Мурзик
Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
«БРЕД СИВОЙ КОБЫЛЫ»
Мне повезло – перед институтом было свободное место, и я, остановив свою белоснежную «Вольво» у самого тротуара, встал рядом, положив руку на ее крышу в самой, что ни на есть вальяжной позе. Одет я был подобающе: кроссовки те еще, рублей за четыреста (по гос. цене в переводных рублях, естественно!), штаны – «Ух!», куртец – «Ох!», джемпер – «Во!», прическа – «А ля Дипеш Мод», так что ее сокурсники, думаю, простят мне мой живот в тридцать
В это время, наверно, была перемена и, наслаждаясь прекрасной и почти летней погодой (было 2 сентября), толпа студентов курила на выходе, и многие из них заинтересовались моей персоной, когда я, наконец, увидел Мурзика.
Помахав ей рукой, я кликнул (довольно громко и зычно!):
– Анжела!
(Она была без очков и могла меня проглядеть).
Мой милый Мурзик, прищурившись, удивленно поглядела в мою сторону, и, чтобы развеять последние ее сомнения, я еще раз окликнул ее.
Изобразив на своей миленькой мордашке притворно-кокетливое изумление, она с достоинством подошла ко мне.
– Это ты?!
– Нет! Это тень отца Гамлета!
Мурзик внимательно оглядела меня, потом мою машину (последней марки) и опять вопросительно уставилась на меня.
Я, широким жестом распахнув дверцу, скомандовал:
– Медам, силь ву пле, плиз!
Мой Мурзик отреагировала «естественно» и, ни слова не говоря, уселась в «Вольво».
Пока мы усаживались, на тротуаре собралась изрядная толпа зевак так как Мурзик пользовалась в институте несомненным успехом и к тому же жила рядом.
Мурзилка растерянно посмотрела на это скопище идиотов, а я тем временем вдарил по газам, и мы с помпой отчалили!
Хозяйским взглядом обшарив интерьер моей «лайбы», Мурзик строго спросила:
– Можно поинтересоваться, откуда все это?
– Оттуда!
– Так, понятно, ты решил пустить мне пыль в глаза и одолжил у знакомого бизнесмена весь этот маскарад!
– Ага, штаны 62-го размера я тоже у него одолжил? Да? А права и документы на машину я тоже подделал? – насмешливо сказал я, небрежно бросив ей на колени крокодиловый портмоне.
Мой Мурзик, меркантильно достав из него документы, стала внимательно их изучать, а я в это время развернулся и с ветерком покатил по Ленинградскому шоссе в сторону Тверской-Ямской.
– И куда мы направляемся? – поинтересовалась она, закончив обзор моей физиономии на фотокарточке в правах.
– Куда надо! – ответил я и поддал газу. – Я же обещал показать тебе, где прошли мои юные годы?!
Я ждал этого вопроса, и, предупреждая ее негативную реакцию, я мысленно задействовал бортовой автопилот.
Кресла, в которых мы сидели, автоматически отодвинулись сантиметров на сорок назад, напротив Мурзика распахнулся бар (в котором, чего только не было!), а на том месте, где у всех нормальных машин находится магнитофон или, в крайнем случае, телефон, раздвинулся метровый стереовизионный экран.
У Мурзика, естественно, полезли глаза на лоб (интересно, у кого они не полезли б, когда машина прет по городу под восемьдесят, а за руль никто не держится?!), но я не растерялся, выхватил из бара банку пива, открыл ее и сунул в руку Мурзилке.
– Ты не волнуйся, машину ведет бортовой компьютер, так что пей свое пиво и гляди мое видео! (Это я так обозвал по простому стереовизор!), а сам тем временем включил биопреобразователь, вмонтированный в кресло, чтобы к концу поездки он меня маленько преобразовал, и я бы похудел до нужной кондиции, чем окончательно убил бы Мурзилку! (Одежда на мне, конечно, тоже должна была преобразоваться до нужных габаритов).
– Так куда мы едем? – уже более спокойно спросила Мурзик, успев отхлебнуть пива и, видимо, смирившись со своей незавидной судьбой.
– Часа через полтора мы будем на месте, а пока давай немного поразвлечемся, – ответил я и, достав пульт управления ДВ (дальний видеопоиск), начал им играться.
На экране Мурзик с удивлением увидела наше зеркальное изображение, которое постепенно стало удаляться.
Камера (на самом деле никакой камеры не было, а была произвольная точка в пространстве, откуда транслировалось изображение), поднялась над шоссе, и мы увидели поток несущихся машин с нашей в центре. Потом я показал панораму Москвы с птичьего полета и повернул на юг.
Изображение стало двигаться в сторону Мосфильмовской улицы.
– Хочешь посмотреть, что сейчас делает Верка в Сухуми? – спросил я. (Хотя и так ясно, что она там кабанеет!)
– ?!
Я увеличил скорость движения изображения, и на экране понеслись друг за другом Московская, Тульская, Орловская, Курская, Белгородская, Харьковская, Донецкая, Ростовская и Екатиринодарская губернии, соответственно.
Показалось море.
Я начал вести изображение вдоль российского берега и турецких крепостей: Анапа, Новороссийск, Геленджик.
Перед Дивноморском я притормозил.
– Ой, смотри, наша турбаза! – Мурзик, очнувшись от шока (а может, протрезвев?), начала тыкать в экран пальцем. – Там сейчас должен быть Мультфильм!
– Давай поищем Мультфильма! – великодушно согласился я. Изображение ринулось вниз, и появился местный Шанхай.
Я не знал, где спит Мультик, в полдень он обычно еще спал, и мне пришлось обшаривать все домики подряд.
Замелькали пустые кровати, незнакомые люди, пустая посуда.