Мумия из семейного шкафа
Шрифт:
— Ну и что? Люди зарабатывают, как умеют. Покрутился лет десять, а потом на отдых.
— На нары?
— На Канары!
— Ну да! Значит, ты их одобряешь? А бедных вкладчиков тебе не жалко? Только, на мой взгляд, этот самый настоящий бандитизм! Грабеж средь бела дня!
— А, по-твоему, бандиты не люди?
Когда речь заходит о деньгах, с Алиной трудно спорить. Поэтому я лишь укоризненно посмотрела на подругу и замолчала — все равно переубедить ее невозможно, у нее свои понятия о честных и нечестных деньгах.
— Значит, я завтра привожу Саньку?
— Привози, — сдалась я.
— Ну и, естественно, меня недельку в «Пилигриме» не будет?
— Естественно, не будет, — согласилась я и на это.
— Тогда я ушла паковать вещи.
— Пакуй. Когда все расставишь, пригласи на новоселье.
— Марина, я вот что подумала: все равно у нас сейчас клиентов ноль, так, может, ты мне поможешь собрать вещи? Большую часть я уже сложила, остались только кое-какие мелочи. Если не ты, то кто мне поможет? Ты ведь моя самая близкая подруга, даже ближе родной сестры.
— Конечно, ближе. Тут и спорить не надо — твоя сестра живет в Новосибирске, а я — на соседней улице.
— Значит, ты согласна мне помочь? Ей-богу, без тебя я не управлюсь.
Не могу сказать, что мне сильно хотелось укладывать Алинины вещи по коробкам, но как тут откажешь? Близкая подруга, столько лет дружим семьями, дети в один класс ходят — я согласилась, отдала указания нашему секретарю Алене (чтобы за всем присмотрела и вовремя закрыла агентство), взяла сумку и поплелась за Алиной.
— Вот увидишь, мы быстро справимся, — пообещала мне Алина, усаживая меня в свой автомобиль. — К семи часам будешь дома.
К семи часам я домой не успела. Под большей частью уложенных вещей Алина подразумевала свои личные вещи. Они были аккуратно упакованы в чемоданы, сумки и коробки. Все остальное: кухонная посуда, фарфор, хрусталь, книги и прочие предметы стояли на своих привычных местах. Все это предстояло достать из шкафов, тщательно завернуть в бумагу и уложить в коробки, которых, кстати, в квартире оказалось недостаточно.
— Ты же говорила, что осталось сложить сущую мелочовку? — уличила я Алину во лжи.
— А разве нет? Пианино и диван не нуждаются в упаковке. Шкафы и стулья тоже. Остались посуда и сувениры. Разве я виновата, что их так много? У каждого к середине жизни накапливается столько всего. Не выбрасывать же? Ты скажи «спасибо», что я тебя в подвал не посылаю, там тоже столько хлама: лыжи, санки, Санькина ванночка эмалированная… Может, еще что-то, чем мы давно не пользуемся. Но ты не бойся, я с будущей хозяйкой договорилась, подвал освобожу на следующей неделе.
— Спасибо, Алина, за подвал «спасибо». Признаюсь, разбирать чужие подвалы — не самое мое любимое занятие. Ты уж как-нибудь сама. А скажи, если бы я не согласилась тебе помочь, что было бы?
— Если честно, я такой вариант даже не рассматривала. — Алина невинно улыбнулась и переложила фарфоровую пастушку из одной руки в другую. Потом поднесла фигурку к свету. — Саксонский фарфор, девятнадцатый век. Где такую красоту еще встретишь? — Пастушка была заботливо завернута в кусок простыни, специально порезанной для этих целей, и уложена вместе с другими мелкими статуэтками в деревянный ящик. — Зря ты, Марина, на себя наговариваешь. Как бы ты мне отказала? Нет, ты бы не смогла.
— Это еще почему?
— Потому что ты самая отзывчивая, добрая и безотказная, — польстила мне Алина. — Если бы не ты, то кто бы мне помог? У меня нет никого родней и ближе тебя.
Она зашмыгала носом и сделала вид, будто смахивает со щеки слезу.
— Алина, ты повторяешься, ты уже говорила мне о том, что я тебе родней сестры, — сказала я для порядка и тоже потянулась в карман за носовым платком. Чего греха таить, лесть подруги растрогала меня до слез.
— Раз так, в бой! Нам еще два шкафа разгрузить надо, — бодро призвала меня на трудовой подвиг Алина и подтянула к серванту ящик, предназначенный под посуду. — Только не халтурь, хрусталь упаковывай очень тщательно.
Совершенно обессиленная, я ввалилась домой только в десятом часу. Мой муж Олег выглянул из кабинета, косо на меня посмотрел и с сарказмом отметил:
— Опять твоя подруга на тебе ездила?
— Почему ездила? Должны же люди помогать друг другу?
— А должны твои подруги хоть что-то за себя сами делать?
— Олег, у них на переезд только один день.
— А о переезде они узнали сегодня?
Вопрос Олега застал меня врасплох.
— Нет, наверное…
— Вот-вот. Могла бы твоя Блинова и заранее побеспокоиться о переезде. Как это она на время ремонта у нас не поселилась?
— У них не будет ремонта, квартира чистая, обои приличные, сантехника тоже вроде нормальная, — смутилась я, потом набралась смелости и выложила Алинину просьбу: — Она просила Саньку приютить на время. Я дала согласие, пусть мальчик поживет у нас, пока она все не перемоет и не расставит по местам. Ты не против?
Олег на удивление спокойно отнесся к Алининой просьбе.
— Санька один? Если один, пусть поживет. Слава богу, ребенок пошел в отца. Ну да, она его испортить и не сможет по одной простой причине — ей некогда им заниматься. У нее в голове сплошные глобальные прожекты.
— Чем тебе Алина так не нравится? — буркнула я и пошла на кухню выпить перед сном чая.
— Тяга у твоей подруги к приключениям, — бросил мне вслед Олег. — Дня спокойно прожить не может.
— И что здесь плохого?
— А то, что одной ей скучно, ей тебя непременно нужно втянуть в очередное сомнительное мероприятие.
— Олег, человек переезжает на новую квартиру. Что ты здесь усмотрел сомнительного?
— Пока не знаю.
«То ли еще будет, когда Санька у нас недельку поживет!» — Я тяжело вздохнула и отправилась не на кухню, а в ванную. Чай пить мне расхотелось. Ноги от усталости гудели, а руки под собственной тяжестью как плети висели вдоль тела. Алина выкачала из меня все что можно. Силы остались лишь на то, чтобы принять душ и доползти до кровати.