Мутаген
Шрифт:
– Нет Хомяка, царствие ему небесное. Попробовали прощупать подходы к биолабораториям, но почти сразу нас сектанты подловили и, когда гнали, срезали приятеля очередью. Мне чудом удалось уйти. В фойе стадиона оказался еще один искатель, так они на него наткнулись во время прочесывания, пока я в кустах рядом лежал. Тот положил парочку, но его загнали на крышу, где и закидали гранатами. Так что тот парень принял смерть за меня. Пусть земля ему будет пухом, кем бы он ни был.
Чудны дела твои, Сектор Мутагена! Судьбы попавших сюда явно отличаются от живущих вне, как бы парадоксально эта мысль ни звучала. Вот тот самый стрелок с «калашом» нарисовался, который случайно вывел хранителей к моей лежке на стадионе.
Меж тем, после очередного стакана, искатель немного отмяк и затребовал перекусить. К этому времени их разговор с Маршалом перешел на едва слышимое бормотание, да и я уже закончил со своим пивом. Поэтому, как бы мне ни хотелось послушать продолжение разговора, я вышел на улицу, раз все равно не удавалось уловить нить беседы.
На улице шел дождь. Мелкая, противная водяная взвесь, как я понял, характерная для этих измененных мест, окутала все вокруг в свое покрывало. От него не было спасения ни под навесами, ни под грибками вышек, на которых скучали часовые Грани. Шататься по окрестностям мне не хотелось, а раз так, то можно топать в свою комнату. Заодно и с заложенной в прибор информацией разберусь, тем паче она обещала быть и нужной, и интересной.
Оказавшись в комнате, я первым делом скинул комбез. Таскать такую тяжесть, а было в нем под пятнадцать килограммов, не было никакого желания. Да, а ведь это еще легкая разновидность, маневренности не снижающая. Страшно подумать, что представляет собой более тяжелая.
После раннего ужина и овладения навыками работы с компактным компьютером я завалился на кровать и продрых до самого утра. Вот только встретив начало нового дня, пришлось серьезно призадуматься над своими дальнейшими действиями. Просто так сидеть и ждать у моря погоды я не собирался, надо было научиться выживать на территории Мутагена. Это было необходимо, если я рассчитывал вернуться в родной мир. А раз так, то… за дело!
Глава 8
– Умник, какого беса мы поперлись этим маршрутом? – послышалось со стороны Угрюмого, до сих пор кривившегося от боли в лице, несмотря на вколотое обезболивающее. – Это же какой крюк!
Угрюмого можно было понять, как можно было посочувствовать его плохому настроению и злости в голосе. Пару часов назад он провалился в «тину» – чуть ли не самую мелкую из всех возможных неприятностей на маршруте. Это была не столько фауна, сколько флора – колония мельчайших существ, перерабатывающая солнечный свет и какие-то излучения, тем и живущая. Обитали подобные колонии в небольших ямах. Со временем наполняя их до самого верха… Само собой, что присутствия посторонних они не терпели… А вляпаться туда можно было, если не соблюдать аккуратность. Верхний слой «тины» быстро приобретал окраску, схожую с землей, травой… в зависимости от окрестностей.
По своему виду эта пакость была похожа на очень маленькие репьи с множеством крючков-колючек. И эти колючки, соприкасаясь с телом, впрыскивали под кожу не смертельный, не опасный, но очень болезненный яд. Защитить от них могла даже плотная одежда вроде кожаной куртки, но…
Молодой искатель по прозвищу Угрюмый мало того что проморгал «тину», не заметив легкого колыхания этой как бы «земли». Телу в защитном костюме ничего не сделалось, а вот лицо пострадало. Всколыхнутые падением в метровую яму, доверху заполненную «тиной», тяжелого тела многочисленные ее составляющие мигом нашли уязвимую часть тела – открытое лицо человека.
Растяпа. Что тут еще сказать! А я ведь говорил, чтобы все мои подопечные соблюдали хотя бы минимум предосторожности и не шли туда, куда собака… нос не совала. Плюс ко всему Угрюмый решил вдохнуть свежего воздуха и снял закрывающую лицо маску с очками. Хорошо хоть глаза уцелели, иначе и не знал бы, что делать с ослепленным человеком посередине территории, пораженной Мутагеном. Хотя вру, что не знаю, вот только прибегать к такой мере у меня не было ни малейшего желания… В общем, все обошлось достаточно хорошо, так что я предпочел выбросить из головы неприятную тему и вернуться к более жизненным делам.
Угрюмому вкололи пару инъекций анестетика и поставили в середину колонны, чтобы больше не лез, куда не просят. Хотел дать по морде. Но передумал, вспомнив, что у него и так болевых ощущений предостаточно.
Сейчас же я с горечью подумал, что зря воздержался от физического воздействия. Этот паразит недовольно ныл, стоило только мне поменять маршрут. Вместо того чтобы пройти мимо заброшенных овощных складов, а потом свернуть на безопасную тропу, которая приведет в небольшой временный лагерь независимых искателей, я повернул в сторону заброшенной деревушки. При таком раскладе мы оставляли справа и склады, и удобную тропу. Почему вдруг такое изменение? Логикой тут и не пахло, причины были совсем иного рода. Если попытаться сформулировать словами, то скажу только одно: «Накрыло тяжелое предчувствие».
Своей интуиции я привык верить, она меня не раз уже выручала во многих ситуациях. Поэтому я, оставаясь формально еще молодым искателем, уже заслужил уважение у многих обитателей Сектора из пользующихся большим авторитетом. Были у меня серьезные удачи, были и куда более скромные рейды, но в целом баланс успехов и неудач сильно перевешивал в приятную для меня сторону.
Теперь же я занимался тем, что водил небольшие группки молодняка по не самым сложным маршрутам, где один проводник мог и безопасность обеспечить, и в то же время научить новичков воспринимать Мутаген как неотъемлемую часть их нового мира.
Зачем все это? Своего рода должок отрабатывал. Не перед кем-то, перед самим собой. Ну да то личное, не хочется теребить недавнее прошлое. К тому же на такую деятельность искателя его коллеги всегда смотрели с пониманием и всячески поддерживали. Не зря же наиболее безопасный район Мутагена носил четкое и явное прозвание – Песочница. Именно там, под присмотром некоторого количества ветеранов из числа получивших травмы, но не желающих покидать привычное место, из совсем еще неоперившихся «птенчиков» старались сделать более крепкую и выносливую породу.
Работа была не особенно сложная, но хлопотная. По результатам таких учебно-воспитательных рейдов доставались нам не всегда самые дорогие морферы, но найденных вполне хватало, чтобы получить кой-какую монету, да и молодежь обвыкалась в этих походах. За все время, что я водил народ, не потерял ни одного человека. Да, были и раненые, и покалеченные, но все возвращались живыми. А это дорогого стоило.
В Мутагене я был уже свыше пяти месяцев. Честно признать, думал, что вначале будет проблематично, пока не освоюсь со всеми пакостными сюрпризами этих мест, но тут повезло. Выручил тот самый Гром, которому я совершенно случайно помог уйти от хранителей, переключив их внимание на собственную персону.