Мы так близко: Противостояние
Шрифт:
– Ян, ты напомни деду, чтобы солений из кладовки принес, - говорит Елизавета Захаровна.
– Хорошо, - подмигиваю Вике.
Во дворе деда не нахожу. Оглядываюсь. Куда он пропал?
– Пойди сюда, - разворачиваюсь на голос деда. Он выглядывает из какой-то избушки.
Захожу внутрь. Видимо, это и есть кладовка. На полках стоят банки с вареньем и соленьем.
– Садись, - командует Андрей Олегович.
Устраиваюсь на сундуке и продолжаю осматривать помещение.
– Держи, попробуем наливку этого года.
Предложение деда застает меня врасплох.
– Не мнись как баба, или Куську боишься?
Вопросительно смотрю на него.
– Внучку мою, - трясет граненым стаканом, который наполовину наполнен темно-бордовой жидкостью.
Беру стакан из его рук.
– Ты с ней построже, - выпивает, немного морщится. На табурете, что служит столом, лежит сало и соленые огурцы. Закусывает.
– Я свою бабку всю жизнь держу в ежовых рукавицах, - наливает себе еще наливки.
– Ты пей, не стесняйся.
Залпом выпиваю содержимое. Передергивает от кисло-сладкого вкуса. Закусываю огурцом. Мой стакан тут же наполняется волшебным напитком деда.
– Вроде здоровый, а куксишься как девка.
Давлюсь от слов. Откашливаюсь.
– Ты в армии служил?
– Нет, - впервые становится неловко, потому что не горю желанием идти в армию.
– А собираешься?
Отрицательно качаю головой, закусывая салом.
Дед читает мне мораль о том, что каждый уважающий себя парень обязан служить. Молча выслушиваю его, но остаюсь при своем мнении. Затем начинаются расспросы о моих родителях. Мой рассказ, видимо, нравится Андрею Олеговичу, потому что он улыбается (или мне кажется). Вообще по выражению его лица очень сложно определить, о чем он думает.
За разговорами я не замечаю, сколько мы выпили. Периодически дед дает мне советы, как строить отношения с Викой. Если бы она послушала его, то была очень удивлена. Ее дедушка определенно сторонник патриархата.
Дверь со скрипом открывается.
– Нет, вы только посмотрите на них!
– Елизавета Захаровна смотрит исподлобья.
– А мы тут наливку пробуем, Лизонька! Кстати, отличная получилась, - меня распирает от смеха при виде Андрея Олеговича.
Куда делся сторонник домостроя?
– Идите в дом и соленья прихватите, - бабуля оставляет нас одних.
– Ух, разошлась старая!
– бурчит дед.
– Нет, ты видел, внучок?
– Видел, дед, идем, - поднимаюсь на ноги и только сейчас понимаю степень своего опьянения.
Провожаю деда до крыльца и возвращаюсь за банками. Надо покурить. Устраиваюсь на скамейке. Мне нравится здесь. Я испытываю подобное чувство, находясь на даче. Цивилизация иногда напрягает. Устаешь от городской суеты и беготни. А в таких местах происходит некое единение с природой. Выкидываю окурок и достаю из кармана телефон. Набираю номер мамы. Голос грустный, но она пытается казаться сильной. Мечтаю, чтобы мои родители, так же как Андрей Олегович и Елизавета Захаровна, состарились вместе, а потом принимали у себя в гостях внуков.
Мама рассказывает о том, как прошел ее день, о самочувствии отца. Глеб и Маришка рядом. Я спокоен за маму. Прощаюсь с ней. Выкуриваю еще одну сигарету и поднимаюсь на ноги, которые стали ватными после наливки. Легкое головокружение. Дед однозначно мастер по наливкам. Надо бы Рому угостить. Он заценит способности Андрея Олеговича.
Сначала загоняю машину во двор, а потом хватаю банки и иду в дом. Стол накрыт. Дед во главе. Подмигивает мне.
– Я смотрю, знакомство с дедушкой можно считать удачным, - шепчет мне на ухо Вика.
– Кажется, мы нашли общий язык, - улыбаюсь.
– Это ощущается за милю.
– Наливка отличная, а можно с собой прихватить? Хочу угостить Рому.
– Спрашивай у дедушки, вы же нашли общий язык. Думаю, он тебе не откажет.
– Спасибо за помощь.
– Всегда пожалуйста, - подмигивает и целует меня в щеку.
Рядом с супругой Андрей Олегович почти не пьет. Говорим мы на общие темы: политика, экономика, культура. Дедушка и бабушка Вики – люди советской закалки, труженики и простые рабочие. Мне нравится ее семья. Может это покажется неправильным, но я рад, что именно такие люди воспитали ее. Наверное, благодаря этому она и отличается от большинства девушек. Перевожу взгляд на Вику и просто радуюсь этому моменту. К концу ужина меня клонит ко сну то ли от наливки, то ли от усталости.
Пока Вика помогает бабушке на кухне, иду на улицу. Подкуриваю.
– Подложи под мягкое место, - дед бросает мне коврик, - а то простатит заработаешь.
Благодарю и кидаю коврик на крыльцо. Дед садится рядом со мной.
– И зачем травить себя этой гадостью?
– возмущается.
– Нервы успокаивает. А вы никогда не курили?
– Нет, ни разу в своей жизни, - гордо произносит он.
Выкидываю окурок, и мы еще несколько минут стоим на крыльце.
– Хорошо у вас здесь, - говорю я.
– А ты почаще приезжай – мы с тобой еще наливки попьем, - хлопает меня по плечу.
Мы оба смеемся.
– Обязательно приедем.
– Иди в дом, я закрою ворота.
Нам выделяют отдельную комнату. Сиреневые шторы и обои в тон свидетельствуют о том, что она принадлежала Вике. Скромно и уютно. Представляю, как Вика сидела за письменным столом и рисовала в альбоме или читала книгу.
– Почему ты улыбаешься? – спрашивает она.
– Мне нравится твоя комната, - мои руки в карманах спортивных штанов.
Вика подходит ко мне и едва касается губ. Трется своим аккуратненьким носиком о мой нос.
– Не дразни меня, детка! Сегодня я не настроен на секс.
Хихикает и обвивает мою шею руками. Пытаюсь поймать ее губу, но она уклоняется.
– Не стоит этого делать, - повторяю попытку.
– Ложись, я скоро вернусь, - с этими словами оставляет меня одного.
Недолго думая, запрыгиваю под одеяло. Смотрю на потолок. Перед глазами все плывет. Закрываю глаза. Проваливаюсь в сон, но руки Вики на моей талии возвращают в реальность. Поворачиваюсь к ней лицом и обнимаю.