Музыкальный приворот.Часть 3.На волнах оригами
Шрифт:
– А как вам Настя?
– спросила я из любопытства.
– Которая вместе с Валерием приезжает?
– Хорошая девочка, - пожевав губами, сообщила женщина и улыбнулась вдруг.
– Хорошая хозяйка. Валере такую и надо, а то он все за какой-то блондинкой увивался, красивой, конечно, но совершенно стервозной, - не знала она, что эта самая блондинка - моя лучшая подруга Нина Журавль. Однако об этом я решила промолчать. Ниночка, и правда, не отличалась хорошим характером. Многие недоумевают, как так вышло, что мы крепко дружим. Но, во-первых, она мне как сестра, поскольку
– Ой, я же цветы выкинула в окно, - вдруг вспомнилось мне.
– Я соберу!
– Уже собрали, - мягко улыбнулась женщина.
– Езжайте, ни о чем не беспокойтесь.
Мы попрощались, парень, демонстрируя чудеса галантности, неведомые прежде Кею, а присущие лишь Антону, молча взял у меня не особо-то и тяжелую сумку с вещами, которую я не сумела вырвать из его рук, и пошли к припаркованной около особняка машине, синей, блестящей на солнце и на нем же сильно нагревшейся - в салоне было невероятно душно.
Прежде, чем сесть в автомобиль, я строго сказала своему спутнику, вспомнив нашу поездку на его личном транспорте за город, когда он несся, как сумасшедший, получая заряд адреналина от скорости:
– Если будешь гнать, как в прошлый раз, я с тобой не поеду, понял?
– Без вопросов, - отозвался парень, глядя на меня и убирая за ухо прядь моих длинных темных волос.
– Теперь ты будешь всем заправлять, малышка. А я буду слушаться тебя.
Я со здоровым скепсисом в глазах посмотрела на музыканта. Что-то мне подсказывало, что это не так.
– Не слушаться, а прислушиваться.
Да что же такое, меня опять тянет к нему, и желание прикоснуться обнять настолько велико, что кажется, будто бы Антон - мой персональный магнит.
Да это же зависимость! Вот умора! Первый в мире человек-наркотик прямо перед нами!
Беловолосый парень словно понял мое желание и он без слов притянул меня к себе. Мои руки тут же оказались у него на поясе. Поток нежности захлестнул меня, и дышать стало труднее. Я поцеловала его в плечо через черную ткань футболки.
– Катя-Катя, - проговорил он, отпуская меня.
– На что же ты меня обрекаешь?
– На себя. Кепку не забудь, - напялила я на него черный, как и вся его одежда сегодня, головной прибор*.
Мы сели в салон, который почти тут же охладился стараниями кондиционера и поехали прочь отсюда, мимо отступающих от дорог молодых лесов и зелено-желтых полей, над которыми низко и лениво нависали белоснежные кучевые облака. На ходу я позвонила Бабе-яге, поблагодарила его за гостеприимство и, сказав, что еду домой, написала пару эсэмэс Ниночке, еще отдыхающей в Ницце, Насте и почему-то брату, сказала, что, наверное, приеду сегодня домой. Телефон Журавлика оказался выключен, зато Настя и брат тут же ответили мне. Первая восторгалась и пророчила мне невероятную романтику и советовала быть смелее.
"Он тебя все же нашел! Как же классно:) Приручи его, Катька! Он уже в твоих сетях", - написала мне подружка. И тут же от нее пришло одно бодрое сообщение: "Сделай его!!!".
Второй прямо
"Как сказать. Почти... Если что, скажи остальным, что буду дома вечерком, твоя любимая младшая сестренка соскучилась по всем", - призналась я Эдгару, который, видимо, забыл о своих прошлых симпатиях к Антону (когда-то ведь они так увлеченно обсуждали свои игры!). В ответе он ограничился лишь сморщенным смайликом, показывающим все его недовольство тем, что я вновь стала общаться с Тропининым.
Печатая последние слова следующего сообщения для Насти, я, почувствовав на себя острый взгляд, подняла голову на Антона.
– С кем переписываешься?
– спросил он, косясь на подаренный им же мобильный.
– С людьми. У тебя просто особенность прожигать людей глазами, Антош, - сказала я, довольная. Я повела себя, как ребенок, и, можно сказать, специально переписывалась по телефону, зная, что моему белокурому спутнику не понравится то, что я обращаю внимание на кого-то другого, не на него, и это сработало.
Будем мучить его маленькими дозами! Чтобы не расслаблялся.
– Стараюсь, Катенька. Серьезно, с кем?
– не отставал он.
– С Максом, - лукаво глянула я на Антона и осторожно кончиками пальцев коснулась его ноги. Конечно же, он не дернулся, не выругался, не пообещал серьезно поговорить с ним на какую-нибудь интересную тему, но я явственно почувствовала, как атмосфера вокруг нас сгущается, и это развеселило меня еще больше, я едва сдержала улыбочку, видя, как чуть сощурились его серые, как грозовое небо, глаза.
Что, нравится тебе его дразнить? Мне тоже! Дракона надо раздраконить!
– Почему ты не спрашиваешь, что он мне пишет?
– так и не дождалась я от Антона никакого вопроса. Он, не поворачиваясь ко мне, убрал одну руку с руля и провел указательным пальцем по моим губам. Я попыталась поймать его палец зубами, но не успела.
– И что это значит?
– не поняла я.
– Не говори глупости, - ответил парень.
– Твой талант выводить из себя просыпается тогда, когда ты сама этого не ожидаешь. Внезапно. В остальных случаях у тебя ничего не получается.
– Чего-о-о?
– обиженно протянула я, и вновь поняла, что до безумия хочу коснуться Кея. Да что же за желание назойливое такое? Хотя оно и раньше жило во мне, но сдерживалось моими же запретами. А теперь я знала, что касаться Кейтона было можно, и руки сами тянулись к нему. Я зачарованно поглядела на парня. Господи, какой же он... Нет, он такой же, как и всегда, но отчего-то мое сердце беспричинно сладко щемит, а солнечные бабочки ласкают крыльями солнечное сплетение. Я словно начала просыпаться после нашего разговора и долгих поцелуев, которые ввели в меня в транс. И по новому смотрела на Антона, с трудом осознавая, что нахожусь радом с любимым человеком. Я все же узнала правду. И он меня, правда, любит. Это счастье? Но почему я сейчас так отстранена от всего? Почему я продолжаю медленно падать куда-то, только уже совсем медленно, словно парю на зонтике? Почему в голове туман, пришедший на смену эйфории?