Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)

Шакилов Александр

– Сейчас ты нам и расскажешь, что происходит, – подключился второй.

Остальные потеряли к Арамису интерес и занялись едой.

– Я, правда, не понимаю, – честно сказал он.

– Неужели? – вскинул брови надзиратель. – Еще скажи, что вы тут бабочек ловили.

Арамис мысленно пнул себя. Тупить нельзя, надо что-то придумывать: ведь не просто так они с Марьяной шли по следам. Выходит, они знают, что Марьяна хорошо осведомлена. Даже если от нее отмежеваться, никто его живым не отпустит – а вдруг она успела поделиться сведениями?

Единственный

способ не выжить даже, а протянуть время – рассказать правду, ведь в ней нет ничего криминального.

– Вы Сокола знаете? – спросил он. – Каждая собака в Зоне знает Сокола.

Похоже, эти двое о нем впервые слышали.

– И? – спросил надсмотрщик слева.

– Он пропал на лесопилке, вот мы и пошли его искать. Сначала отрядом шли зэков беглых ловить, потом задание отменили, и мы отмежевались. Мы сами по себе, Сокола ищем.

Здоровяк поджал губы. Похоже, не поверил. Да и Арамис сообразил, что схлопочет пулю в висок только потому, что видел англоязычный отряд в Зоне. Интересно, их пропустили за взятку или сами просочились? Однозначно, без продажных сталкеров не обошлось. Американцы, как саранча, все уничтожают на своем пути. Теперь вот в Зону пробрались и скоро превратят в отстойник место, где можно хоть недолго побыть собой.

Зона – единственное место, где с души слетает шелуха и обнажается настоящее.

Но почему их с Марьяной до сих пор не убили?

Девушка застонала, приходя в себя, заворочалась и уставилась на Арамиса. По ее губам он прочел:

«Прости».

– О, а вот и Гюрза оклемалась, – обрадовался надсмотрщик слева.

– Вы меня с кем-то путаете, меня Кузя зовут, – пробормотала она заплетающимся языком.

– Не надо рассказывать, мы осведомлены, кто ты и что здесь делаешь.

Один из натовцев заинтересовался беседой и подошел к пленной:

– What do you know about us, Gyurza? And what does he knows? Did you tell anybody something?

Девушка округлила глаза:

– Извините, я не понимаю по-английски. А кто такая Гюрза?

– Змеюка ядовитая, – ответил левый, стянул кепку. Он был лыс, как кегельный шар.

– Но при чем тут я? Мы простые сталкеры, по своим делам шли. У Арамиса вон друг пропал. Мы следы обнаружили, обрадовались…

– Ага, ага, при том, что знали о беглых зэках. И знали, что задание отменено. И все равно поперлись.

Надзиратель, что справа, сел возле Марьяны на корточки.

– Дайте воды, – прохрипела она. – А то маринуете нас тут ни за что.

Врала Марьяна мастерски, Арамис сам чуть ей не поверил, проникся. Значит, она – или наемник, или агент. Российский, естественно, раз на натовцев компромат собирает.

– Вот тебе воды, – лысый пнул ее под ребра – девушка захрипела. Арамис рванулся, чтобы ей помочь и тотчас осадил себя. Что он может, связанный? Да и свободный – много бы навоевал один против восьми?

Здоровяк положил руку на плечо напарника:

– Стас, не горячись. Доставим ее на базу – как миленькая разговорится. Там умеют развязывать языки.

От его ледяной уверенности Арамису стало не по себе. Что за база такая? Представилась секретная лаборатория с разделочными столами, где зафиксированы подопытные. Мороз продрал по спине, передернуло.

Прокашлявшись, Марьяна вытянулась и уставилась в небо. Кто бы подумал, что она – чей бы то ни было агент? И доверяй после этого людям. Хотя вообще стоило догадаться: слишком уверенно она шла по следу, слишком многое знала.

Итак, надо придумать, как освободиться и вытащить Марьяну. Арамис еще раз напряг руки – связали пластиковыми стяжками, на разрыв прочными и врезающимися в запястья. Одно хорошо – не убили, а пока живой, есть надежда. Наверное, и не убьют, пока Марьяна не расскажет то, что им интересно. А она, естественно, не собирается и держится нагло. Арамис же не собирался на их базу.

Он снова пошевелил руками: кажется, под спиной очень кстати – острый камень. Если бы руки стянули впереди, можно было бы рывком разорвать стяжку: сжать кулаки и ударить, разводя запястья, со всей дури о грудь. Да, чревато ссадинами на руках, но освободишься. Но скрутили Арамиса профессионалы, и о таком простом способе не могло быть и речи.

Собственно, ни о каком способе не могло идти речи: оружие забрали, да и с оружием против такой толпы… Арамис заметил, что мысли закольцевались, и взгрустнул. Положение, похоже, было безвыходным.

Марьяна отдышалась и с ненавистью посмотрела на противников:

– Что вам нужно?

– Правду, Гюрза, – сказал надзиратель с бородавкой. – Кто и зачем тебя послал. Кто и что о нас знает.

– Я – не Гюрза, я – Кузя.

Новый удар по ребрам. Девушку скрутило, Арамис скрипнул зубами и отвернулся: бить безоружного, тем более женщину – гадко.

– Мы пытать не будем, – сказал второй. – Мы тебя отведем на базу. Ты же понимаешь, что это значит?

– Не понимаю.

Новый удар. Черт! Арамис встретился взглядом с англоязычным. Ну и тип. Морда непроницаемая, как у актера Джейсона Стэтхема. Челюсть квадратная, глаза – пустые. Остальные не лучше. Пока двое товарищей избивают Марьяну, сидят себе у костра, едят. Оружие при них – американское, естественно. Это Арамиса уже не удивляло. Кузя шипела и извивалась. Ничего в ней не осталось от привычной Марьяны – смелой и несгибаемой, но женственной и смешливой. Вела она себя, как партизан на допросе. И видимо, в какой-то мере была партизаном.

«Ну я-то тут при чем? – с тоской подумал Арамис. – Хорошо, меня не бьют. Да и не знаю ведь ничего, а знал бы – раскололся мигом».

– У тебя на ПДА отмечен путь, – тот, что с бородавкой, присел около Марьяны на корточки, за волосы поднял ее голову, заставил посмотреть на себя. – Так что хватит отпираться, Гюрза.

Похоже, спасения не было. Американец задумчиво посмотрел на Арамиса и выдал длинную фразу на отвратительном английском. Черт, он из реднеков, что ли? Половину звуков не выговаривает. Арамис понял только, что американца заинтересовала его скромная персона, и теперь он предлагает побеседовать со спутником Гюрзы.