Шрифт:
1. Как сделать жизнь веселее с помощью родни
Мамин план заставить родственников работать и помогать ей провалился. Это мы, все ее домашние бегом бежали исполнять ее капризы. И отлично были с детства выдрессированы, что мама – это святое. И нужно уважать старших.
Это папа привык к тому, что весь смысл жизни у него – это служить своей стервозной жене, а о себе забыть.
Ни Богдана, ни Василина, ни тем более их откормленные и никогда толком не работавшие мужья Матвей и Сергей не привыкли надрываться.
Эти люди отлично поняли,
Как ни странно, но родственники после пышного застолья, переночевали один день в большом доме у мамы, следом второй. А потом поняли, что в квартире Златы им будет тесно. И негде разгуляться детям.
А потому не спешили покинуть временное пристанище, которое стало для них постоянным. Каждый раз обе беременные матери напоминали жене своего дяди, что дома у них нет. А значит идти некуда. А выгнать их на улицу – это прослыть человеком очень черствым и немилосердным.
Мама по привычке пыталась дать задание Сергею или Матвею, но те продолжали покупать на детские пособия пиво и жарить шашлыки в красивом саду дяди своих жен. А Богдана и Василина постоянно спали, ели, обрывали овощи и фрукты с грядок, но посуду за собой не мыли. И подсовывали в общую стирку свои вещи.
А ели с хорошим аппетитом. Потом подолгу принимали ванны и смотрели целый день телевизор и скачивали через интернет фильмы для взрослых. И когда маме пришел огромный счет по коммунальным услугам, сказали, что сейчас нужно все покупать для будущих детей. Она что хочет оставить малышей голодными?
Им нужны фрукты, ягоды, свежее мясо и памперсы, развивающие игры, костюмчики хорошего качества, а старших собрать в школы. А это минимум по тридцать тысяч на каждого.
Дядя, то есть мой папа, расчувствовавшись, выделял со своих счетов пенсию молодому поколению. Но никто не спешил покупать что-то для детей, а вот обе мамы бегом побежали за новыми нарядами для себя, сумочками, ресницами и ногтями.
С документами образовалась какая-то волокита. И чтобы купить свое жилье, нужно было еще добавить, так как по льготе семьи могли приобрести не самое презентабельное жилье в городе-миллионнике. А они хотели жить именно в большом городе.
А ипотеку, даже льготную, брать не собирались. Ведь никто из них не держал в планах то, что нужно будет работать. Нет. Гораздо удобнее рожать нового ребенка и требовать себе льготы. Тем более, как выяснили обе племянницы, есть материнский капитал. И когда рожаешь определенное количество детей, тебе и вовсе могут дать земельный участок.
Это очень хороша программа. Не зря они приняли решение приехать к дяде! Как же это, оказывается, удобно!
А пока все эти молодые люди просто наслаждались теплыми деньками, изобилием фруктов и овощей, свежими деревенскими продуктами и беззастенчиво пользовались гостеприимством пенсионеров.
А когда им надоедали причитания стариков о том, что все вокруг дорого. А пенсии маленькие, заваливались в гости к Злате. И там снова включали громко музыку, устраивали посиделки под пиво, жарили на лоджии сосиски. И наматывали счета за коммунальные услуги. Поскольку Злата по доброте душевной всех их прописала.
Богдана или Василина периодически садились на телефон и названивали мне, напоминая, что родственникам нужно помогать. И мне этот шантаж в итоге так надоел, что я заблокировала кузин и их мужей.
Отчего прослыла эгоистичной, черствой и бездушной сестрой. Которая удобно устроилась на Севере. И, разумеется, алчной бездетной сволочью. Привыкшей не работать и сидеть на шее у мужа.
Матвей и Сергей завели тираду о том, что нас пора раскулачивать и отобрать у нас все квартиры и дома. Зачем людям, у которых нет детей, столько имущества и транспорта?
В их узком сознании патологических иждивенцев никак не могла уложиться та мысль, что все это не с неба упало, а заработано трудом. И, пока они весело проводили время и упорно размножались, остальные работали и делали отчисления в виде налогов, чтобы те самые многодетные родители получали пособия.
Но Матвей и Сергей гордо рассказывали всем, что их семьи несут огромную миссию. И растят новых налогоплательщиков. Которые, между прочим, будут платить нам пенсии. Сбрасывая со счетов тот момент, что их дети, привыкнув к определенному статусу, вряд ли кинутся работать.
Ведь перед глазами удобный пример их родителей, когда можно просто рожать и рожать. Ведь все будут должны.
Нет. Мама не хотела мириться с этой теорией, что не одна она теперь принцесса и хозяйка собственной жизни. И вынашивала планы, как избавиться от такой оравы нахлебников, которые почему-то решили, что кормить, принимать и обихаживать их – это почти единственная забота ее мужа.
Папа, разумеется, не мог и слова сказать посторонним мужикам, а именно такими являлись ему нагловатые Матвей и Сергей и продолжал жарить мясо, открывать вино и приглашать к завтраку целую ораву людей, которые отлично высыпались. И сытно поев, продолжали лежать в беседках или на качелях.
А их дядя перемывал посуду, окультуривал теплицы, помогал строителям перекрывать крышу, возился с розами и покупал мороженое и игрушки детям, которые носились по грядкам, ломали деревья и разбивали посуду, потому что они же дети. А кричать и бить их нельзя. Этого не могли позволить их родители, которые кидались, как на амбразуру, на вредную бабку с давлением.
Мама демонстративно вздыхала, просыпалась среди ночи от сердечных приступов, чтобы не дать уснуть своим гостям, включала свет, стонала и требовала измерить ей давление. А потом вызвать Скорую.
И весь этот концерт продолжался почти ежедневно, но многодетные родители привыкли не реагировать на внешние раздражители, а делать только то, что им удобно и выгодно. И отсыпались потом днем, удобно устроившись в беседках или в веранде и похрапывая от души.
А за малышами присматривали старшие дети или бабушка, которая боялась, что от ее винограда и роз ничего не останется, так как отпрыски племянниц мужа делали шалаши, ломая ее кусты и деревья и вытаскивали на улицу новые одеяла и чистые подушки.