законоположительные и исторические книги. М., 2004. С. 43.
Что же происходит дальше? «Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я, [Господи]! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал [ему]: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова. Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога» (Исх. 3, 3–6). Бог обращается к своему избраннику по имени, как это было и с Авраамом. От Моисея требуется снять обувь по причине святости места Богоявления. Этот обычай и сейчас сохранился на Ближнем Востоке по отношению к святым местам. Упоминанием имен древних патриархов Бог напоминает пророку о Своих обетованиях этим людям и всем их потомкам. Величие славы явившегося Бога было настолько велико, что Моисей закрывает свое лицо, видимо, опасаясь погибнуть по причине своего недостоинства. «Бог “вспомнил Завет Свой”, что означает наступление времени Его спасительных деяний. Он повелевает Моисею идти в Египет к новому фараону и требовать, чтобы тот отпустил народ Ягве из “дома рабства”. Моисей, хотя и простерся в благоговейном трепете перед Богом, полон сомнений. Здесь мы впервые встречаемся с особенностями пророческого призвания. Пророк говорит не от себя, он даже противится велениям Божиим, но властный покоряющий призыв превозмогает его», – пишет прот. А. Мень [75] .
75
Мень А., прот. Исагогика. Курс по изучению Священного Писания. Ветхий Завет. М.: Фонд имени А. Меня, 2000. С. 198.
Пророк Моисей колеблется и сомневается, он, хорошо знающий характер и силу фараона, ищет гарантий и особой поддержки. И тут звучит довольно странный, с точки зрения современного читателя книги «Исход», вопрос: «И сказал Моисей Богу: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: Бог отцов ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как Ему имя? Что сказать мне им?» (Исх. 3, 13). Почему ему так нужно знать имя Бога? Неужели оно было ему неизвестно, ему, обученному всей премудрости египетской и знавшему обычаи своего народа? И почему евреи должны были в качестве своеобразного теста на истинность его посланничества задать ему именно этот вопрос? Ответа на все эти вопросы мы не найдем на страницах книги «Исход», но они содержатся в древнем предании, с которым Моисей был хорошо знаком. Дело в том, что священное имя Бога всегда сохранялось в среде израильского народа с особым трепетом и осторожностью от всех внешних и посторонних. Его хранителями были вожди-патриархи, которые были и пророками, и священниками для своего народа. В среде еврейского народа сохранялось предание об избавителе, которому Сам Бог непосредственно откроется и сообщит Свое святое имя, знание которого и будет для старейшин верным признаком особого избрания этого человека.
В ответ на вопрошание Моисея Бог произносит: «Я есмь Сущий. И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий [Иегова] послал меня к вам» (Исх. 3, 14). Это место книги «Исход» является одним из самых трудных мест в Библии как для перевода, так и для толкования. Исследованию этого небольшого стиха посвящено довольно большое количество научных трудов. Трудность заключается в том, что в еврейском тексте имя Божье передается посредством сложной для понимания конструкции Эх’е Ашер Эх’е – «Я есть Тот, Который Я есть» [76] или «Я есть Тот, Кто пребудет» [77] . Здесь используется форма первого лица единственного числа будущего времени несовершенного вида от глагола хайа – «быть», «существовать». Само же имя Божье в еврейской традиции передается четырьмя согласными буквами (Тетраграмматон) «YHWH» (Яхве) [78] , которое объединяет все три временные формы глагола хайа и переводится как «Тот, Кто был, есть и будет» [79] . Поэтому в греческом переводе Семидесяти (Септуагинте) стоит удачный эквивалент этого слова – «Сущий». Следуя этой традиции, слово «Сущий» попало и в русский Синодальный перевод XIX в.
76
Именно так перевели это место издатели Цюрихской Библии в XVI в. Были и другие попытки переводов: М. Лютер – «Я буду Такой, Какой Я буду» (XVI в.), М. Бубер и Ф. Розенцверк – «Я буду присутствовать Таким, Каким Я буду присутствовать» (1–я половина XX в.).
77
Щедровицкий Д. В. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. М.: «Оклик», 2008. С. 321.
78
Такое прочтение этого имени принято в современной науке, так как изначальное его произношение было утеряно еще в глубокой древности. Вариант прочтения Тетраграмматона как «Иегова» является ошибочным.
79
Щедровицкий Д. В. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. М.: «Оклик», 2008. С. 320.
Помимо сообщения Своего имени Бог укрепил веру Моисея чудесами с посохом, превратившимся в змею, и его рукой, то покрывшейся проказой, то снова чудесно исцеленной. Эти чудеса должны были показать власть и могущество Божие всем сомневающимся. Но сомнения не переставали тревожить сердце Моисея: «И сказал Моисей Господу: о, Господи! человек я не речистый, и таков был и вчера и третьего дня, и когда Ты начал говорить с рабом Твоим: я тяжело говорю и косноязычен. Господь сказал [Моисею]: кто дал уста человеку? кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? не Я ли Господь [Бог]? итак пойди, и Я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить» (Исх. 3, 10–12). Но и после этих заверений Бога Моисей в глубоком осознании своей немощи, бессилия и недостоинства умоляет Творца: «[Моисей] сказал: Господи! пошли другого, кого можешь послать» (Исх. 3, 13). Этим упорным нежеланием исполнения назначенной ему миссии Моисей даже вызвал гнев Божий, но, получив в помощники своего брата Аарона, пророк наконец соглашается идти в Египет.
Репатриант или вождь Израиля? Египетские казни
Возвращение в Египет не сулило Моисею ничего хорошего. Вначале народ поверил пророку и даже обрадовался посещению Господню: «и пересказал [им] Аарон все слова, которые говорил Господь Моисею; и сделал Моисей знамения пред глазами народа, и поверил народ; и услышали, что Господь посетил сынов Израилевых и увидел страдание их, и преклонились они и поклонились» (Исх. 4, 30–31). Но после первого же визита Моисея и Аарона во дворец фараона и последовавшего за этим ужесточения трудового режима в среде израильтян появился ропот и озлобление: «…и сказали им: да видит и судит вам Господь за то, что вы сделали нас ненавистными в глазах фараона и рабов его и дали им меч в руки, чтобы убить нас» (Исх. 5, 21). Далее события развивались с головокружительной быстротой и грандиозностью. Господь Бог наводил на Египет через Моисея бедствия, масштаб каждого из которых уже мог бы стать национальной катастрофой: порча воды и превращение ее в кровь, небывалое нашествие жаб, а затем мух и слепней, моровая язва среди скота, страшная эпидемия среди людей, буря с огромным градом, побившим урожай, остатки которого уничтожила саранча, и, наконец, непроницаемая трехдневная тьма по всей стране. Египетские боги не смогли защитить своих поклонников от этих казней, жрецы и маги лишь повторили некоторые из них. Но фараон был непреклонен: «И ожесточил Господь сердце фараона, и он не захотел отпустить их. И сказал ему фараон: пойди от меня; берегись, не являйся более пред лице мое; в тот день, когда ты увидишь лице мое, умрешь. И сказал Моисей: как сказал ты, так и будет; я не увижу более лица твоего» (Исх. 10, 27–29). Поистине это ожесточение фараона поражает своим безумием, но такова участь всех властителей-богоотступников: вместе с собой они губят и собственный народ.
Установление ветхозаветной Пасхи и выход из Египта
Но наиболее ужасной оказалась последняя, десятая казнь. Это наказание было настолько страшным, что египтяне должны были выгнать евреев с большой поспешностью: «И сказал Господь Моисею: еще одну казнь Я наведу на фараона и на Египтян; после того он отпустит вас отсюда; когда же он будет отпускать [вас], с поспешностью будет гнать вас отсюда» (Исх. 11, 1). Суть казни сам Моисей объяснил так: «И сказал Моисей: так говорит Господь: в полночь Я пройду посреди Египта, и умрет всякий первенец в земле Египетской от первенца фараона, который сидит на престоле своем, до первенца рабыни, которая при жерновах, и все первородное из скота; и будет вопль великий по всей земле Египетской, какого не бывало и какого не будет более» (Исх. 11, 4–6). Таким образом, получалось, что каждая египетская семья должна была кого-то потерять! Защитой для еврейского населения послужил особый знак кровью агнца, поставленный на косяках дверей их домов. Согласно древнему преданию этим знаком был крест – прообраз Креста Христова, которым верующие спасаются от греха, проклятия и смерти. Бог повелевает Моисею установить празднование этого события на все последующие времена в среде израильского народа. Праздник этот получил название Пасха, по-древнееврейски Песах – от глагола пасах, т. е. «миновать», «проходить мимо», а также «пощадить», «избавить» [80] . Значение названия напрямую связано со смыслом совершившегося события: губитель прошел мимо домов, помеченных особым знаком, тем самым пощадив евреев и избавив их от египетского рабства.
80
Щедровицкий Д. В. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. М.: «Оклик», 2008. С. 353.
Безусловно, события установления праздника ветхозаветной Пасхи имеют непосредственную связь и с событиями Пасхи христианской. Агнец, закалываемый в праздничную ночь, по согласному святоотеческому толкованию символизировал Иисуса Христа, претерпевшего распятие для спасения погибающего человечества.
Последнего удара не выдержало высокомерие фараона. Узнав о страшном бедствии, постигшем страну и его собственный дом, он еще ночью призвал Моисея и Аарона и с отчаянием сказал им: «встаньте, выйдите из среды народа моего, – возьмите все и идите, и благословите меня», – как бы сквозь слезы добавил убитый горем фараон. Теперь уже и сами египтяне, пораженные ужасом, торопили израильтян к выходу из страны: иначе, говорили они, «мы все помрем». И народ двинулся в путь, собираясь под знаменами своих старейшин и сосредоточиваясь вокруг главного знамени, где находилась душа всего движения – вождь и освободитель народа Моисей.
Переход через Красное море и гибель египетской армии
Проводником освободившегося Израиля стал Сам Господь Бог: «Господь же шел пред ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем и ночью. Не отлучался столп облачный днем и столп огненный ночью от лица [всего] народа» (Исх. 13, 21–22). Сам Бог и повел евреев тем путем, который был для них наиболее подходящий, а это и был путь к Чермному (Красному) морю. А что же происходило в Египте? Там был объявлен всенародный траур, по окончании которого фараон и его окружение, а с ними и все египтяне, захотели отомстить евреям за гибель их детей. С поспешностью был собран мощный и довольно многочисленный военный отряд, который отправился в погоню. Если учесть мобильность и быстроходность египетской конницы, то становится понятным, почему армия фараона довольно быстро нагнала Моисея. Столкновение должно было произойти в пустыне, неподалеку от побережья Красного моря. Внезапность появления египетской армии вызвала панику в рядах евреев. Положение до предела осложнялось и местоположением израильтян: перед ними было море, сзади – египтяне, с флангов – пустыня. Гибель казалось неминуемой. Но Господь не для того вывел свой народ, чтобы погубить его в пустыне. Он повелевает пророку Моисею, и тот протягивает свою руку на море, и сильный северо-восточный ветер с такою яростью стал гнать воду, что море сделалось сушею: «и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди моря по суше; воды же им были стеною по правую и по левую сторону» (Исх. 14, 21–22), защищая боковые подступы к переходу. Буря настолько задержала в таком положении воду, что израильтяне успели перебраться на ту сторону моря со всеми своими стадами, естественно, торопясь под влиянием страха надвигавшейся погони. В порыве страсти фараон со всей своей армией также устремился в море за евреями, но «простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место; а Египтяне бежали навстречу [воде]. Так потопил Господь Египтян среди моря. И вода возвратилась и покрыла колесницы и всадников всего войска фараонова, вошедших за ними в море; не осталось ни одного из них» (Исх. 14, 27–28). Величие и масштаб этого чуда были настолько велики, что не только в ветхозаветной, но и в христианской Церкви оно вспоминается на каждом богослужении, а его символический смысл навсегда связан с совершением таинства Крещения, в котором человек в водах купели спасается от духовного «фараона»-диавола и его армии.