Мужчина с самыми красивыми глазами
Шрифт:
Никаких слёз. Ещё чего!
Не придумав ничего лучше, для отвода глаз сунула чашку под нос начальнику. – Я кофе наливала.
– Я так и понял. Мне срочно нужна ваша помощь, Светлана Николаевна.
Тут девушка всё-таки осмелилась поднять на Артёма потухший взгляд и обмерла. Его глаза обволакивали её тёплым светом, покачивали, словно в сияющей колыбели, притупляя сознание, лишая воли. Как могут так лучиться простые человеческие глаза? Что в них там за тайна такая?
Света силилась проникнуть туда, вглубь сияющего взгляда, и снова, как и в первый раз,
Длинные ресницы вспорхнули, отбросив на льющееся свечение мимолётную тень, и в сознание прокралось безмолвным шипением:
Ты – бандерлог, пленённый гипнотическим взором Каа. Ты в его власти. Смотри, как сужаются кольца, рисующие танец смерти.
Пугающая мысль с треском взорвалась, ослепив яркой вспышкой, разрушив чары. До слуха Светы донеслось:
– …только прямо сейчас, пожалуйста.
– Что, простите?
Артём Анатольевич удивлённо взглянул на Свету сверху вниз:
– Вы что, всё прослушали? Не болеете?
– Нет, нет, не болею, всё в порядке. Просто… много всего навалилось в последнее время.
– Ясно. Понимаю. Дубль два. Мне срочно нужны выписки Bank of A*** за последний квартал. И консолидированный отчёт по обслуживанию основного долга за прошлый год.
– Хорошо, идёмте.
Они промчались по длинному коридору, не говоря ни слова. Пройдя в кабинет, Света поставила чашку на стол, краем глаза срисовала общее впечатление от появления финансового: широко распахнутые глаза, приоткрытые рты, тихую панику и следом – сверхкипучую деятельность. Пространство наполнилось яростным шелестом бумаги и пулемётными очередями щелчков клавиатуры.
"Всегда бы так!" – мелькнуло в мыслях, но Света тут же одёрнула себя – "Да я и сама такая же".
Сунула папку с выписками Лебедеву, и пока он шуршал страницами, притулившись у её стола, погрузилась в вылавливание нужных цифр и выстраивание их в стройные экселевские колонки. Бросив отчёт на печать, повернулась, взглянула на Артёма Анатольевича. Он сосредоточенно выискивал нужные суммы, отрешившись от происходящего вокруг.
Несмотря на глубокую поперечную морщину между бровей, в сущности, совсем ещё юн. Губы ярко-красные, с чётким контуром, нижняя чуть более выпуклая. Волосы чёрные, как смоль, завиваются в тугие жгутики наверху, но виски и затылок аккуратно выбриты. Нос ровный, почти греческий – профилем можно залюбоваться. Света с трудом отвела глаза от этого брызжущего жизнью образа. Взяла с принтера распечатку, протянула Лебедеву.
– Готово.
– Спасибо большое. Я возьму эту выписку. Вся папка мне не нужна, можно только эти две страницы взять?
– Конечно. Давайте достану.
– Верну в конце дня. Спасибо, Светлана.
Артём Анатольевич улыбнулся краем губ, кивнул ей и исчез так же внезапно, как появился.
Света осела на стул – ноги сами подогнулись. Посмотрела на руки, подождала, пока успокоится дрожь в пальцах.
Отпила холодный, горький кофе. Поморщилась, отодвинула чашку на край стола. Внезапно навалилась такая усталость, словно вспахала поле без передышки.
А ведь и правда, сколько она уже вот так работает, без отдыха? Может, взять отгул?
Раньше никогда бы не пошла на этот шаг, но силы куда-то делись. Надо просто отоспаться. И всё будет как раньше.
Отгул даже выпрашивать не пришлось. Пока Генеральный подписывал платёжные поручения, Света едва могла держаться на ногах – пол внезапно заходил ходуном, всё поплыло перед глазами. Она ощутила сильнейшую слабость и попросила разрешения присесть, чего никогда прежде не делала.
Генеральный удивлённо поднял на неё взгляд и присвистнул:
– Светлана Николаевна, да вы не заболели ли случаем? Выглядите вы, мягко говоря, бледновато…
– Да, что-то мне нехорошо, если честно. – Еле выдохнула девушка, сдерживая постукивание зубов – лоб пылал, а по телу шёл такой озноб, что её физически потряхивало.
– Да я вижу, что нехорошо. Отправляйтесь-ка немедленно домой. Сегодня четверг, завтра всё руководство уезжает в Москву, никаких платежей не предвидится. Да и документы подписывать некому. Так что побудьте дома, восстановитесь. Пятницу, будем считать, вы на работе. В выходные отсыпайтесь. Если к понедельнику не поправитесь, тогда сядете на больничный. Договорились?
Света кивнула:
– Спасибо. Большое.
Генеральный проводил её до приёмной и передал своему личному шофёру:
– Виталий Александрович, отвезите Светлану Николаевну домой. Она приболела.
Очевидно, температура поднималась очень быстро, так как Света уже с трудом соображала, что ей говорили, только вяло кивала. Помощь старенького директорского водителя оказалась поистине неоценимой. Он подвёз её к самому подъезду, по дороге заскочив в аптеку – купил жаропонижающее, что-то от гриппа и для горла. Сама бы она не сообразила купить лекарства, а в её домашней аптечке водились только пластыри да зелёнка.
Виталий Александрович всегда по-отечески опекал Свету: она напоминала ему дочь, уехавшую к мужу за границу. С самого начала Светиной карьеры, не раз выручал добряк неопытную сотрудницу и дельным советом, и практической помощью – подвозил по неотложным делам, если руководство было в отъезде и у него появлялась свободная минутка.
Вот и сейчас, Света с благодарностью прижала к себе пакет с медикаментами, повторяя про себя, как мантру "Мир не без добрых людей". Мозг потихоньку отказывался работать, и она держалась за эту спасительную фразу, как за поручень, связывающий её с реальностью.
С трудом преодолела несколько метров от лифта до квартиры, закрыла дверь на два замка, отправила родителям сообщение "Всё в порядке. Хочу отоспаться. Не волнуйтесь, я дома. Потом сама позвоню". Телефон отключила. Глаза слезились, и девушка погасила свет, задёрнула шторы.
Из последних сил умылась, переоделась в пижаму. Трясло уже так, что зубы выстукивали азбуку Морзе. Приняла жаропонижающее, поставила бутылку воды у изголовья на тумбочку и, как подкошенная, рухнула в кровать. Непроглядное, чёрное забытьё тут же поглотило её.