Муза
Шрифт:
«Независимость – это зло?»
«Дальше только эмансипация и феминизм. И это уже черта».
«Хочешь, куплю тебе подарок?»
«Себе купи».
«И, кстати, кто-то говорил, что предпочитает односложные слова…»
«Зла на тебя не хватает».
В азарте я прикусила нижнюю губу и совершенно по-дурацки улыбнулась. А ещё поймала себя на мысли, что не хочу смотреть по сторонам, пытаясь уловить, что думают обо мне окружающие. Следующее сообщение пришло практически сразу за предыдущим
«???» – отправила я Егору и как наяву видела: он ухмыляется. Самодовольно и опасно. Он ведёт в игре. А я на крючке. Точно, как он и сказал.
«Код от моей карты. Найдёшь её в конверте из турагентства. Теперь ты можешь не только отправить деньги, но и потратить их».
«С чего бы мне тратить твои деньги?»
«Хочу. Чтобы ты купила подарок».
«Тебе?»
«Смешно. Себе! И имей в виду, что если этого не сделаешь ты, придётся мне поднапрячься. А я делаю дорогие подарки. Очень дорогие, Саша».
«Даже звучит страшно». – ответила я и едва удержалась от того, чтобы не отправить дурацкий смайл с высунутым языком.
Егор оказался куда проворнее меня. Несколько секунд и на экране появилось изображение серег с серыми камнями. Наверно, я плохо разбираюсь в ювелирном деле, но и моих познаний хватило на то, чтобы понять – это не бижутерия.
«Это…» – не успела я сформулировать толком свой вопрос, как Егор уже на него ответил:
«Cartier. Чисто для разминки». – и я была практически уверена в том, что очередная ехидная ухмылочка поселилась на его лице.
«Надеюсь, ты по скрину поняла, что мне остался всего один клик: «купить»?» – огорошил меня его следующий вопрос, и я мысленно взвыла.
«Я уже раздумываю над подарком». – совершенно честно ответила я.
«А я именно в этот момент понимаю, что любить умных женщин порой бывает невыносимо сложно. В твоём распоряжении час».
– Хм! Прямо-таки любить… – фыркнула я, мечтательно надувая губы, точно силиконовая блондинка. – И почему всего час? Что, по его мнению, я должна успеть за это время? – посетовала сама себе, но тем не менее за кофе и десерт расплатилась и направилась в ближайший торговый центр.
Выбор был скорым и предсказуемым, но в час я уложилась. И не успела покинуть бутик и устроится в очередной кофейне, как телефон пиликнул, предлагая ознакомиться с входящими сообщениями.
«Это тоже была разминка?»
«Нет, это результат».
«И почему тогда я до сих пор не чувствую удовлетворения?»
«Может, потому, что ты относишься ко мне предвзято?»
«И что ты купила?»
«Бикини. Глубокого винного цвета». – ответила я, злясь за его настойчивость.
«Эй, ты умер?» – смешливо уточнила.
«Забрызгал слюной дисплей. И снова хочу тебя
«Дурак».
«Так много прошу?»
«Не знаю, чем могу тебе помочь».
«Как насчёт фото? А я помогу определиться с размером».
«Я уже определилась. Спасибо».
«Спасибо много. Хочу тебя в бикини».
«Ты пропустил слово «увидеть».
«Это ты хочешь так думать».
«Как тебя понимать?»
«А я неясно выразился?»
«Меня не интересуют подобные отношения. Я не собираюсь изменять мужу».
«А что не так с мужем? Надеешься, что он будет против?»
«Я против».
«Скажи ещё «я взрослая, я так решила».
«Это ты сказал».
«Осторожно, сейчас поссоримся».
«Сам начал».
«Виноват. Каюсь. Так, что насчёт фото?»
«Не наглей».
«А если исключительно в качестве эстетического удовольствия? Никакой дрочки. Обещаю».
«Я не из тех, кто в кабинке примерочной выглядит богиней».
«А ты хочешь выглядеть для меня богиней? Яд отставлен в сторону. Мои шансы неимоверно выросли».
«Дурак».
«Всё куда сложнее».
«И шутки у тебя дурацкие».
«Теряюсь в обществе красивой женщины. Надеюсь, это пойдёт мне в зачёт? Смущённый и оробевший. Ты сделала меня беспомощным».
«Смени тему».
«Ты предпочитаешь Cartier или Tiffany?»
«Равнодушна к украшениям».
«От чего тебя ломает?»
«У меня есть двадцать портретов в карандаше от уличных художников. Хочу двадцать первый».
«Значит, всё-таки увидимся?»
«У тебя плохо с воображением или с памятью?»
«Можно я тебе позвоню?»
«Зачем?»
«Не хочу, чтобы ты придумывала ответы. Хочу знать, что чувствуешь».
«А как себя обычно чувствуют в момент исполнения мечты?»
«Могу я воспринимать твои слова как человек, приложивший к этому руку?»
Я набрала его сама. Против правил. И поистине насладилась приглушённым гортанным смехом. Он задевал во мне струны, которые уже давно не пели. И это было восхитительно прекрасно.
– И кто это у нас такой смелый? – отчего-то прошептал он, и волнительная дрожь от этого шёпота прокатилась по телу.
– А чего мне бояться? – удивилась я, держа на коротком поводке игривость, которая грозила вот-вот сорваться и сплестись воедино с голосом.
– Глупые боятся других, а умные самих себя.
– В себе я уверена.
– Я в себе тоже. Но твои слова прозвучали как вызов. Я как мужчина должен на него ответить.
– Это не вызов. Предлагаю перемирие.
Егор шутливо взвыл.
– И что я буду с ним делать? Перемирие это неинтересно. Мне больше по вкусу провокация.
– В твоём голосе нет никакой провокации.