Мужчина, которого предала женщина
Шрифт:
Людей в помещении было не густо, Валентин легко нашел свободное место за столом, но только он раскрыл тетрадку, как появился Миша. Мокрые волосы дыбом, лицо красное, как у рака, роба распахнута настежь, майки под ней нет – грудные мышцы угрожающе бугрятся, перекатываются.
– Завтра я тебя урою, чувак! – надвигаясь на него, зашипел он. – Завтра на ринге, понял?
– Ну, понял, – растерянно кивнул Валентин.
Он поднялся со своего места, чтобы, если Миша ударит с ноги,
– Что, страшно?
– В ШИЗО неохота.
– Слюнтяй!
– Может, завтра поговорим?
– Я тебя порву, дятел!
– Тогда уж лучше грелкой меня назови, а себя Тузиком.
– Ты мне еще поговори!
Миша отчаянно замахал руками, желая сказать что-то обидное, но, видно, гора в голове не родила даже мышь, которая могла хотя бы пикнуть на Валентина. Так ничего больше и не сказав, он пулей вылетел из комнаты. Но тут же его место занял Медник.
– Чего он от тебя хочет? – внешне спокойно спросил он.
– Реванш ему нужен. Я его сегодня на ринге уложил, – похвастал Валентин.
– А чего такой бледный?
– Кто, он?
– Да нет, ты.
– Я не бледный, просто загара нет, – сострил Валентин, вспомнив недавнюю отповедь Медника. – Зима, холода, весна только начинается…
– А что, летом здесь есть где загорать?
Юра подал знак, что хочет присесть рядом с Валентином, и он покорно перекочевал с одного стула на другой, освободив ему место. Может, он и нервный, но с ним интересно.
– Не знаю, не пробовал. Я всего два месяца здесь.
– А сколько осталось? – устало сложив руки на столе, спросил Юра.
– Тринадцать с копейками.
– Лет?
– Ну не суток же.
– Круто. А мне одиннадцать лет вкатали.
– За убийство мирных жителей?
– Шутишь?
– Ну да. Теплов говорил, что никакие они не мирные.
– Что он еще говорил?
– Много чего, да все не по теме. Про убитых чеченцев ничего не говорил. Сказал только, что никакие они не мирные.
– Это его стиль. Он умеет говорить много, а сказать мало… Ему самому девять лет впаяли.
– Да? Я не в курсе… Я в Лефортове пять месяцев провел, а Теплова от нас через два месяца забрали.
– Знаю, там постоянно тасуют с места на место, – кивнул Медник. – Я сам в Лефортове был. Про Теплова ничего не слышал, ни про Илью, ни про остальных. Как будто на разных планетах были…
Валентин кивнул, соглашаясь. Условия в Лефортове более-менее приличные, но режим лютый. Никакой возможности связаться с подельником, который мог находиться в соседней камере. Даже унитазы там были с секретом. Утечка воды через них – пожалуйста, а утечка информации – извините, подвиньтесь.
– Только в суде и встречались… Ничего, мы еще позагораем, – мечтательно усмехнулся Юра.
– Где?
– В Караганде.
– Там холодно.
– Нет, жарко. Как в тропиках… Караганда – это такой тропический остров.
– Не слышал о таком.
– Зато сейчас услышал. Я тебе даже больше скажу, ты первый про этот остров услышал. Ну, вместе со мной… Будет остров, и мы его Карагандой назовем…
– Кто это мы?
– Много будешь знать, скоро состаришься.
– Мне бы быстрей состариться, чтобы поскорей выйти отсюда.
– Через тринадцать лет?
– Через вечность.
– Я к этому времени в гамаке между пальмами качаться буду.
– Ты сегодня на пальме поселился.
– Не понял.
– Верхняя шконка у нас пальмой называется.
– Теперь понял… Лиха беда начало… Тропический остров дорого стоит, – отрешенно, из глубины своих мечтаний сказал Юра.
– А ты что, собираешься его купить?
– Да нет, пока только примеряюсь.
– Могу узнать, сколько такой остров стоит.
– Как?
– Через Интернет.
– У вас здесь Интернет есть?
– У меня есть.
Валентин рассказал, где работает, за что получает зарплату.
– Неплохо устроился. А меня в столярный цех определили.
– Ничего, там тоже жизнь.
– Лучше бы на лесоповал отправили, – глядя куда-то в точку перед собой, сказал Медник.
– Не валят у нас лес.
– Вот это и плохо. Ну да ладно…
– Зачем тебе лесоповал?
– Проехали… Ты мне лучше про черта этого расскажи, который оружие «чехам» толкал.
– Ну, доказательств нет. Он легко выкрутился.
– Он выкрутился, а ты здесь, да?
– Ну, я не из-за него сел. То есть из-за него. Думал, что он меня заказал, думал, что киллер на меня напал, а это случайный человек оказался. А я его убил.
– Я смотрю, ты крутой парень. Только страшно тебе. Этого испугался…
– Кого этого?
– Ну, который вышел, – движением головы Юра показал на дверь.
– Мишу, что ли? – возмущенно протянул Валентин. – Да я его сегодня на ринге сделал!
– А чего так неуверенно? – насмешливо и едко смотрел на него Медник.
– Тебе не все равно?
– Боишься ты его. Вижу, что боишься.
– Много ты видишь.
– Много. Я, парень, страх нутром чую. У меня на него особый нюх.
– И что?
– Да нет, ничего. Просто к слову… А этот, который оружием торгует, он по жизни кто?
– Фирма у него, оружейная. Охотничье оружие, травматическое.
– Богатый?
– Очень.
– Это хорошо, что богатый.
– Тебе-то что?