Мусор
Шрифт:
— Пошли пройдёмся, заодно похмелимся — предложил Иван Петрович другу, увлекая его прочь из комнаты...
Выйдя из подъезда и дойдя до всё той-же круглосуточной палатки, мужики услышали странный громкий шлепок и звук автомобильной сигнализации. Обернувшись на звук, парочка увидела продавленную крышу машины, открытое окно и Машу, лежащую в неестественной позе на крыше помятой "девятки".
Мусор
–
– Семён Андреевич обернулся на голос.
Он с самого рождения жил в районе Площади трёх вокзалов, похоронил жену, сын и дочь выросли, покинув родные пенаты. Проработав в местном отделении милиции всю жизнь, он видел бомжей и побирушек всех мастей, но такого ещё не видел.
Худенькая, оборванная девушка лет восемнадцати, тонкими грязными пальцами держалась за рукав куртки Семёна Андреевича. Одетая в замызганный чёрный плащ, такие-же джинсы и драные сапоги, побирушка всем своим видом выражала вселенскую жалость. Короткие сальные чёрные волосы торчали во все стороны, придавая чумазому, но миловидному личику, выражение незащищённости и страха.
– Как тебя зовут?
– проговорил мужчина, осторожно снимая девичьи пальцы с рукава своей куртки.
– Оля - девушка шмыгнула носом, на её глазах выступили слёзы.
– Вот что, Оля - Семён Андреевич осторожно сжал ладошку девушки, - Пойдём со мной, я живу недалеко, уж всё лучше, чем здесь... ночью...
Увлекая Олю за собой, увещевая её, словно заботливый отец, мужчина повёл девушку в ближайшие дворы...
* * *
– Вот так вот - Семён Андреевич помог Оле снять плащ, повесив его на крючок в прихожей.
Снял куртку, подал девушке домашние тапочки.
– Спасибо - чуть слышно проговорила Оля, снимая сапожки.
Мужчина явственно ощутил запах немытого тела и ношенной одежды.
– Ты мой руки и проходи на кухню... Полотенце там на крючочке, я сейчас...
– засуетился Семён Андреевич, проходя на кухню.
Сполоснул руки, стряхнул в раковину капли, ловко нарезал хлеб и колбасу. Разложил на вытащенной из шкафа тарелке приготовленные бутерики, поставил на огонь чайник.
* * *
Хруст подсохшего хлеба, казалось, разрывал мужчине уши. Двигая острыми скулами, жадно держа бутерброд пальцами обеих ладоней, Оля время от времени бросала испуганные и недоверчивые взгляды на Семёна Андреевича.
Запивая сухомятку чаем, поперхнулась, закашлялась.
– Ну-ну - пробормотал мужчина, перегнулся через стол и похлопал девушку по спине, буквально ощутив степень грязности её белой водолазки, ставшей уже почти коричневой.
– Спасибо - прошептала Оля, с усилием
– Можно я только в туалет схожу и пойду?
– спустя минуту проговорила девушка, благодарно взглянув на мужчину.
– Конечно, конечно... дочка - Семён Андреевич пододвинул к Оле тарелку с последним бутербродом.
* * *
Стоя на кухне возле открытой форточки, нервно щёлкая зажигалкой, Семён Андреевич прислушивался к звукам, доносящимся из туалета. Подойдя к двери клозета, мужчина затаил дыхание. Различив едва слышимый звук льющейся жидкости, отпрянул от двери, зашёл в ванную комнату.
Задумался, словно решая сложную задачу. Заткнул затычкой сливное отверстие ванны, вновь подошёл к двери туалета.
Лишь только послышался звук отрываемый туалетной бумаги, а следом за ним - тихий скребущий звук вытираемой девичьей промежности, Семён Андреевич поспешно вернулся в ванную комнату и включил воду, направив кран в ванну.
* * *
– Ты бы помылась, отдохнула немного. Ночь на улице - не выходя из ванной комнаты, обратился мужчина к Оле, вышедшей из туалета.
– Ну... Я даже не знаю, неудобно мне...
– проговорила Оля, опустив взгляд.
– Удобно-неудобно! Куда ты пойдёшь в такое время!
– Семён Андреевич вежливо, но настойчиво втянул девушку в ванную комнату.
Поменялся с нею местами, встав возле двери.
– Сейчас дверь закроем - станет тепло, как в баньке - нараспев проговорил мужчина, закрывая дверь.
Оля потрогала ладонью струю воды, через плечо обернулась на мужчину.
– Сейчас и пенки добавим - Семён Андреевич взял с полки тюбик, побрызгав содержимым в ванну.
– Вот так вот, хорошо - мужчина нагнулся над ванной, поболтал в воде ладонью.
Девушка, повернув голову, выжидательно смотрела на Семёна Андреевича.
– Дочка, ты меня стесняешься? Меня не надо стесняться, я же тебе в отцы гожусь - мужчина осторожно перевернул Олю к себе лицом, чуть задрав девушкину водолазку.
– Я сама - робко запротестовала Ольга, пытаясь отстраниться.
– Сама, конечно сама - Семён Андреевич снял водолазку через девушкину голову.
Снял и уставился на Олин лифчик. Под чёрными чашечками бюстгальтера две небольшие ровные грудки. Перевернув девушку к себе спиной, Семён Андреевич расстегнул замочек Олиного лифчика.
Лиф спорхнул по худенькому девичьему животу. Ловко подхватив его рукой, мужчина повесил бюстгальтер на крючок, рядом с полотенцем. Оля обернулась через плечо, прижав ладони к грудкам.