Муж на час
Шрифт:
— Сука. — Коротко охарактеризовала подруга.
— Кто именно? — уточнила я.
— Оба двое. И Костик, и эта… цыганка Сэра!
— Она цыганка? — поразилась я.
— А я откуда знаю, — поразилась Машка. — У меня просто такой странный ассоциативный ряд! Это ладно, хрен с ними…
— Маш, — перебила я ее.
— М?
— Он мне жутко нравится, — почти шепотом признала очевидное я.
— Слава тебе, Господи, — подняв лицо к небу, с чувством заявила Машка. — Слава!
— Маша, — дернула я ее
— Нин, — Машка глянула на меня неожиданно серьезно. — Ты знаешь, у меня после развода еще два года на мужиков не стояло. И до сих пор как-то не очень… Так что, то, что тебе хотя бы просто кто-то понравился, это уже очень хорошо.
— По-моему, это странно, — без особой уверенности сказала я. Машка повела плечом презрительно. — Как-то я же должна…
— Мудака этого любить?! — взвилась Машка ракетой.
— Маша, Маша, спокойнее, — забормотала я. — Щас твой сына от тебя же нахватается слов…
— Я их и так знаю, — меланхолично ответил ребенок, а я охнула, потому что пребывала в полной уверенности, что ребенок целиком поглощен машинкой на веревочке.
— Вот, видишь! — обвиняющее зашипела я. — Мы сейчас с тобой тут наговоримся, а Вадька потом…
— Вадька чужих секретов не разбалтывает. — Отрезала любящая мать. — Ладно, давай уже развлекаться!
— Давай, — согласились мы с Вадькой. — А как?
— А как-нибудь, — пожала плечами Машка. — Вон, дойдем до пиццерии, да посидим там…
— А кто мне угрожал, что будет таскать по городу до посинения? — ехидно подколола я. — Не ты ли?
— Я тогда была сытая и отдохнувшая, — покаялась подруга. — А сейчас я с работы и не жрамши, и осознала всю глубину своих заблуждений.
— То-то же, — довольно проворчала я. — А то грозилась тут… Гулять давай! Снег первый в этом году!
— Ну Нин, — жалобно проныла Машка, — давай вон до следующей догуляем, и все, а? И Вадька, по-моему, скоро мерзнуть будет!
Я радостно зафыркала.
— Вадь, тебе холодно?
— Мне не холодно, но я хочу коктейль! И пиццу!
— Эх, вы, — ласково протянула я, притягивая их обоих к себе. — Ладно уж, пошли!
В пиццерии оказалось тепло, просторно, и пахло замечательно, и Машка с Вадькой тут же оживились, закрылись папкой меню и тут же заспорили. Спор был о том, можно ли Вадьке колу, или нельзя. Вадька напирал на то, что он уже большой и ему много чего можно и даже нужно, а любящая мать сообщала, что раз уж он такой взрослый, то и пусть для начала начнет спать в отдельной комнате на отдельной от матери кровати.
— Ужас просто, — Машка вытерла лоб и стянула шарф с шеи. — Мы укладываемся, как нормальные люди, поем колыбельную, почти засыпаем, а потом нам хочется обниматься.
— И вы обнимаетесь, — предположила я, зная Машку. Подруга энергично покивала.
— В итоге,
— Я, конечно, не знаток, — я повела носом и стала выглядывать нашу официантку, — но, по — моему, это как раз и нормально. Засыпать в обнимку.
— По — моему, тоже, — Машка сопнула носом и повесила куртки на спинку стула. — Но нам тесно.
Я зафыркала и тоже пристроила свое пальто на стул.
— Нина, ты бы халат сняла, — хмыкнув, предложила Машка. — А то, что о нас люди подумают!
— Тьфу ты, — я стала сдирать с себя халат. — Забыла напрочь!
— Девушка, а вы врач, да? — с соседнего столика ко мне обращался подвыпивший мужичок.
— Я? Я врач, да, — не стала спорить я. — Только вам ко мне рано еще, мужчина!
— Чегой-то? — не сразу въехал мужичок.
— Я патологоанатом, — мило улыбнулась я, под Машкино хихиканье. Мужской интерес ко мне увял, не успев трансформироваться в головную боль, и Машка, финально хрюкнув, спросила:
— Морочим людям голову, да?
— А ты прикинь, что бы началось, если бы я ему честно ответила, что я массажист, — предложила я, слегка раздражаясь.
— Ну да, — согласилась подруга. — В следующий раз говори, что ты проктолог. Тоже интересно сразу отпадет.
— Не факт, — усмехнулась я. — А вдруг у человека проблема по профилю?
— Риск есть, — признала Машка, оживляясь. Оживление относилось к пицце, замаячившей на горизонте. Некоторое время мы сосредоточенно ее уничтожали, а Машка учила Вадьку вести себя в общественном месте. Ребенок из вредности шумел и порывался побегать по залу, Машка эти попытки безжалостно пресекала, я за всем этим наблюдала и тихо маялась от нехороших предчувствий.
— Ты чего скуксилась? — неожиданно спросила зоркая подруга. Я поморщилась и покрутила в воздухе ладонью. — А словами?
— Маетно мне, — вздохнула я.
— По поводу, или как? — тут же стала уточнять Машка.
— Да как тебе сказать, — затосковала я еще больше.
— Словами, — рыкнула подруга, а я сморщилась еще сильнее. Сформулировать мои смутные и неясные предчувствия было делом нелегким.
— Вадьку побереги, — выдавила я неохотно, а с Машки мигом слетела вся бравада.
— У тебя опять эти… Видения, дежа вю, или как оно там?
— Нет у меня видений, что я, баба Ванга, что ли? — проворчала я, отпивая сока. Меня немного попустило, и я подняла взгляд на подругу. Машка отдала на растерзание ребенку свой телефон, и теперь беспокойно меня рассматривала.
— На бабу Вангу не тянешь, — согласилась она. — А чувствуешь себя как?
— Нормально, — удивилась я. — А что?
— Передачу смотрела я недавно, — Машка помигала мне бровями. — Там в аккурат про людей икс говорили. Что их поначалу, когда дар только проявляется, коматозит со страшной силой. С непривычки.