Мужчины на одну ночь
Шрифт:
— Мне кажется, она немного не в себе. Боюсь, что у нее произойдет сдвиг по фазе. Не знаю, что было бы со мной на ее месте, — вздохнула Лариса.
— Ладно, не бери в голову. — Карташов осторожно дотронулся до руки Котовой.
— Вы меня сейчас будете допрашивать, или мне подъехать позже?
— Как хочешь, — пожал плечами Карташов. — Если честно, нам сейчас некогда с тобой заниматься. Дел по горло! Пока все обыщешь, пальчики снимешь, часа три пройдет, не меньше. Ты лучше подъезжай где-нибудь к часу, тогда и поговорим, а твою Толстую мы оставим на завтра. Надеюсь, вся эта история не какой-нибудь безумный план маньяка. А то очень интересно как-то получается: по одному истребляются сотрудники «Эврики». Не нравится мне все это.
— А кому же, Олежка, это может понравиться? — развела руками Лариса.
— Ты сейчас в «Чайку»?
— Да, надо узнать, как там дела, а то Степаныч, не дай бог, подумает еще, что я все хозяйство на него свалила.
— Ну, давай, — кивнул Карташов.
— Я подумала, может, стоит Вику домой подвезти, а то она сидит ни жива, ни мертва. Опасно ее в таком состоянии отпускать одну.
— Тоже правильно! Довези ее. Может, она тебе по пути что-нибудь интересное расскажет.
— Ты прав, — улыбнулась Лариса.
Котова подошла к Вике, тихонько взяла ее за плечо и слегка потрясла:
— Вика, поедем, я отвезу тебя домой.
— Хорошо, — безропотно согласилась та.
Лариса помогла девушке подняться, довела до машины. Там она усадила ее в «Ауди» рядом с водительским местом, на всякий случай пристегнув Толстую ремнем безопасности.
— Вы со мной обращаетесь как с маленькой, — улыбнулась Вика, когда Лариса уже вырулила со стоянки для работников и клиентов «Эврики».
— Не как с маленькой, а как с человеком, которому сейчас нужна помощь, — уточнила Лариса.
— Я не хочу домой, — тихо проговорила Вика, уставившись на дорогу.
— Хорошо, тогда скажи, куда ты хочешь, я отвезу.
— Не знаю куда, но не домой. Может, на Волгу, то есть на набережную. Знаете, мы с Игорем там часто гуляли. Строили планы на будущее. Мы там впервые поссорились, и по такому глупому поводу, просто смешно, — Вика заулыбалась. — Мы никак не могли с ним определиться, как назовем своих детей. Игорь хотел, чтобы были Максим и Ирина, а я на Максима еще была согласна, но Ирина для меня уж слишком… Я всегда хотела, чтобы у меня дочку звали Мариной. Игорь был против. Вот мы и поругались тогда, потому что никак не могли договориться. Сейчас это кажется таким смешным и глупым.
— Вика, у тебя все еще впереди, все наладится, — попыталась успокоить ее Лариса.
— Может быть. Но я все думаю: вдруг наша «Эврика» кому-то насолила, поэтому нас и истребляют по одному? — Лариса испугалась: Толстая почти слово в слово повторила то, что сказал Ларисе Карташов буквально несколько минут назад.
— Вика, не надо думать о плохом, может, все обстоит совсем не так, как вы думаете.
— Может, вы и правы, — равнодушно согласилась Вика.
— Вика, расскажи подробнее, чем занимается «Эврика».
— Мы разрабатываем охранные системы и продаем их. Вообще-то база клиентов у нас уже наработана, поэтому покупателей мы не ищем, они сами к нам приходят. Некоторые из них даже советуют своим партнерам и знакомым обращаться к нам. «Эврика» на рынке уже пять лет, нас все знают и отзываются о нас как о компетентной организации.
— А конкуренты?
— Вы будете смеяться, но у нас их практически нет. Тарасов город маленький, ему не нужно большое количество подобных организаций. Наш основной конкурент — «Компьюноушен», но они в последнее время на рынке заняли немного другую нишу. Они тоже разрабатывают программы, но теперь они больше специализируются на компьютерных играх.
— То есть их вы тоже вытеснили, — заключила Лариса.
— Да, наверное, так.
— Вика, может, заедем куда-нибудь, перекусим немного?
— Давайте, только не в «Чайку». Вы меня, Лариса, извините, но я в ваш ресторан, наверное, больше никогда не приду.
— Это твое право, — с пониманием согласилась Лариса. — Я предлагаю посидеть где-нибудь на набережной, в летнем кафе. Если ты, конечно, не против.
— Нет, абсолютно не против. Я люблю смотреть на Волгу, мне становится спокойно и легко. Когда я в плохом настроении или меня одолевает депрессия, я всегда иду на набережную. Таким провинциальным городам, как Тарасов, очень повезло, что они стоят на берегу Волги.
— Согласна с тобой! Когда на улице стоит невозможная жара, от которой просто сходишь с ума, ты знаешь, что рядом есть Волга, которая поделится с тобой своей влагой и прохладой. Не факт, что ты всегда найдешь возможность воспользоваться этим, но от одного осознания, что река рядом, становится отраднее.
Лариса остановила машину недалеко от въезда на набережную.
— Вика, хочешь, мы немного прогуляемся пешком? Все-таки там пешеходная зона, много детишек бегает. Я, конечно, могу подъехать прямо к кафе, но это будет выглядеть как-то демонстративно. Не люблю, когда люди с деньгами пытаются показать, что они лучше простых смертных и им все дозволено, хотя на самом деле все обстоит совсем не так.
— Думаю, если мы немного прогуляемся, ничего страшного с нами не случится.
— Тогда пошли, — сказала Лариса, выходя из машины.
Котова поставила «Ауди» на сигнализацию, и они с Викой пошли искать кафе.
— Смотрите, Лариса Викторовна, какая красота! — Вика не отводила восхищенного взгляда от раскинувшейся перед ней Волги. — Какая мощь и спокойствие! Глядя на все это величие, понимаешь свое ничтожество и беспомощность перед этой стихией.
Лариса подошла к Вике и остановилась рядом с ней. Всю свою жизнь Котова прожила в Тарасове, ей не раз представлялась возможность перебраться куда-нибудь в другое место. Но Лариса никогда не хотела уезжать из Тарасова, ей нравилось жить здесь.
— Знаете, Лариса, — тихо проговорила Вика, — когда мне становится совсем плохо, как это было после нашего разрыва с Игорем, или когда усталость валит с ног, я бросаю все дела и выбираюсь к подруге, которая живет далеко за городом. Поездки к ней редки, но она — самое близкое мне существо. Я еду к ней электричкой, потом еще долго бреду пешком. И каждый раз, когда я выхожу из вагона, со мной происходит одно и то же: на мгновение я теряю слух, немею и замираю — так оглушает меня тишина, на плотную стену которой я натыкаюсь почти физически, так меня поражает безлюдье. Но в следующий миг в этой тишине оживают звуки — теньканье синиц, свист ветра, поскрипывание стволов сосен, а потом эти звуки обрушиваются на меня лавиной, волна за волной. Я становлюсь свободной и легкой. Мне кажется, что у меня вырастают крылья и я могу летать. Представляете, Лариса, однажды я даже расставила руки, и мне показалось, что я вот-вот полечу, как птица, оторвавшись от земли и поднявшись над житейскими проблемами… А еще знаете, там, в лесу воздух обретает прозрачность, я вдыхаю его полной грудью и боюсь задохнуться от переизбытка едва уловимых лесных ароматов… Вы считаете меня сумасшедшей? — Вика посмотрела на Ларису.