Мужчина с огнестрелом
Шрифт:
Я даже не знаю, как точно выразить, что я чувствовала, шагая в школьный портал. Злость? Желание обломать им всю малину, выиграв поединок у этой клановой луковицы и к драным пуантам разнести всю выгоду? Или наоборот — выиграть, а потом сказать — да забирай!
Или не забирай? Вот на кой он мне сдался, козел этот бесчувственный, рабовладелец хренов, слова ему по-простому не скажи, то у тебя сарказм не в том месте, то сиськи не выросли, то балет твой — дебилизм с калечеством…
Короче, во двор академии я влетела на первой космической, задерганная в хлам
На лужайке перед крыльцом меня уже ждала вся группа. Даже Крокодил вопреки обыкновению не встретил меня презрительным фырком через губу, а Шакти так и вовсе суетился вокруг, прямо не змей-уголовник, а родной папочка?.
Ужастик притащил мне какие-то очешуенные пирожные, которые для него лично испекла его Мастер. Хотя он и перестал жрать как не в себя, все равно в его представлении лучшим утешением от любых невзгод осталась вкусная еда.
Только Виктор был непривычно хмур и мрачен, он подошел к нам минут через пятнадцать, когда все дикарята успели меня полюбить, каждый в своей манере, и выразить свою поддержку. Я даже слегка взбодрилась, и не только внешне, но и в душе.
— Юля, отойдем-ка, — Виктор взял меня под локоток и отвел к стоящей среди разлапистых елей скамейке. — Я должен попросить у тебя прощения.
— В смысле?! — я даже приостановилась.
— За дезинформацию. Это ведь я тогда сказал? тебе, что от поединка нельзя отказаться. В своё оправдание могу сказать только то, что сам искренне верил в правдивость своих слов. Пока не получил нагоняй от зятя.
— Ну ты давай не темни, что за дезинформация? — я нетерпеливо притопнула балеткой по траве.
— От поединка можно было легко отказаться. Мало того, ты могла бы легко высмеять юную Норд… если бы знала эту традицию, — слегка замялся он. — Об этом нигде не написано, мы с тобой ведь всю библиотеку переворошили в последний день прошлой десятки. И нашли все правила, и все такое. Но это… как бы не правило. А негласный обычай. Потому как на таких поединках, обычно, дерутся Оружия, которые уже принадлежат конкретному Мастеру. Ну или, хотя бы, дано публичное согласие на их привязку. И они выясняют старшинство между собой.
— А сейчас если отказаться?
— Ты уже согласилась, этим признав ее равным конкурентом… точнее, заявив о себе, как о равной. И теперь отказаться — значит сразу поставить себя на ступень ниже. Да и вообще…
— Ну понятно, — хмыкнула я. — Типа взялся за гуж и так далее. Смеяться в лицо те, кто поумнее, может, и не будут, но уважения я уже не дождусь. А дураки так и вовсе в лицо про трусость скажут. Короче, ладно… на это бы мне похрен. Но я ж правильно понимаю — если сейчас спасую, луковица будет считаться победившей? И если Макс ее выберет, получит право мной распоряжаться?
— А твой Мастер может выбрать эту девчонку? — очень удивился Виктор. — На него непохоже.
— Это ты его плохо знаешь, хмыкнула я.
— Возможно… Но, кажется, с Миком они знакомы. Не друзья, но отзывался он о нем положительно. — задумчиво покачал головой Виктор.
— И когда это мешало Мастерам заводить новые иг… Оружия? — саркастически пожала я плечами. — Это я не про твоих, конечно, они нормальные. А у местных мозги изначально набекрень. И они считают это нормальным.
— Никогда, — грустно улыбнулся мужчина, — Но рушить устой в чужом монастыре точно не нам, тем более что такие законы призмы вполне оправданы. Оружий то намного больше…
— Короче, что там Макс решит, это его дело, — я с показным равнодушием отряхнула подол платья и отвернулась. — Но я не позволю какой-то задаваке мной командовать. Так что посмотрим, кто кого.
— Ни пуха, ни пера, кнопка.
— К черту! — я засмеялась. Да нафиг! Даже не подумаю киснуть и строить из себя несчастненькую. И вообще! Кто сказал, что я не сделаю какую-то луковицу?
Два часа спустя я вытирала пот со лба, стоя в конце беговой дорожки на одном из школьных полигонов. Взмокшая и запыхавшаяся Норд пыталась отдышаться шагах в пяти от меня, уперевшись ладонями в коленки, и завесив лицо растрепавшимися волосами.
Мы шли почти вровень. Чуть-чуть она меня опережала в скорости, зато я легко сделала ее по мощности, и мои мишени догорали где-то там, за спиной, вдоль трассы соревнований.
Это только так называлось — поединок. На самом деле никто не позволил бы двум Оружиям шарашить скверной друг в друга. Оружия предназначены, чтобы сражаться с тварями, и точка.
Так что бились мы не друг против друга, а соревновались на полигоне в точности, скорости, умении правильно зачерпнуть энергию из храна (нам вручили по гнезду с кубами скверны, вроде как взамен Мастеров, от которых в настоящем бою мы должны были получать силу)
Ну понятно, что клановая соплюха. тренированная с детства, сто очков мне могла дать там, где требовались тупо наработанные навыки. И поначалу она вырвалась вперед так заметно, что даже начала на меня оглядываться, да с превосходством.
Но вот когда дело дошло до умения пропускать сквозь себя мощные потоки… посылать их в цель, собирать рассеянную при взрыве твари скверну из пространства, сливать ее обратно в храны… ха!
Ох как неприятно кто-то удивился, когда я одну за другой филигранно снесла мишени у нее под носом, пока она пыхтела и пыталась сконцентрировать специально размазанную вокруг скверну.
Ну так и пошло — мы неслись по специально обозначенной стрелками тропе между учебными мишенями, то одна чуть впереди, то другая. И я благодарила каждого деспота-препода в своей балетной академии, от бабки-растяжницы на первом курсе, до народника, заставлявшего заливать в массивные каблуки танцевальных туфель свинец для тяжести.
Да, Луковица была опытнее и увереннее. Но обычная дыхалка, умение рассчитать силы, чтобы хватило не только на первый акт, но и на финальное фуэте, умение напрягать все силы через «не могу», не обращать внимание на боль, на круги перенапряжения перед глазами, умение просто наплевать на дурацкое слово «невозможно»…