Мы - Николай Кровавый!
Шрифт:
Рота китайских курсантов, ведомая фельдфебелем Нечипоруком, с песней шла на занятия.
Облака проплывают, как снег холодны,
Гости к югу летят в милый отческий край.
Если мы не дойдем до Великой стены,
Значит, мы недостаточно любим Китай.
Любо-дорого смотреть на них! Особенно на их форму. Шапки-ушанки с пятиконечной красной звездой, ватные куртки и брюки. Обуты в яловые сапоги. И поют весело да бодро, почти без акцента. И если не обращать внимания на то, что лица их раскосы, то прям как в Советскую Армию вернулся. На вас ребята у меня вся надежда. Я надеюсь на
Отсчитали по пальцам мы тысячу ли,
Дует ветер восточный в полотна знамен.
И несем мы веревки, шагая в пыли,
Чтобы ими был связан бумажный дракон.
Песню эту для них подобрал именно я. Поют они ее конечно на русском языке, но думаю, что со временем найдется у них талантливый хлопец, который переложит ее на родной для них ханьский язык. Пусть она вдохновляет их на подвиги. Тем более, что она им очень нравится.
Перевалы, дожди, - ты привала не жди.
Шаг чекань за спиной, человечества треть.
Ведь недаром, конечно, нас учат вожди,
Что великое счастье - В БОРЬБЕ умереть.
А вот тут я внес изменения в оригинальный текст. Оно правильно: незачем издеваться над святой идеей! Нельзя этим ребятам сомневаться в собственной правоте. Не будет сомнений - придет успех. Не будет сомнений - значит они будут за идею и скудный паек выполнять то, что им прикажут. И не только выполнять, но и остальных вести за собой на верную смерть.
НЕ УКРЫТЬСЯ ВРАГАМ ОТ НАРОДНОЙ ГРОЗЫ.
Надоела соха - карабины хватай!
Если мы не дойдем ДО ВЕЛИКОЙ ЯНЦЗЫ,
Значит, мы недостаточно любим Китай.
И тут внесено изменение. Потому что здешним китайцам не понять: зачем им топать до далекой Москвы? Да и дурные мысли не стоит им в головы закладывать. Пусть мечтают дойти до Янцзы. А пока они до нее идут, я под шумок обделаю свои дела в Корее.
Рота прошла мимо , так и не заметив меня, стоящего вместе с конем за зимними ёлками. Вскочив в седло, я продолжил свою утреннюю прогулку, продолжая размышлять о своем. А думал я не только о делах на Дальнем Востоке. Свои российские проблемы тоже не давали мне покоя. Ну например, проблемы нашего студенчества. И снова вспоминаю дело Александра Ульянова. За него и его сестру подавал прошение их родственник - кандидат Университета Матвей Песковский. Между тем, заверения родственника Песковского, что Саша и Аня Ульяновы - хорошие и примерные молодые люди, были на тот момент ну совсем неуместны. Слова Песковского о том, что Ульянов - очень дельный начинающий ученый, в документе подчеркнуты синим карандашом, а на полях Дурново приписал: "Для приготовления динамита!" В Департаменте Полиции уже успели выяснить, что делал бомбы именно этот толковый студент. А сестра его, "барышня совершенно чуждая всего того, что может шокировать девушку", была в курсе, и ее это, видимо, как ни странно, ничуть не шокировало. Видимо, девушку этой эпохи могло шокировать нечто, касающееся отношений полов, а вот динамит - ничуть. Что в нем такого неприличного?
Какой-то странный мирок, в котором студентам вроде как и заняться больше нечем, кроме как бомбами. И ведь эти люди не были тупыми неудачниками, которые с большого горя занялись террором. Для них террор был отнюдь не единственным способом самовыражения. Тот же Александр Ульянов входил в научно-литературное общество при университете, о его возможностях как ученого говорит не только завоеванная им золотая медаль, которую он использовал весьма своеобразно: на вырученные от продажи медали деньги за границу бежал его ближайший друг Орест Говорухин, ставший в Болгарии первым профессором русской литературы Софийского университета. Человек, с которым Александр Ульянов изготовлял бомбу, Иосиф Лукашевич, впоследствии профессор химии в Вильно после освобождения.
В записной книжке Александра Ульянова был найден адрес человека, на квартире которого изготовлял бомбы в Петербурге. И чей вы думаете адрес? Бронислава Пилсудского, брата будущего "Начальника Польского государства!" Кстати, брат будущего маршала Польши станет впоследствии очень знаменитым этнографом на Дальнем Востоке в начале 20-го века.
Всего одна группа, но какая показательная! Будущие ученые, занимаются террором. И это только начало. Их будет таких много. Но дело не только в них. Террористы нуждаются в общественной поддержке, моральной и материальной. Им необходима питательная среда. В Российской империи конца 19 столетия такая среда, охотно и щедро питавшая и революционеров вообще, и их террористическое крыло в частности, имелась.
И толку плодить университеты, если они воспитывают не столько нужных стране специалистов, сколько её врагов? Я нисколько на этот счет не заблуждаюсь. Год новой жизни в этом мире, убедил меня в том, что большая часть населения Российской империи её ненавидят. Ненавидят не только национальные меньшинства. Россию давно ненавидит правящая верхушка и интеллигенция. Но самое страшное было то, что её начал ненавидеть простой народ. А вы как думали, люди от большой любви к своей стране начали идти к братоубийству? Как раз от ненависти. И если ничего не менять, то от ненависти до любви будет вовсе не один шаг. Менять старые порядки я обязательно буду и начну прямо после Рождества. Первые изменения ощутят на себе именно студенты со своими профессорами.
10. Перед Рождеством
Сенсация! Случилась невероятная вещь: на великого князя Алексея Александровича было совершено покушение! Правда неудачное, если не считать того, что взрывом убиты случайные люди. Зато дядюшка даже царапины не получил. Честно говоря, я был очень удивлен. Потому что на революционеров это было совсем не похоже. Почему? Да потому что стиль не пропьешь! Как и здравый смысл, если он есть. В моем времени на "Семь пудов" покушения не совершались и не готовились. Потому что как раз революционерам дядя совсем не мешал. Он им был даже полезен. "Неизвестные отцы" тоже к этому не могут иметь отношения, потому что их отношение к этому борову полностью должно совпадать с моим: дядя делает полезную для нас работу. Так зачем его устранять? Кому он мог помешать? Правду сказать, полиция схватила бомбометателя. Им оказался некий Самуил Гринблат, уроженец Житомира. Спустя неделю была выловлена вся группа террористов.
– Ваше императорское величество, - докладывал мне Кошко, - странная шайка. С виду настоящие революционеры, а копнули глубже - наняты уголовниками.
Час от часу не легче! В это время все должно быть совсем наоборот. Обычно революционные организации используют в своих целях уголовный элемент. Но чтобы вот так! Хотя, отличный повод для начала репрессий! Понукаемое мной, следствие выявляло все новых и новых фигурантов "Дела о покушении на высочайшую особу". К Рождеству вся цепочка от заказчиков до рядовых исполнителей Аркадием Францевичем была пройдена. И получалось, что прокуратуре предстоит объединить два дела в одно: "Дело о покушении" и "Дело о хищениях казенных средств". Террор оказался чисто криминальным. В итоге я принял решение провести судебный процесс сразу после Рождественских праздников.