Муж напрокат. Бонус
Шрифт:
– Что такое?
Я изогнулась и вытащила из-под себя элемент конструктора. Показала ему, и мы вместе рассмеялись. Отбросила игрушку в сторону, как только губы Колина опустились на мою шею.
– Больше там ничего нет? Ужасно хочу придавить тебя своим телом.
– Нет. Больше ничего, - выдохнула я, когда он прикусил основание моей шеи.
– Веди себя тихо, милая, - сказал он и положил руки мне на грудь.
Его пальцы так знакомо сжимали соски, покручивали их, пока я извивалась на полу и кусала губы, сдерживая стоны. Колин был жадным. Он не ласкал медленно, не стягивал с меня одежду
Я села и начала стягивать с него свитер. Колин практически не отрывался от моей кожи, ласкал ее руками и губами, вдыхал запах и кусал. И каждое его прикосновение сводило с ума, от него скручивались внутренности и пылало сердце. Вот так я хотела: жадно и до сумасшествия, неутомимо и горячо. Мне нужен был его голод, его жажда. Я перевернула его и оседлала. Расстегнула джинсы, а Колин улегся на спину и подложил руки под голову, вопросительно глядя на меня, как будто спрашивал: «Ну, и что ты будешь делать дальше?»
А дальше я стянула с него джинсы с боксерами и проглотила слюну, когда, упруго покачнувшись, его член появился передо мной. Бросила быстрый взгляд на Колина, а потом наклонилась, взяла его в руку и провела пару раз вверх-вниз. Колин резко и шумно выдохнул, его глаза покрылись пеленой похоти. Наклонившись ниже, я коснулась губами самого кончика, размазывая по ним смазку.
– Лана, пожалуйста, сделай уже это, - тихо простонал Колин, когда я продолжила водить губами по набухшей головке.
– Что - это?
– спросила я, улыбаясь.
– Вот это?
Я опустила голову и вобрала его практически всего.
– Ох, черт, - вырвался из него резкий хриплый шепот.
– Это. Еще.
Я и не собиралась останавливаться. Распахнула глаза и смотрела в глаза Колина, отмечая, как они темнеют, как взгляд становится диким, как будто наружу рвался неконтролируемый зверь, готовый поглотить меня без остатка. Я бы и не упиралась, отдалась бы в его власть, не мешкая ни секунды. Моя голова двигалась все ритмичнее, и Колин начал резко двигать бедрами, трахая мой рот. Быстро, с остервенением, с тяжелыми вздохами. Он откидывал голову и закатывал глаза, а потом снова возвращался взглядом к соединению наших тел. И это было чертовски хорошо. Огонь в его глазах заставлял почувствовать мою власть над этим сильным мужчиной.
Колин сел и, взяв меня за волосы, потянул наверх, но я успела лизнуть головку по дороге, со шлепком выпустив член изо рта. Второй ладонью Колин взял меня за подбородок и поднял вверх, заставляя приблизиться своим лицом к его.
– Грязная девочка, - с улыбкой, задыхаясь произнес он.
– Твоя грязная девочка, - согласилась я.
Мы целовались. Долго, жадно, потом нежно и снова поглощали губы друг друга до онемения. А потом Колин перевернул меня и, поставив на колени, легонько сжал мое горло. Приблизившись к моему уху, он прошептал, задевая влажными от поцелуев губами мочку уха:
– Ты знаешь, что с грязными девочками не занимаются любовью, Лана? Их трахают.
– Так трахни меня, - выдохнула я, когда пальцы второй руки начали кружить у меня между ног.
– Ты обещаешь вести себя тихо?
– Да, - больше всхлипнула, чем ответила.
Колин наклонил меня немного вперед и заставил встать на четвереньки. Я услышала, как он шуршит одеждой, потому звук разрываемого пакетика и в следующее мгновение он уже медленно проталкивался в меня. Я выгнула спину, закусив губу. Вот это первое вторжение всегда самое лучшее. Оно самое чувствительное и дарит восхитительное чувство наполненности.
– Ах, - выдохнула тихо, когда он заполнил меня собой.
Колин взялся за мое плечо и снова поднял меня, заставляя выгнуться и прижаться спиной к нему. Он обнял меня одной рукой под грудью, а второй все еще держал за бедро. И начал вколачиваться, как сумасшедший, как оголодавшее животное. С этой стороны я его еще не знала и была удивлена, что такой человек, как он, мог растерять всю свою собранность и потерять контроль. Колин Мастерс сорвался с цепи и превратился в ненасытного мужчину, который отрывался на мне за все время, пока мы не позволяли себе близости. И я принимала его с благодарностью, запоминая каждый толчок, ощущение его горячих губ на затылке, звук шлепающих друг о друга тел, запах секса. Все это откладывалось у меня в подсознании, пока сознание блуждало где-то далеко за пределами этой комнаты. Я растворилась в ощущениях, отдавая всю себя без остатка.
Меня накрыло удовольствие и я, наклонившись укусила руку Колина, которая переместилась выше, и он зарычал мне на ухо. Опрокинул вперед, положил руку мне на голову и вдавил в ковер. Он вдалбливался в мое тело, не щадя и не пытаясь быть нежным. Колин брал, а я отдавала. Он рвал мою душу на куски, а я с радостью преподносила ее ему на блюдечке. Потому что мой, потому что любила вот такого: настоящего, неконтролируемого и хищного.
– О, боже, о, да, - шептала я, отдаваясь удовольствию.
Даже такая грубость, как то, что он за голову прижал меня к полу, воспринималась мной, как блаженство. Как свидетельство его потребности во мне. Все мое тело напряглось и сотряслось от оргазма, рот открылся в безмолвном крике, а из глаз потекли слезы. То, что между нами происходило, было одновременно слишком, и при этом мне было недостаточно. Я хотела, чтобы наш секс длился вечно, без остановки. Через несколько толчков Колин тихо простонал и придавил меня своим телом. Он тяжело дышал у моего уха, содрогаясь всем телом. Я чувствовала, как по моей спине стекает его пот, как внутри меня дергается его член, а руки при этом крепко прижимают к нему.
– Ты убьешь меня когда-нибудь, Милана Белова, - прошептал он, нежно поцеловав раковину уха.
– И умру вместе с тобой, - ответила я шепотом, и всхлипнула.
Он резко приподнялся.
– Что случилось? Слишком грубо для тебя?
– взволнованно спросил он.
– Прости.
– Это было невероятно, Колин, - ответила я и дала волю слезам.
– Господи, малышка, не пугай меня так.
– Я слышала улыбку в его голосе, когда он вышел из меня, снял и откинул презерватив в сторону. Лег рядом и притянул меня к себе, положив мою голову на свою грудь. Там внутри грохотало сердце, а грудная клетка быстро опускалась и поднималась. Колин крепко обнял меня.
– Я люблю тебя.