Муравей на берегу
Шрифт:
Мама стала гладить меня по носу, глаза сами собой закрылись...
Я проснулся от дикого шума, рёв моторов, крики, яркий свет прожекторов.
Из-за кустов выбежали люди в камуфлированной одежде с оружием, мама схватила меня, прижала к себе. Я услышал папин рёв, потом выстрелы, потом мамины лапы обмякли, и она повалилась на спину. Меня схватили за загривок, я извернулся и вцепился зубами в руку, почувствовал сильный удар по голове чем-то очень прочным, похоже, прикладом, ещё несколько ударов и сильные руки скрутили моё тело и вонзили иглу мне в бедро. Реальность ускользала, я потерял сознание.
Я проснулся от дикой вони. Голова болела, во рту пересохло. Я сел, посмотрел на свои руки - всё ещё горилла. Осмотрелся, я сидел в маленькой клетке, прутья которой были перепачканы экскрементами, остатками пищи и кровью. Вокруг было много таких клеток, некоторые были пустыми, в некоторых сидели различные зверушки. Понятно - браконьеры, раз меня не убили, значит хотят продать, поскорей бы. Я посмотрел в соседнюю клетку, шерсть моя встала дыбом, я инстинктивно взвизгнул и отпрыгнул, ударившись о прутья клетки. В соседней клетке сидел леопард, очень похожий на того, с которым дрался вчера папа горилла. Леопард рыкнул, но продолжил спокойно лежать, страх постепенно угас.
Я вспомнил про вчерашнее происшествие и свою обезьянью семью, мне стало грустно, по щеке сбежала слеза. Я, конечно, не успел сильно с ними сблизиться за один день, но мне было их очень жаль, добродушные беззаботные существа.
Мне пришла в голову радостная мысль - я же умный! Я же могу открыть клетку и сбежать! Я стал искать засов, но, к моему сожалению, на моей клетке висел увесистый замок, такие же были на клетках леопарда и большого попугая. Видимо, самых умных и ловких хорошо запирали. Миска с водой была грязной и от неё плохо пахло, но жажда победила и мне пришлось попить.
Двери ангара открылись и вошёл человек с тележкой, на которой были набросаны овощи, фрукты, куски мяса. Человек стал бросать корм в клетки. Когда дело дошло до леопарда, тот яростно зашипел на человека и даже не нагнулся к куску мяса. Мне в клетку запихали что-то похожее на капусту. Только когда человек вышел из ангара леопард начал есть.
Так прошло пару дней. На третий день что-то изменилось, человек пришёл раздавать еду очень рано, и еда была лучше, чем обычно, вкусные свежие фрукты, большой кусок мяса для леопарда. Леопард оторвал примерно треть от куска, бросил на пол клетки и лапой вытащил мясо наружу, придвинул в сторону моей клетки. Это было странно, ведь в природе мы с леопардом враги. Я благодарно взял кусок и припрятал за дальним углом своей клетки. Гориллы совсем не едят мяса и никакого гастрономического интереса оно у меня не вызвало. Через какое-то время я услышал голоса за дверью не похожие на гавканье браконьеров, мало того я, услышал знакомую речь, я понимал, что они говорят! И так - это мой родной язык, русский. С браконьерами голоса говорили по-английски, это я тоже понимал, но хуже, особенно, если говорили быстро. Женский писклявый мерзкий голос говорил, что она ещё не определилась, что именно хочет - необычную зверушку или красивую шкуру. Мужской низкий хриплый голос со всем соглашался. И вот наконец-то оба голоса в сопровождении бандитов вошли в ангар. Я встал и радостно запрыгал, я хотел крикнуть Привет! Но из горла вырвался только какой-то рык. Да, гортань гориллы не годится для человеческой речи. Мало того, я даже не мог понять, как это делать, видимо соответствующие отделы мозга работали не так, как у человека.
Девушка на вид была неприятная. Перекачанные губы, своих бровей под нарисованными совсем не виднелось, накладные обшарпанные ногти. Вся в каких-то нелепых татухах. Даже на лбу три шестёрки, какой-то музыкальный знак. На правой щеке звезда, на левой рот с языком и Чупа-чупсом. Голос у неё был очень противный.
Девушка уставилась на меня и сказала:
– О! Это чо за чебураха? Чо она умеет? Кормить чем, бананами?
Она подошла ближе, наклонилась. Мне стало невыносимо противно, и я плюнул ей в лицо. Как-то само рефлекторно получилось! Попал прям в нарисованный рот. Девица завизжала, затопала ногами. Её спутник еле сдержал смех, но достал платок и протянул ей, в ответ она облила его потоком мата. К клетке подбежал браконьер с палкой и стал сильно бить по прутьям, я прикрыл уши. Девушка повернулась к клетке с леопардом и сказала:
– Ну нахер этого гамадрила! Лучше кошку возьму! Кис-кис...
Леопард оскалился и начал рычать до хрипа и пены.
– Фу! Животные - отстой, когда живые!
– добавила девушка.
– Дохлые они намного полезнее... А шкура красивая!
Все люди удалились на улицу, в ангаре стало шумно и не было слышно, о чём они там говорят. Через несколько минут в ангар вошли браконьеры, зацепили клетку с леопардом баграми и потащили к выходу. Больше я его не видел.
Через два дня нас пришёл кормить не тот человек, что обычно, а самый неадекватный из всей банды, он был самый хилый, мелкий и самый нервный.
В этот раз он ехидно улыбался, глядя на меня. Я инстинктивно зарычал. Когда тележка приблизилась к моей клетке, то он достал какой-то свёрток, развернул, показал мне и стал ржать, при этом он подошёл очень близко и держался рукой за своe "хозяйство", показывая, какой он крутой. Я молниеносно просунул руку вперёд и тоже схватил его поверх его ладони и сжал, что было силы. Браконьер выронил пятнистую шкуру и начал истошно орать. Пока на его крик не прибежали другие с автоматами и дубинками. Один из бандитов замахнулся дубинкой, но я быстро убрал руку, и он промахнулся. Истеричный браконьер повалился на землю и начал орать ещё сильнее, пока товарищи его не уволокли. Я не знаю, чем бы для меня закончился этот конфликт, если бы не неожиданное спасение.
Я проснулся ночью от рева моторов, криков и выстрелов. Двери ангара распахнулись и внутрь вбежали люди в чёрной форме с надписью "police", вслед за ними вошли двое тоже вооружённых, но в зелёной форме, на эмблеме у них был изображён шимпанзе. Я радостно запрыгал, эти двое заулыбались, полицейские в это время обыскивали ангар. Один из представителей природоохранной службы перевесил автомат за спину и достал телефон, подошёл к каждой клетке и сфотографировал, я попробовал улыбнуться, он показал мне большой палец вверх.
В резервации меня помыли, осмотрели, хорошо покормили и, наконец-то, выпустили в вольер. Он был закрыт сеткой со всех сторон. Я радостно принялся валятся по зелёной траве. Потом пришёл мужчина в белом халате, видимо, врач, долго меня разглядывал. Потом отрицательно покачал головой. Видимо, я вёл себя слишком спокойно и послушно для маленькой гориллы, и он решил, что у меня психотравма и я не готов к дикой природе. Потом пришли те двое спасителей, я радостно прыгал, они заулыбались, помахали мне руками, сели в джип и уехали.