Музыка двух сердец (сборник)
Шрифт:
– Ну, рассказывай, как съездила, – нарушила тишину мама.
– Отлично. С ними весело. Особенно с Егоркой. – Внезапно Лара вспомнила, что так и не сказала маме то, что собиралась сказать после разговора с отцом. – Мам, мне все известно. – Она замялась, не зная, как продолжить. Надеялась, что мама ей поможет, но та молча вела машину. – Папа мне рассказал. И про ваш развод, и про то, что ты не хотела, чтобы мы с ним общались. – Она нервно сглотнула. – Останови машину, пожалуйста.
Девушка дождалась, пока автомобиль
– Я совершенно на тебя не злюсь. Я понимаю, почему ты так поступила. – Лара говорила захлебываясь, ей казалось, что если она не выдаст все на одном дыхании, у нее не хватит сил сказать это вообще. – И я очень люблю тебя, мам. Больше всех на свете. – Последние фразы дались ей особенно трудно. Из глаз сами собой во все стороны брызнули слезы.
Через мгновение они с мамой уже крепко сжимали друг друга в объятиях, громко рыдая. Когда обе немного успокоились, когда были сказаны все слова, что так долго копились внутри, и было решено, что теперь в их семье будет все по-другому, поехали дальше.
В квартиру входили уже за полночь. Но все равно решили попить чаю с накануне купленными мамой пирожными.
Лара сама не ожидала, что сможет съесть три эклера за один присест. Она бы и больше съела, если бы мама не остановила.
– Не лопнешь? – поинтересовалась родительница.
– Могу, – честно ответила девушка, разглядывая наполовину опустевшую коробку.
– Вот именно. Целых три пирожных, еще и на ночь! Если будешь продолжать в том же духе, то о талии придется позабыть и близко познакомиться с товарищем гастритом. А молодые люди, например, не любят бесформенных девушек.
– Ну, на вкус и цвет… И вообще. Ну и пусть! Меня и с талией не очень-то любят. А некоторые еще и издеваются!
– Ну-ка, – забеспокоилась мама. – Рассказывай.
И хоть Лара уже советовалась насчет Данилы с Наташей, она рассказала всю эту историю еще и маме.
Как ни странно, мама объяснила поступки Данилы так же, как жена отца, а в конце тоже посоветовала поговорить с ним и высказать все, что она думает по поводу его поведения.
Вот только Лара по-прежнему не представляла, как после всего случившегося сможет беседовать с Данилой.
– У тебя какие планы на оставшееся лето? – спросила мама. – На дачу поедешь? Там смородина поспела, надо бы помочь бабушке собрать. Но если не хочешь, съезжу я. А тебя, кстати, могу на море отправить на пару недель. Если есть желание, конечно.
Лара представила себе море, долгую дорогу в поезде, жару, незнакомых людей…
– Нет, не хочу. Поеду к бабушке через пару дней, а завтра съезжу на книжную ярмарку, все к новому учебному году закуплю, чтобы перед первым сентября не бегать. – И сразу же сделалось легче, – вот что значит правильное решение.
«Буду книжки читать, гулять, скоро грибы пойдут. Да и к Даниле, что ни говори, поближе. Вдруг встретимся где-нибудь случайно», – думала Лара, засыпая.
Как и планировала, половину следующего дня девушка провела на книжной ярмарке, где кроме тетрадей, ручек и прочих канцтоваров к новому учебному году, накупила еще и всяких книжных новинок.
До дома все это дотащила с трудом, в квартиру ввалилась уставшая и сразу, даже не помыв рук, плюхнулась в кресло. Тут-то ее взгляд и упал на ноутбук.
«Надо проверить почту, – подумала Лара. – Вдруг за две недели кто-нибудь прислал письмо. Данила, например».
Но ее надежды не сбылись. Кроме спама, в ящике ничего не было.
Заглянув в ЖЖ, Лара обнаружила, что Данила, то есть Дрозд, свой журнал удалил.
Она сидела перед монитором и в который раз перечитывала надпись: «Журнал пользователя chernij-drozd был удален».
«Почему? – спрашивала себя Лара. – Журнал-то тут при чем?»
Мама пришла домой пораньше, и Лара уговорила ее сходить в кино. Вечер провели в кафе, где до отвала наелись вкусной пиццы и мороженого.
Но ни кино, ни разговор с мамой, ни мороженое не смогли отвлечь девушку от мыслей о поступке Данилы.
Мама в ответ на ее вопрос, почему он так поступил, нашла только одно объяснение:
– Наверно, он злится на себя, – сказала она. – Думаю, решил избавиться от Черного Дрозда.
Девушка кивнула, затем спросила:
– А разве можно избавиться от части себя?
– Можно, наверно, – вздохнула мама. – Если очень хотеть.
– Жалко. Мне нравился Дрозд. – Лара задумчиво помешивала ложечкой чай.
– Тогда скажи ему об этом, – посоветовала мама.
Вечером позвонила бабушка, и Лара клятвенно пообещала, что завтра приедет.
Рюкзак решила собрать сейчас, проковырялась долго, потому что раз пятнадцать перетряхивала весь свой гардероб, выбирая, что бы из вещей взять с собой. В итоге только разозлилась.
«Что ты наряды выбираешь, словно на курорт собралась, – ругала она себя. – Все надеешься Данилу встретить? Дура! Да он, судя по всему, не хочет тебя больше видеть».
От этой мысли стало совсем противно. В конце концов Лара покидала в рюкзак первое попавшееся и легла спать.
Автобус задерживался уже на десять минут, а люди на остановке то и дело поглядывали на часы. Уже слышались разговоры на тему «будет ли сегодня вообще этот автобус или его отменили».
Лара безучастно сидела на лавочке на остановке рядом с такими же, как она, дачниками. В ногах стоял тяжелый рюкзак. Вот только мыслей о том, будет автобус или нет, не придется ли идти пешком, в голове не было.