Муж моей сестры
Шрифт:
Как же так? Все же прогонит меня, как только родится малыш?
— Ясное дело, позаботится о вашей безопасности. Но ничего больше. Будете матерью наследника и почетной гостьей поместья, сколько посчитаете нужным.
А я только размечталась, что наконец смогу стать счастливой. Рядом с Робертом...
— Нет-нет... — пробормотала я, глотая слёзы. — Марта, умоляю... Ты ведь знаешь его лучше всех. Помоги!
Женщина замерла, явно раздумывая, стоит ли протягивать мне руку помощи:
— Я действительно знаю хозяина хорошо, — неторопливо начала она. — Всю свою жизнь я служила ему. Даже когда узнала, что он Архонт — не испугалась. Все потому, что
— Что именно он собирается взвешивать? Выгодность брака со мной?! — вспылила я. — Или будет удобней держать меня при себе, не позволяя забрать ребёнка???
— Бестолковая ты девочка, — устало выдохнула Марта. — Любовь. Он пытается понять, любишь ли ты его!
Я опешила от столь прямолинейного ответа. Марта поспешила закончить свои дела в моей комнате и заковыляла к двери:
— Знаете, как говорят: милые бранятся — только тешатся, — кинула она напоследок. — Так вот осталось понять мил ли он вам? А там вы и без моей помощи найдёте ответы...
РОБЕРТ
Войдя в свою спальню, я, не включая свет, скинул одежду и лёг в кровать. Нужно поспать. Я стараюсь не контактировать с Элис, чтобы оставить нам обоим возможность понять, чего мы хотим от будущего, и из-за этого чувствую себя истощённым.
Я перестал доверять себе. Все дело в ней. Не могу глаз от неё оторвать, стоит нам столкнуться. Потому предпочёл все чаще отсиживаться в кабинете. Пока не разберусь, что делать дальше.
Теперь мне наконец все стало ясно. Я думал, она приняла меня таким, какой я есть. А оказалось, она не только не смогла с этим смириться, но и настолько боялась меня, что даже скрыла от меня нашего ребёнка. Теперь разобравшись со всем, что от меня утаила Элис, возникли новые вопросы. Нужен ли я ей? Или вся эта привязанность возникла из-за необходимости быть рядом? Боится, что я отберу у неё ребёнка? Ее сестра была права, попросив меня однажды оставить Элис выбор. Я не могу навязывать ей брак. Возможно, она не желает быть со мной, но боится признаться в этом?
Я был в полудрёме, когда в мой разум вдруг стали врываться ярчайшие краски, а по телу прокатилась сладостная истома.
— Что ты здесь делаешь, Элис? — тихо пророкотал я. — Забыла, где твоя спальня? Могу проводить...
— Наоборот, — так же тихо ответила она, пока ее тонкие пальчики продолжали исследовать мое плечо. — Вспомнила.
Я напрягся. Какого черта она делает? Однако остановить ее было выше моих сил.
— Знаешь, когда я без очков и линз, я очень плохо вижу. И особенно в такой темноте ты для меня словно размытое пятно. Не могу достаточно разглядеть твои черты, чтобы быть уверенной, что это действительно ты. Но... ещё с нашей самой первой встречи в клубе, у меня словно развился невидимый орган Эймера. Я стала ощущать тебя всем естеством: твой запах, твоё тепло, даже твои чувства. Это чутьё отлично восполняет недостатки зрения.
— Ты это к тому, что в отличие от меня, ты бы меня узнала? — спросил я.
— Да, — без обиняков ответила она. — Во всяком случае, справилась бы с этим быстрее. Все дело в том, что у тебя не было чувств. А в моем понимании, этот так называемый человеческий орган Эймера, который помогает распознать родную душу, — это любовь. Куда тебе бесчувственному было разобраться?
Я резко повернул голову, и упёрся взглядом
— Я запутался. Скажи толком, какого черта ты забыла в моей комнате? — должно быть прозвучало довольно грубо.
Это было подобно защитной реакции. Нужно было напугать ее, чтобы она ушла сама. Ведь отказаться от неё самостоятельно я не способен. Сложно было не заметить, что мои слова ранили ее. Элис отпрянула, однако это уже не помогало. Я видел, как от возмущённого дыхания нервно вздымалась ее грудь.
— Помнится, вы говорили, что теперь эта комната и моя тоже, — Элис обижено прикусила губку, окончательно добивая меня.
Ну же, Роб, держись! Последняя попытка:
— Я говорил это Рите, — выдавил я.
Это сработало. Элис отшатнулась, словно от пощечины. Стала возиться на кровати, явно норовя поскорее убраться. Хорошо. Зачем вообще приходила? Я стал прокручивать в голове ее речь. Решила обвинить меня в том, что у меня нет этого чертового Эймера? А значит, я ее и любить не могу? Да мне самому себе признаться стыдно! Непоколебимый Высший был сражён болезнью под названием любовь и теперь готов на все, чтобы угодить жалкой смертной. А эта «жалкая смертная» ещё и насмехаться вздумала. Она бы разгадала меня? Да как бы ни так! Пришла, чтобы сказать это? Чушь! Могла бы не утруждаться.
Стоп? Я вновь прокрутил ее речь в голове. Она бы узнала меня, потому что... Это она что же, в любви мне только что призналась? Готовый ответ? Я глядел на смущённую девушку, что запутавшись в одеяле, пыталась выбраться из кровати.
— Эй, Лис, — приподнявшись на локте, я мягко поймал ее подбородок и заставил взглянуть в глаза. — Ты пришла, чтобы... сказать это?
— Вообще-то нет, — раздраженно проговорила она. — У меня был куда более грандиозный план, но ты... вы... Ммм! Вот дура я! Да, я виновата, ясно! Что собираешься с этим делать, Роберт? Всю жизнь наказывать? Игнорировать?! Тогда стоило бы придушить меня посреди кафе! Это было бы куда более гуманно! Да, я сглупила, когда решила притвориться Ритой! Но я никогда бы не согласилась на это, если бы...
В ее глазах стояли слезы. Она вновь прикусила губу, очевидно не намереваясь продолжать свою пылкую речь.
— Если бы что? — подтолкнул я.
— Если бы не влюбилась в тебя с первого... поцелуя! Я ни за что не стала бы спать с мужем сестры, если бы на твоём месте оказался кто-то другой! И как ты ещё можешь сомневаться?! — она явно была в бешенстве.
Такая красивая сейчас. Волосы растрепались в неравной борьбе с одеялом, которое я тесно сжал ногами, не оставляя Элис шансов выбраться. Полупрозрачный шёлк ей оказывается очень к лицу. И эти слова... По моим венам потекло живительное тепло. Я и не знал, что раньше словно в криокамере существовал. Замёрзший. Так вот, что заставляет Архонта по-настоящему жить? Это то чувство, что сводило меня с ума при каждом прикосновении к ней.
— Значит, любишь? — я захотел снова услышать.
— Люблю! Только вот тебе и дела нет! А Марта сказала, что ты тут места себе не находишь из-за сомнений, — буркнула Элис. — Мил — не мил? Я-то думала, ответ у меня на лбу написан! Думала, ты уже давно прочёл мои чувства!
— Я бы прочёл, если бы хоть раз до этого сталкивался с подобным. До встречи с тобой я вовсе не верил, что любовь это реально осязаемое чувство, — выдохнул я. — Похоже, мне пора серьезно поговорить с домоправительницей.