Мы – ищем! Прорыв. Часть первая

Эльтеррус Иар

– То есть можно считать, что вы его выкрикнули? – торжествующе улыбнулась девушка, всем своим видом говоря, что так она и думала.

– Да! – отрезал инженер. – И что, теперь я вас уже не интересую?

– Наоборот! – встала незнакомка. – Совсем наоборот!

Ее комбинезон неожиданно начал менять цвет, становясь черно-серебристым. А на левом плече медленно разгоралось Око Бездны. До Ирхаса не сразу дошло, что он видит, а когда дошло, то не упал он только потому, что кабинка инфора была тесной. Инженер не заметил потекших по его щекам слез, он понимал, что отныне все будет иначе. А эти? Эти пусть остаются здесь, продолжать рвать глотки друг друга.

– Я готов! – выдохнул он.

– Не покидайте кабинку, – опять улыбнулась сияющей улыбкой аарн, инженер вспомнил, что именно они

такими и отличались. – За вами придут, совсем скоро, минут через пять.

Она помахала рукой, и экран погас. А Ирхас остался в одиночестве, его всего трясло. Неужели глупая, детская мечта исполнится? Очень хотелось надеяться, что его не обманут. Ведь если обманут, то он пойдет и бросится с ближайшего высотного моста, которые в Ларгиум-Харт хватает. В этот момент в дверь кабинки постучали. Он поспешил открыть ее и увидел парня в сером комбинезоне с такой же сияющей улыбкой, как у давешней девушки.

– Ирхас Даверо? – уточнил тот.

– Да, – поспешил подтвердить инженер.

– Идем, брат мой. Нас ждут на крейсере. «Дневной Сон» сейчас за орбитой второй луны Ларгиума.

Глава 1.3

– Что будем делать, Арвиор? – хмуро спросил командующий арвесским флотом адмирал Нагот, изучая тактическую сферу, на которой ничего хорошего не отображалось, силы противника численно превышали их втрое. – Справимся? Как думаешь?

– Или справимся, или погибнем с честью, Лорис, – усмехнулся его коллега, имперский комиссар Сават. – Это для них честь ничего не значит, но мы – не они. Хотя даже в такой ситуации победа возможна. Для нас. Есть одна мысль…

– Какая?

– Самоубийственные атаки малыми экадрами со всех сторон, причем действительно самоубийственные, не жалея себя. Наши сорвиголовы пойдут на верную смерть, раз нужно. И будут атаковать с такой яростью, что райверы обделаются, ведь они – трусы, для них нет ничего важнее их «бесценной» жизни. Когда есть большой шанс реально гробануться, они обычно отступают. У них это даже в уставах прописано. Десять процентов – для райверов уже нестерпимые потери. Мы же будем сражаться, пока живы.

– Обязательно будем, – почти незаметно усмехнулся адмирал. – Потому не раз выигрывали сражения. Ты прав, стоит попытаться, – он обернулся к офицеру связи, капитану второго ранга Гольду. – На мой пульт вице-адмиралов Лонга и Рауэра. И… пожалуй, полковника Майса. Добавим к тактике уколов абордаж больших кораблей, о нем давно все забыли, вот мы этим и воспользуемся.

Забытая всеми богами система без пригодных для жизни планет и полезных ископаемых мало кого интересовала, в ней столетиями никто не появлялся. Однако не сегодня – этим утром здесь встретились два довольно больших флота, причем один был втрое больше второго. Командующие не надеялись разойтись без кровопролития, прекрасно понимая, что слишком велики разногласия между двумя народами. А если точнее, между двумя цивилизациями с несовместимыми жизненными принципами. Райверская республика никому из других стран не позволяла жить по дедовским законам и обычаям, требуя отказаться от них и взамен принять свои. Для республиканцев само существование людей, не согласных с их основными императивами, было нестерпимо. Как можно не понимать, что они правы?! Что у них свобода?! Демократия?! Права человека, а прежде всего права различных угнетенных ранее обычных и сексуальных меньшинств?! Не понимать это мог только откровенный идиот! Именно таковыми райверы и полагали старых врагов, не раз пытаясь доказать тем, что они неправы, что нужно отказаться от привычных глупостей и уподобиться им, святым и праведным.

Но, невзирая ни на какие усилия, вышесказанное для арвесов было почему-то неприемлемым, и никто из райверов не мог понять почему. В особое бешенство апологетов «свободы» приводили вера в единого всемогущего бога с его дурацкими запретами и парная семья – последнее в райверской прессе вообще называли откровенным, недопустимым извращением. То, что именно такая семья тысячелетиями являлась основой человеческого общества, из народной памяти давно и тщательно вытравили, создав атомизированное общество, в котором каждый был исключительно за себя, когда любая помощь другим, если она

не оплачена, открыто порицалась. В итоге райверы решили, что их противники – опасные сумасшедшие, подлежащие обязательному уничтожению, поэтому говорить с ними можно лишь на языке оружия. А то, что те осмеливались сопротивляться, вызывало всеобщее возмущение.

Всего несколько тысяч лет назад представители обеих цивилизаций жили на одной планете, являя собой всего лишь два военно-политических блока, становившихся с каждым годом все непримиримее друг к другу. Один отстаивал либеральные ценности, а второй – традиционные. Причем второй только защищался, он не лез к представителям первого, ничего и никому не навязывал, в отличие от апологетов несуществующей «свободы» человека от общества. Они никак не могли успокоиться, давили и давили. Дело шло к глобальной ядерной войне, и все это понимали. Избавлением стало открытие теории гиперфизики, на основе которой со временем построили двигатель прокола пространства. И люди миллионами ринулись прочь с родной планеты, ставшей для них ловушкой.

Больше двух тысячелетий бывшие однопланетники не сталкивались, расширяясь в противоположные от родины стороны. Арвесы забыли навязанную мнением «мирового сообщества», абсолютно чуждую им демократию, вернувшись к привычному имперскому правлению, причем императора выбирали за профессиональные качества. А главное, отказались от всех привнесенных изне идей и парадигм, возродив нормальное патриархальное общество, где перед женщиной принято отодвигать стул, открывать дверь и уступать ей место. Где мужчина являлся мужчиной, а не бесполым ничтожеством, не способным встать на защиту семьи. Снова поэты начали воспевать женскую красоту, а не уродство трансгендеров. Во главу угла в империи была поставлена семья и община, а не личное преуспевание. Честь и справедливость стали основой арвесских законов и обычаев.

Нет, раем империя отнюдь не была, сволочей и паскуд в ней, как и везде, хватало, но люди хотя бы стремились к чему-то возвышенному, старались помогать друг другу, не позволяя большинству оскотиниться, чего всеми силами добивались в республике. И добились – там был натуральный кошмар, улицы сверхсовременных городов усеяны палатками бездомных. Если кому-то становилось плохо, через него просто переступали и шли дальше. Ведь по меркам райверов падающему следовало не помогать, а, наоборот, подтолкнуть его, чтобы ограбить. Понятие семья было напрочь забыто, детей выращивали в специальных интернатах абсолютными эгоистами, за этим внимательно следили, наказывая тех, кто смел проявлять такие качества, как дружба и взаимопомощь. Любое сотрудничество признавалось только за деньги. Жалость, доброта, сочувствие тщательно вытравлялись из душ людей, в итого из них вырастали законченные подонки. Все самые гнусные пороки культивировались, любого выступавшего против них подвергали обструкции. Либеральная демократия! Свобода личности! Понимать надо.

Но проклятые арвесы понимать и принимать отказывались, вызывая у райверов, абсолютно уверенных в своей правоте, недоумение и даже обиду. Как же так?! Этим идиотам сообщают святую истину, а от они не желают даже слушать! Значит, нужно заставить принять ее. И республика решила надавить на империю силой оружия. На угрозы та не отреагировала, тогда была предпринята попытка захватить одну из дальних колоний арвесов и насадить там свою идеологию. Так сволочи осмелились сопротивляться и уничтожили эскадру сил Добра и Света, как назвали ее идеологи либерализма! Случившееся вызвало в стране такой всплеск возмущения, что республика вынуждена была объявить империи войну. И эта война длилась уже почти двести лет с переменным успехом. Однако постепенно побеждала империя, причем она воевала лениво, спустя рукава, часто просто отбивая очередной наскок либералов и выдворяя уцелевших за свои границы. Но отдельные стычки были яростными, бесстрашие арвесов в бою и их готовность умереть за Родину пугали райверов, привыкших делать все только за деньги в строго оговоренных контрактом пределах. Но попыток прорваться на территорию противника, чтобы всласть побомбить беззащитные планеты с мирными жителями, они не оставляли, ведь насилие над беззащитными женщинами и детьми являлось основой их тактики и стратегии. Либерализм и свобода!