Мужчина дурной мечты
Шрифт:
– Ты не гляди, что так неказисто, – предупредил Халява, спускаясь по ступеням, – кормят они хорошо, два брата шашлычную держат, осетины. В мясе понимают, готовить умеют, и вино у них настоящее.
За дверью оказалось небольшое низкое помещение со сводчатыми закопченными потолками. В подвале было шумно, накурено и не слишком чисто. Публика присутствовала соответствующая – мелкие неудачливые братки и их крикливые, неумеренно накрашенные подружки. Халява уверенно прошел к свободному столику в углу и уселся за него, положив на темную столешницу тяжелые кулаки. Маркиз, опасливо оглядевшись по сторонам, сел напротив. В ту же секунду рядом со столом появился высокий смуглый мужчина с орлиным носом и шапкой густых вьющихся волос.
– Вах, кого я вижу! – воскликнул он с наигранной радостью. – Халява! Дорогой гость! Что кушать будете?
– Мяса мне, Махмуд, и побольше! – Халява потер руки. – Знаешь ведь, как я люблю!
Горец повернулся
– Зря мяса не заказал, – Халява покачал головой, – Махмуд хорошо готовит! Хорошее мясо!
– Да я недавно ел, – отмахнулся Маркиз.
– А я вот мяса могу сколько угодно съесть, – хвастливо проговорил Халява. – Один раз целую корову сожрал!
– Ну уж! – Маркиз взглянул на него с недоверием.
– Ну, не один, конечно. – Халява довольно усмехнулся. – Ты послушай, как дело было. Я тогда молодой был, реально, восемнадцать лет всего. Жизни, конкретно, не нюхал. В армии служил, в воздушно-десантных войсках, сорок четвертая краснознаменная дивизия. Стою ночью на часах, охраняю, конкретно, родную десантную часть. Сам понимаешь – время ночное, спать охота, есть охота, пить охота, и все остальное в том же духе. А с места сойти не моги – часовой! Темень – хоть глаз выколи. Я-то стою под грибком, сам освещенный, как в клубе на сцене, а вокруг – тьма египетская! Чуть вперед шагнешь – кусты, и в них вовсе черно. На плече у меня, сам понимаешь, автомат Калашникова, облегченная десантная модель, с полным боекомплектом. Второй час ночи, самое то время. Стою, думаю про свою молодую жизнь. Всякое, понимаешь, в голову лезет. И вдруг в кустах, прямо напротив меня, что-то зашевелилось. Я молодой был, пугливый по жизни. Это сейчас уж ничего, конкретно, не боюсь, а тогда – совсем другое дело! «Стой! – кричу. – Стрелять буду!» Все, как по уставу положено. А тот, в кустах, на мое предупреждение – ноль внимания и прет конкретно в мою сторону. Я ему – еще одно предупреждение, а он лезет, только кусты трещат! И видно, что огромный он, ровно слон! Ну, я уже всерьез перетрусил и начал по кустам из «калаша» палить. Все тридцать патронов конкретно выпустил, а палец на спуске наглухо заклинило. Не разогнуть, и все! Только когда патроны в магазине кончились, стрелять перестал. И тут в тишине слышно стало, как в кустах кто-то – шмяк! – и упал. Ясно только, что огромный кто-то. Тут ко мне майор подбежал, дежурный по части. Так и так, что за дела, почему стрельба? Я ему – нарушитель, на предупреждение не ответил, пришлось стрелять на поражение, согласно уставу. Майор мне: «Молодец! Все правильно сделал! Все по уставу, все как положено! Поскольку ты есть часовой, существо неприкосновенное, хоть там, к примеру, сам министр обороны припрется и не ответит тебе как положено, ты по уставу должен и в министра стрелять! Только ты автомат-то лучше отдай, а то вцепился, как собака в кость…» Я еще больше перепугался: «Неужели там правда министр?» – «Да какой министр! – майор отвечает. – Откуда здесь министр возьмется, в два часа ночи! Корова заблудилась, ну ты ее и уложил! Одной пулей, прямо в голову. Ну, наповал, разумеется. Пуля-то – со смещенным центром. А остальные – в белый свет, как в копеечку». Короче, всей ротой потом эту корову ели – боевой трофей, не шутки! Законная добыча! Как говорится, чужого нам не надо, а свое никому не отдадим! А мне, конкретно, все лучшие куски доставались, как непосредственному виновнику. Я это, значит, ем, только за ушами трещит, а майор подойдет, посмотрит и непременно скажет: «Ешь, сынок! Пятнадцать лет у меня такого хорошего бойца не было!»
Халява ухмыльнулся и добавил:
– Между прочим, и хозяин коровы очень довольный был. Ему компенсацию заплатили, хорошие, между прочим, деньги, а корова уже так и так молока не давала. Он ко мне потом подходил, папиросами угощал, спрашивал, когда я еще на часах стоять буду. «Я, – говорит, – тогда подгадаю, тещу свою выведу погулять. А интересно, за тещу тоже компенсация положена, или это только за корову как за полезную в хозяйстве животину?»
За разговором Халява незаметно расправился с мясом. Он отставил пустую тарелку, сыто отдуваясь, и спросил:
– Ну, короче, чего ты у меня спросить-то хотел?
– А вот три дня назад перед театром машину рванули, так ты вроде в курсах, кто это подсуетился.
– Машину, говоришь? – Халява помрачнел и теперь явно тянул время. – Да я про это ничего не знаю. Какая такая машина?
– Вот что, – Леня перегнулся через стол и угрожающе уставился на своего собеседника, – ты лучше ваньку не валяй! Это Полукопченому не понравится! Лучше выкладывай сразу что знаешь!
– Да ничего я не знаю! – мялся Халява. – И вообще, я в чужие дела никогда не мешаюсь! Мало ли у кого какие разборки! Кто много знает – долго не живет, а я покуда на тот свет не тороплюсь!
– Оно и видно! – криво усмехнулся Маркиз. – Так конкретно и передать Полукопченому – мол, Халява что-то знает, да помалкивает? Сам понимаешь, что с тобой будет после этого!
– Да подожди ты… – Халява опасливо огляделся. – Ну чего ты сразу на принцип идешь? Я ведь правда ничего не знаю…
– А Сиплому ты в тот день другое говорил! – Леня почувствовал, что еще немного – и Халява выложит все, что знает.
– У, Сиплый, падла болтливая! – пригорюнился Ленин собеседник. – Да я разве отказываюсь? Я и правда почти ничего не знаю! Так, пацаны кое-что болтали, да разве ж этому можно верить?
– А ты расскажи, что болтали, – поощрительно проговорил Маркиз, – а уж что там правда, а что брехня – Полукопченый сам разберется!
Халява снова опасливо огляделся, перегнулся через стол и заговорил, понизив голос:
– Есть такой корешок, кликуха – Молоко. За что ему такое прилепили, все знают: типа, если будет он по мишени стрелять, даже с пяти шагов, – непременно в молоко все пули уйдут. Не то что он стрелять не умеет, а просто такое уж ему от Бога счастье. Короче, всегда все у него наперекосяк, все не как у людей. С ним никто уже и на дело не идет, потому что даже самый верняк обязательно провалится, полный облом случится. Так что теперь он в одиночку работает. А в одиночку много ли настрогаешь? Ну, в общем, пробовал он разную, типа, работу, и все у него не получалось, пока не стал он заказы брать…
– На людей заказы? – переспросил Маркиз. – Киллером, что ли, заделался?
– Ну да, – кивнул Халява.
– Какой же из него киллер, если он, сам говоришь, с двух шагов в молоко попадает?
– То-то и оно! Он заказ возьмет, аванс получит, а дальше – как повезет. Бывает, что и справится, если дело не очень сложное. Один раз у него как получилось. Взял заказ: телка одна мужа заказала, сама в соку, а муж – старый пень, еле ходит, но богатый. Ей ждать, пока муж помрет, надоело, она одному пацану, с которым любовь крутила, и говорит: хорошо бы мне для мужа киллера нанять. А пацан и назвал ей Молоко. Вроде подшутить хотел, да и лишний грех на душу не брать, короче, расхвалил – киллер, говорит, каких мало. Она с ним сторговалась, все обговорили. Короче, жена уехала в санаторий какой-то – не для здоровья, а для алиби. Молоко ночью к мужу вошел, ключи у него были, заказчица дала. Вошел, конкретно, в спальню, пистолет достал, глушитель навернул, прицелился – осечка! Еще раз – и опять осечка! А этот-то, старый пень, проснулся, смотрит – в спальне у него мужик с пистолетом, и от страха окочурился. Жена довольна: смерть от сердечного приступа, к ней никаких претензий, стала богатой вдовой, чего еще желать! В общем, среди подруг такую рекламу Молоку сделала – лучше не надо! Типа, так может старого мужа убрать, что комар носа не подточит! К нему богатые дамочки в очередь стояли!
– Так при чем здесь взорванная машина? – прервал Леня увлекательный рассказ.
– А при том, что это Молока работа, не иначе, – убежденно проговорил Халява. – Зуб даю, что это он!
– Откуда такая уверенность?
– В тот день возле театра машина Тудыкина стояла…
– Это который бензином торгует?
– Он самый. На него последний месяц просто охота идет, три раза уже убить пытались. А тут ко мне пацан знакомый подошел и предупредил, чтобы я тихо сидел и ни во что не вмешивался. То есть понятно – у больших людей разборки, так как бы щепкой не зашибло. А потом я этого самого киллера-неудачника заметил, Молоко. Вертелся он возле стоянки.
Халява оглянулся, как будто почувствовал спиной чей-то взгляд, и продолжил еще тише:
– Я уж делаю вид, что ничего не замечаю и вообще, типа, меня здесь нет, раз уж пацаны предупредили, а только смотрю, что Молоко возится, как слон в казино, вокруг какого-то «жигуленка». Ну, я думаю, чего не бывает, может, такой у него заказ. Ладно, покрутился он на стоянке и отошел, сидит в своей машине в сторонке, типа, наблюдает. Нормальный бы человек как сделал? Раз заложил подарок – уматывай скорее, типа, ты здесь вообще не при делах. А он, видно, убедиться хотел, что все в порядке – уж больно часто осечки у него случались. Потом Сева Жук пришел, хотел уехать, а прямо перед ним этот «жигуленок» стоит, который с начинкой. Я уж хотел Севу предупредить, но не успел. Он парень горячий, шарахнул бампером по «жигулям», ну тут и рвануло! А в это время как раз Тудыкин вышел. При нем, ясное дело, охрана. Парни, как взрыв увидели, по всем правилам рассредоточились, босса взяли в кольцо и повели к машине. Тут, смотрю, Молоко выскочил, рожа красная, глазами хлопает и глядит то на Тудыкина, то на «жигули» догорающие. Типа, мы не ждали вас, а вы приперлися. Морда у него такая смешная была! Поглядел, матом запустил, очень художественно, в машину сел и укатил. И правильно сделал, а то бы еще немножко – и тудыкинская охрана его бы прихватила. В общем, как ты хочешь, а дело ясное: заказали ему Тудыкина, а этот орел машины перепутал…