Мунрейкер
Шрифт:
Бонд взглянул на часы.
— Еще минута, — сказал он. — Господи, как бы я хотел, чтобы Дракс оказался сейчас в моих руках. На, — он потянулся за мылом и отломил от него несколько кусочков. — Когда все начнется, заткни этим уши. Шум будет чудовищный, насчет жара не знаю. Это продлится недолго, может, стальные стены и выдержат.
Гала посмотрела на него. Она улыбалась.
— Когда ты рядом, мне ничего не страшно.
— ...теперь, опустив руку на ключ зажигания, сэр Хьюго внимательно следит за стрелкой хронометра.
— ДЕСЯТЬ, — это был уже другой голос, тяжелый и звучный, как зов колокола.
Бонд включил душ, и вода, шипя, заструилась по их слившейся воедино плоти.
— ДЕВЯТЬ, — звеня, вел отсчет голос.
— ...операторы радарных установок наблюдают за экранами. Пока на них лишь волнистые полосы.
— ВОСЕМЬ.
— ...все надели наушники. Бункер способен противостоять взрыву любой силы.
— СЕМЬ.
— ...сперва радиосигнал остановит часовой механизм турбин и приведет в действие особый агрегат зажигания...
— ШЕСТЬ.
— ...откроются клапаны. Жидкое топливо. Секретный состав. Огромная взрывная сила. Динамит. Польется из топливных баков...
— ПЯТЬ.
— ...воспламенится, когда топливо попадет в двигатель ракеты...
— ЧЕТЫРЕ.
— ...тем временем перекись водорода и перманганат калия, смешиваясь, вырабатывают пар, насосы турбин начинают вращение...
— ТРИ.
— ...вспыхнувшее в двигателе топливо огненным столбом вырвется из сопла. Страшный нагрев... три с половиной тысячи градусов...
— ДВА.
— ...Сэр Хьюго готовится нажать кнопку. Он вглядывается в смотровую щель. Его лоб покрывает испарина. Стоит полная тишина. Адское напряжение.
— ОДИН.
Только лишь шум воды, ровно струящийся на два сжавшихся тела.
СТАРТ!
Бонд зашелся в крике. Он лишь почувствовал, как содрогнулась Гала. Тишина. И лишь шум воды...
— ...сэр Хьюго покидает центр управления. Он спокойно направляется к краю скалы. Являя образец самообладания. Ступает на подъемник. Спускается. Конечно, он собирается отплыть на подлодке. На телеэкране виден лишь язычок пара из хвоста ракеты. Еще несколько секунд. Да, он уже на причале. Оборачивается и машет рукой. Наш дорогой сэр Хью...
Низкий гул достиг Бонда и Галы. Он все нарастал. Выложенный плиткой пол задрожал под их ногами. Ураганный рев. Он буквально распылял их. Стены колебались, от них шел пар. Ноги под их объятыми ознобом телами выходили из-под контроля. Держать ее. Держать. Прекратить! Прекратить!!! ПРЕКРАТИТЬ ЭТОТ ШУМ!!!
Господи, он теряет сознание. Вода вскипела. Закрыть кран. Все. Нет. Лопнула труба. Пар, удушье, железо, краска.
Необходимо вывести ее! Вывести! Вывести!!!
И вдруг обрушилась тишина. Тишина, которую можно было пощупать, потрогать, ухватить. Они лежали на полу в кабинете Дракса. В душе по-прежнему горел свет. Дым постепенно рассеивался. Вместе с ним уходил невыносимый запах горящего металла и краски. Работал кондиционер. Стальной пол вспучился словно огромный пузырь. Глаза Галы были открыты, она улыбалась. Но ракета. Что с ней? Лондон? Северное море? Радио. Вроде цело. Он встряхнул головой, глухота стала медленно отступать. Вспомнив о мыльных пробках, он выковырял их.
— ...звуковой барьер. Она держится точно в центре радарного экрана. Идеальный запуск. Мы опасались, что из-за шума вы ничего не услышите. Это было грандиозно. Сперва из скалы, в толще которой проложена шахта выхлопа, вырвался столб огня, а потом над барабаном пусковой шахты стал медленно выползать нос ракеты. Словно большой серебряный карандаш. Поддерживаемый мощной колонной пламени, он не спеша поднимался вертикально вверх. Пламя опалило многие ярды бетонного пространства. Рев ракеты едва не порвал мембраны наших микрофонов. Огромные глыбы были отколоты от скалы, бетон покрылся паутиной трещин. Столь колоссальна была вибрация. Затем ракета стала увеличивать скорость. Сто миль в час. Тысяча. А, — голос прервался, — что вы говорите? Неужели! Сейчас «Мунрейкер» мчится со скоростью свыше десяти тысяч миль в час! На высоте трехсот миль. Теперь, конечно, ничего не слышно. Мы еще будем несколько секунд наблюдать факел. Он похож на комету. Сэр Хьюго вправе собой гордиться. В данный момент он на борту подводной лодки в Ла-Манше. Подлодка эта мчится под стать «Мунрейкеру», ха-ха, делая более тридцати узлов в час и вспенивая за собой воду. Она уже миновала Ист-Гудвинс, курс ее лежит на север. Скоро она достигнет патрульных кораблей. Таким образом, увидев старт, они станут свидетелями и заключительной стадии полета. Эта прогулка явилась для нас полной неожиданностью. Никто ничего не знал заранее. Похоже, что даже командование флота теряется в догадках. Мы связались по телефону с командующим эскадрой Нором. Однако, это все, о чем я могу рассказать вам отсюда, поэтому передаю микрофон Питеру Тримблу, который находится на борту корабля Ее Величества «Мерганзер» у восточного побережья.
Лишь с трудом вырывавшееся из легких дыхание говорило о том, что два бесформенных тела, что грудами лежали на затопленном лужами полу, были еще живы, но их измученные барабанные перепонки отчаянно ловили треск помех, отрывисто долетавший из
— У микрофона Питер Тримбл. У нас отличное утро, то есть... уже день. Мы находимся к северу от Гудвин-Сандс. Здесь тихо как в мельничной заводи. Ни дуновения. Ярко светит солнце. Сообщают, что район цели свободен от судов. Не так ли, коммандер Эдуарде? Да, капитан подтверждает мои слова. На экранах радаров тоже пока ничего нет. Рассказывать о радиусе действия наших радаров я не имею права, как вы понимаете, по соображениям безопасности. Однако, буквально через несколько секунд мы засечем ее. Не так ли, капитан? Цель только что появилась на экранах. С мостика ее, разумеется, пока не видно. По всей видимости, она где-то милях в семидесяти к северу от нас. Конечно, мы видели, как «Мунрейкер» взмыл в небо. Зрелище грандиозное. Грохот стоял точно при конце света. Из хвоста вырывался сноп огня. Нас разделяло около десяти миль, но свечение невозможно было не заметить. Правда, капитан? О да, я вижу. Очень любопытно. К нам стремительно приближается большая субмарина. До нее остается не больше мили. Видимо, это та самая подлодка, на борту которой, как сообщают, находится сэр Хьюго и его люди. Нам о ней ничего не говорили. Капитан Эдуарде утверждает, что она не отвечает на позывные. Идет без вымпелов. Теперь я вижу ее в бинокль вполне отчетливо. Очень странно. Мы меняем курс и идем на перехват. Капитан отрицает, что это наша подлодка. По его мнению, она принадлежит иностранному государству. Что происходит? Она выбросила вымпел. Что это? О небо, капитан говорит, что это русская подлодка. Боже! Она спустила вымпел и начинает погружение. Вы слышали выстрел? Мы дали предупредительный залп поперек ее курса. Но она исчезла. Что это? Аудиооператор докладывает, что в погруженном состоянии субмарина увеличивает скорость. Двадцать пять узлов в час. Невероятно. Вряд ли она ориентируется под водой. Но теперь она прямо в секторе приводнения «Мунрейкера». Двенадцать часов двенадцать минут. «Мунрейкер», вероятно, уже начал снижение и вскоре рухнет в море. С высоты ста миль и при скорости в десять тысяч миль в час. С момента на момент мы ожидаем его. Надеюсь, трагедия не случится. Русские углубились в зону непосредственной опасности. Оператор радара поднимает руку. Это значит, что лодка обречена. Ракета падает. Падает... БОЖЕ! Что это? Смотрите! Смотрите! Чудовищный взрыв. К небу поднимается облако черного дыма. Нас настигает гигантская волна. Вздымается целая стена воды. Субмарина. Господи! Ее буквально вытолкнуло из воды дном вверх. Нас настигает. НАСТИГАЕТ...
25. После старта
— ...пока что поступили сообщения о двухстах погибших и примерно о таком же количестве пропавших без вести, — сказал М. — Сообщения продолжают поступать с восточного побережья, и есть скверные вести из Голландии. Там на многие мили разрушена морская защита. Большинство наших потерь среди экипажа патрульного судна. Два из них, включая «Мерганзер», опрокинулись. Пропал без вести командир. И сотрудник Би-Би-Си. Сорваны с якорей оба «Гудвина». Из Бельгии и Франции известий пока нет. Когда мы будем иметь полную картину, придется платить по всем счетам сполна.
Был полдень следующего дня, и Бонд, возле кресла которого стояла трость с резиновым наконечником, снова был там, откуда начинал — перед ним вновь сидел тихий пожилой мужчина с холодными серыми глазами, вечность назад пригласивший его на ужин и на партию бриджа.
Под одеждой Бонд вдоль и поперек был залеплен хирургическим пластырем. Каждое движение ноги отзывалось жгучей болью. Через всю его левую щеку и переносицу тянулась пылающая красная полоса, таниновая мазь блестела на ней в лучах падающего из окна света. Облаченной в перчатку рукой он неловко держал сигарету. Невероятно, но М. сам предложил ему закурить.
— Есть ли какие-нибудь известия о подлодке, сэр? — спросил он.
— Ее обнаружили, — ответил М. с удовлетворением. — Лежит на боку на глубине тридцати фатомов. С ней работает сейчас то спасательное судно, которое должно было позаботиться об останках «Мунрейкера». Спускали водолазов, но на сигналы лодка не отвечает. Советский посол нанес утром визит в Форин Оффис. Он уведомил нас, что с Балтики идет их спасатель, но мы ответили, что не можем ждать, поскольку она создает угрозу судоходству в этом районе. — М. усмехнулся. — И это абсолютная правда, вдруг кто-нибудь вздумает плыть по Ла-Маншу на глубине тридцати фатомов. Но я рад, что не вхожу в состав кабинета, — прибавил он сухо. — Они непрерывно заседают с самого окончания передачи. Вэллансу удалось выйти в контакт с этими эдинбургскими стряпчими прежде, чем они сделали писания Дракса достоянием гласности. Документ жутковатый. Читается, будто накатал его Иегова самолично. Вчера вечером Вэлланс взял его на заседание и теперь торчит на Даунинг-Стрит, заполняя протоколы.