Мужчины свои и чужие

Келли Кэти

– А где Феликс?

– Ушел, – мрачно сказала Ханна. – Давай выкладывай свои новости, – поспешно добавила она. – Мои все груст­ные.

– Ну, тогда я составлю тебе компанию, – печально вздохнула Лиони.

Она была так расстроена, что рассказала Ханне все мело­чи, про которые умышленно молчала раньше. О том, что для Хью «множественный оргазм» означал занятия любовью трижды. О том, как однажды Хью позвонил и отменил встре­чу, потому что Джейн купила билеты на регби.

– Хитрая маленькая стерва! – проворчала Ханна. – В последнюю минуту билеты не купишь. Она наверняка ку­пила

их заранее и ждала, когда он назначит тебе свидание.

Еще Лиони поведала ей о случае, когда Хью пригласил ее на торжественный ужин по поводу четырехмесячного юбилея их знакомства в «Торнтон» и тут Джейн со слезами позвони­ла по поводу какой-то травмы. Они заплатили по счету, ни­чего не успев съесть, Хью проводил Лиони до автобуса, а сам рванулся утешать Джейн. Она никогда никому об этом не рассказывала – стеснялась: ведь получалось, что она человек второго сорта, и ею можно пренебречь.

– Я спрашиваю, что я сделала не так? – со слезами про­изнесла Лиони. – Где я ошиблась? Мне казалось, мы подхо­дим друг другу!

– Меня не спрашивай, – сказала Ханна. – Я в мужиках не разбираюсь.

Лиони рассмеялась, как будто она пошутила.

– Ну, конечно! Потрясающая миссис Андретти, посто – янно на страницах светских газет вместе со своим великолеп­ным мужем, которого ей удалось заманить в свои сети, чего не смог сделать никто другой.

– Клянусь, я поймала его только потому, что он решил, будто ему необходима жена, – сердито сказала Ханна. – Все остальное у него .есть. Теперь у него беременная жена, что; производит положительное впечатление на телевизионные компании и продюсеров фильмов. Ведь никто не захотел бы иметь дело в своих многомиллионных проектах с любителем вечеринок и наркоманом. Им требуется надежный семейный человек, который не испортит им обедню, попав в тюрьму за употребление/наркотиков в сортире во время вечеринки.

– Ты это о чем? – Лиони поразил гнев в голосе подруги. Ей всегда казалось, что Феликс и Ханна обожают друг друга.

– Мне стало ясно, что я никогда толком не понимала Феликса, – с горечью призналась Ханна. – Он выставляет меня напоказ на вечеринках, рассказывает журналистам о своей великой любви, а на самом деле так рад вернуться в Лондон, что его никогда нет дома. Мы жили две недели в квартире Билли, так я за то время их обоих ни разу не видела. Мы вселились сюда в понедельник, и он даже не распаковал ни одной коробки! – Ее голос задрожал.

– Ты преувеличиваешь, Ханна, – как всегда попыталась ее утешить Лиони.

– Возможно. Слушай, если ты хочешь отдохнуть, то по­чему бы тебе с девочками не приехать на неделю ко мне? – предложила Ханна с вбодушевлением. – Мел и Эбби не ста­нут возражать против спальных мешков?

– Конечно, нет, – сказала Лиони, подумав, что после роскошного отдыха в Америке Мел и Эбби вряд ли придут в восторг от спальных мешков. – Очень мило с твоей стороны, Ханна. Я бы с удовольствием. Поговорю с девочками, когда они приедут. А ты уверена, что Феликс не станет возражать?

Ханна снова помрачнела.

– Не станет. Его никогда здесь нет.

Закончив разговор, Лиони печально повесила трубку. Она-то надеялась взбодриться, а

вместо этого только испуга­лась за подругу. Обычно жизнерадостная Ханна показалась ей удрученной, и Лиони в который раз пожалела, что она переехала.

Оставалась последняя надежда – может быть, Эмма ее немного развеселит?

– Привет, Лиони! – произнесла Эмма чересчур бодрым тоном. – Подожди минуту. Я возьму аппарат в другую ком­нату.

Лиони услышала, как она плотно прикрыла дверь.

– Я не могу говорить в холле, Кирстен услышит, – прошептала Эмма.

– Почему? Что случилось?

– Кирстен ушла от Патрика. – Что?!

– Правильнее сказать, она ушла, потому что иначе он бы ее вышвырнул. Кирстен завела себе дружка, и Патрик об этом узнал. Думаю, она уже давно флиртовала со всеми под­ряд, и Патрик не мог не замечать. Они все время ссорились, а я и понятия не имела, из-за чего. Полагаю, ей в конце кон­цов надоело флиртовать, и она переспала с каким-то парнем, их общим знакомым. Теперь между ней и Патриком все кон­чено. Она явилась сюда утром с восьмью чемоданами и своей любимой подушкой и заявила, что ее брак распался.

– Ужасно! – огорчилась Лиони. – И что, она очень рас­строена?

– Нисколько она не расстроена, – прошептала Эмма. – Мне кажется, она принимает транквилизаторы или что-ни­будь похуже. Или ждет, что Патрик ворвется через полчаса и будет умолять ее вернуться.

– Ты думаешь, ворвется?

– Нет. На этот раз она зашла слишком далеко. Патрик – славный парень, но этого он ей не спустит. И, надо сказать, мне очень жаль: они подходили друг другу. Патрик ее бало­вал, но боссом всегда был он. Хотя, если Кирстен будет здесь жить, то сможет помочь мне с мамой… С другой стороны, может и не захотеть. Кирстен всегда сбегала из дома, когда мама принималась плакать, а сейчас она плачет постоянно, бедняжка.

– Слушай, ты, я да Ханна – хорошенькая троица, – за­метила Лиони. – Я рассталась с мужчиной моей мечты, ты пытаешься справиться со всеми семейными проблемами разом, а Ханна в жуткой депрессии.

– А что с Ханной? – удивилась Эмма. Она не могла по­нять, как может быть плохо Ханне. Разве она не беременна?

Чего еще может желать женщина? Типично для Ханны, черт возьми, – ей всегда мало.

– Ее немного огорчает Феликс, – сказала Лиони, сразу же пожалев, что заговорила об этом.

Ханна и Эмма в последнее время едва разговаривали. Эмма явно не могла справиться с ревностью, видя такую без­мятежно беременную Ханну. Ханну же раздражало, что Эмма не делает ничего, чтобы завести собственного ребенка. Лиони приходилось их мирить, и задача эта была не из легких.

– Почему?

– От него мало пользы, когда дело касается распаковы­вания коробок, – шутливым тоном сказала Лиони.

– И это все? – фыркнула Эмма. – У нее не слишком много поводов расстраиваться, верно?

Окончательно расстроившись, Лиони решила, что ей ос­тается одно – зайти к Дугу. Она взяла Пенни на поводок и быстро пошла по знакомой дороге.

Дуг вышел из студии с усталыми глазами, старые джинсы все в пятнах краски.

– Погулять не желаешь? – весело спросила Лиони.

Он усмехнулся: