Мы из подводного космоса
Шрифт:
С тех пор он ни разу не видел её. И вот сегодня сердце подсказало ему, что Наташа рядом. Память сердца …
Наташа узнала его. Она бы узнала его из тысячи мужчин. Он был единственный, кто нравился ей и кто отказался от неё. Она, как это бывает в молодости, ибо молодость эгоистична, привыкла брать от жизни то, что ей хочется. Многие мужчины, как мотыльки, летели на огонь её страсти и исчезали из её памяти. Андрей Николаевич остался в памяти у Наташи навсегда. Этот мужественный человек устоял, и ей было стыдно. Значит, есть в жизни какие-то ценности, которых она ещё не знает. Прошлый раз, когда он ушёл из кафе, она заплакала, но это были слёзы очищения, ей стало легче после встречи с ним. Она заново оценила жизнь. И она ему очень благодарна.
А Андрей Николаевич стоял и смотрел, как ветер несёт по скверу опавшие
60. Три счастливых дня
От автора. Мое знакомство с Янушем Леоном Вишневским
Сегодня это один из самых популярных и самых читаемых писателей в мировой литературе. Все его произведения о любви. Он пишет раскрепощенно, смело, современно, и, что удивительно, компьютер стал у него одним из главных действующих лиц. Его первый и лучший роман называется «Одиночество в сети». Он поляк, проживающий сегодня в Германии, большой ученый, дважды доктор наук, в своих романах поднимает на пьедестал женщину, что для нас, моряков, особенно приятно. Он и сам бывший моряк рыболовецкого флота. В минувшем 2012 году в Беларуси проходил «Год книги». На фоне этого события Брестская городская библиотека пригласила писателя в Брест на встречу с читателями. И он приехал! Что само по себе очень удивительно. Я с ним общался. Слушал, как он отвечал на вопросы, особенно женской половины зала. Убедился, что женщины от него без ума. Поэтому через некоторое время решил написать романтическую новеллу о пребывании в Бресте этого выдающегося человека. Новелла написана от имени женщины, начитавшейся произведений Януша Леона Вишневского.
Три счастливых дня
(Романтическая новелла)
«Вот и началось второе десятилетие 21 века. В доме три телевизора, три компьютера, пять мобильных телефонов и одна книга».
2012 год объявлен в Беларуси «Годом книги»
1. Третий день.
С утра я уже была не в себе. На вокзале при прощании я находилась на грани нервного срыва. Когда варшавский поезд начал плавное движение, мне показалось, что я и все провожающие, что стояли на перроне, поехали назад. Да, да, поезд стоял, а перрон медленно удалялся, и я просто ощущала, что мы набираем скорость и вот-вот последний вагон исчезнет. Вагон, в котором находился «мужчина моей мечты». Действительно, мелькнул раз-другой красный огонек и поезд пропал. А мы все мчались и мчались. И никто не замечал, что мы в опасности, что нам всем сейчас станет плохо. Но все озабоченные сиюсекундными делами стали буднично расходиться, а плохо стало мне одной. Я сдерживала себя, но глухие рыдания разорвали мне грудь и слезы жалости к себе, слезы несбывшихся желаний, все, чем я жила последние три месяца, что давало мне силы – все рухнуло. Мой праздник кончился…
Еще несколько минут назад я была самой счастливой женщиной, потому что при прощании он наклонился и, обдав ароматом хорошего мужского заграничного парфюма, (пожалуй, туалетная вода «Кальвин Кляйн») поцеловал меня. Он хотел поцеловать в щечку, по-комсомольски, но я успела перехватить его движение и подставила свои жаркие губы. Я впилась в него, и он ответил на мой призыв. Он оторвался от меня в смущении. Я видела – все три дня пребывания его в нашем городе, что я в его вкусе, и что он был бы не против…, но важность официального визита, с которым он прибыл к нам, не давала ему возможности вести себя раскованно, по-мужски. Он своим языком почувствовал, что я вся горю, и еще более смутился, увидев по моим глазам, что я поняла его. Ах, как мне нравится эта игра взглядов! Он, воспитанный и глубоко интеллигентный, взял себя в руки. Улыбнулся счастливой мальчишеской улыбкой и вошел в вагон. Еще несколько минут я видела его в окне, ласковые глаза его и улыбка сказали мне все, что он постеснялся сказать, и вот перрон поехал назад, а я несчастная, разбитая и раздавленная, полностью обессиленная осталась рыдать. Одна со своим разбитым сердцем…
С трудом приползла домой. Все валилось у меня из рук. Я чувствовала себя ужасно, «как гонконгская шлюха после ухода из города морской эскадры». Пытаясь выпить чая, просыпала сахар. Нагрубила мужу и, набирая обороты, впала в истерику. Со мной это иногда бывает. Муж молча перенес взрывы моего Везувия. Думаю, он понимал мое состояние. Иногда у мужчин бывают просветления. Он спокойно разрезал лимон и сделал «николашку», посыпав лимонные дольки не только сахаром, но и растворимым кофе. Принес рюмку марочного молдавского коньяка из наших «винных подвалов» в нижнем ящике серванта, ласково заставил выпить. Я хлопнула всю рюмку с драгоценным напитком и вырубилась. В тумане ощущала, как мой верный, (а может быть, и не очень верный, кто ж их знает мужиков,) разобрал постель,
2. Второй день.
Этот день наступил. Он был у меня самый счастливый в жизни. Самый насыщенный, самый напряженный, но и самый счастливый. Закончив перед зеркалом утренний макияж, и надев самый лучший наряд, я позволила себе открыть флакон дорогого, манящего, сексуального, отдающего лоском и шиком (как было написано в рекламе) «Сюр де Лун». Это моя лучшая покупка в туристической поездке в прошлом году в Париж. К девяти утра я подошла к гостинице, где накануне мы устроили нашего польского гостя на отдых после напряженной дороги. Ровно в назначенное время он вышел улыбающийся, свежевыбритый, весь какой-то не наш. Отличаются иностранцы от наших мужчин! Скорее всего, своей элегантностью, уверенностью в себе, раскованностью. Увы, чего нет у нас, того нет. Протянул обе руки навстречу мне, нежно взял мою правую руку и, вдохнув аромат «Сюр де Луи», поцеловал ладошку с внутренней стороны. Я чуть не потеряла сознание. До чего приятно почувствовать мужские губы у себя в руке. Раньше только однажды в детстве лошадь брала губами сахар из моей ладони, но мужские губы приятнее. Какая-то дрожь пробежала по моему телу, а он, как ни в чем не бывало, говорит: «Я готов посетить Брестскую крепость. Одет, как вы просили в удобную обувь». Я посмотрела на его сверхмодные туфли, стоимостью не менее двухсот долларов, на его простую, но очень дорогую рубашку голубого цвета от Армани, которая безупречно шла к его глазам, и, видимо, лицо выдало меня. «Да, да. Это очень удобная обувь и одежда», – простодушно сказал «небожитель».
Брестская крепость и музей обороны Брестской крепости потрясли его, много повидавшего и много знающего. Иначе и быть не должно! Немцы дважды брали Брестскую крепость: в 1939 году, когда ее защищали поляки, и в 1941 году, когда красноармейцы обессмертили своими подвигами теперь святое для всех имя – Брестская крепость. «Погибаю, но не сдаюсь!» Оказывается, он глубоко верующий человек. Он стоял у Вечного огня и молился. И я не решалась прервать его молитву, хотя уже поджимало время официальной церемонии с участием Брестского городского исполнительного комитета и Генерального консульства Республики Польша в Бресте.
Официальная часть прошла прекрасно. Она была спланирована (с моей подсказки) нашей начальницей в только что капитально отремонтированном помещении детской городской библиотеки имени А.С.Пушкина. Я специально предложила его, потому что там не стыдно было встретить высоких гостей. Начальница, естественно, на всех совещаниях подчеркивала, что это она придумала. Я воспринимала ее слова спокойно. Такова жизнь! Не вижу здесь ничего предосудительного. Лишь бы дело не пострадало.
Заместитель мэрам города Бреста Вячеслав Хафизов (сам мэр болел и не мог присутствовать на встрече) оказался большим почитателем таланта нашего гостя. И в своем выступлении сказал много теплых слов в его адрес. Но, главное, показал свои знания его произведений, что на всех произвело хорошее впечатление. Затем выступил представитель генерального консульства Республики Польша в Бресте. Опытный дипломат, он знал, что надо сказать о своем соотечественнике, без преувеличения, всемирно известном писателе. В конце своего короткого выступления он сообщил, что работники консульства вечером, после окончания всех мероприятий, ждут своего великого земляка на ужин. (Это был намек нам, чтобы мы его надолго не задерживали.) Затем наша директриса пригласила на небольшой подиум самого известного сегодня в мировой литературе писателя, представив его просто: «Януш Леон Вишневский». Наши сотрудницы и я вручили ему цветы. Он, смущенный и несколько растерянный, сел за журнальный столик рядом со мной и начал рассказывать о себе, о литературе и своих произведениях. – «Я второй раз в Беларуси и очень благодарен людям, которые меня сюда привели», – пояснил Вишневский в своем приветственном слове. «Мне очень комфортно в этой стране Европы. Моя родина находится совсем близко, и вы так похожи на поляков. Я очень рад, что вы можете читать мою книгу на языке, который вам знаком. Но мне было бы очень приятно, если бы эта книга была издана и на белорусском языке».