Мы так живём. Оптимистический роман из будущего. Книга 1
Шрифт:
Кристина предложила всем пойти на костёр. Ребята согласились, а Серёжа Мулявин сказал, что сходит в корпус за гитарой. Все встали из-за стола, отнесли посуду на транспортёр, вернулись к столу и подняли свои стулья на стол. Дежурный отряд уже начал уборку.
Комсомольцы вышли из столовой и пошли в направлении костровых площадок.
Игорь немного приотстал и набрал номер Олеси. Олеся ответила:
– Алло. Привет Игорь. Как у тебя дела?
– Хорошо. Я сейчас в пионерском лагере с нашими комсомольцами. А ты где?
– Я в баре на Арбате, наверное, слышишь по звуку. Здесь сегодня группа «Кольца».
Игорь и вправду слышал на фоне разговора игру джазового ансамбля.
– Ты с кем? – спросил Игорь.
– Со знакомыми ребятами из универа.
– Ты так и не позвонила…
– А зачем звонить? Ты же в Москву не вернёшься. А я уезжать не хочу. Всё уже обсудили. О чём ещё говорить?
– Это окончательно?
– Наверное, да. Но ты всё равно звони, рассказывай, как идут дела, мне интересно.
– Хорошо. Пока.
– Пока, – и Олеся отключилась.
Игорю стало грустно и тревожно. «Видимо, с Олесей всё закончилось», – с горечью подумал Игорь. Хорошее настроение испарилось. Он догнал ребят, но пошёл сзади. Окружающий мир вдруг стал не таким весёлым и беззаботным.
Кристина оглянулась и немного приотстав, поравнялась с Игорем.
– У тебя что-то случилось? Ты выглядишь грустным.
– А? Нет, всё нормально, – встрепенулся Игорь и улыбнулся, – всё просто отлично.
– Ну, хорошо. Пойдём ко всем?
– А мы и так со всеми, только немного сзади, – сказал он и спросил после паузы, – Кристина, а ты закончила институт или техникум?
– Минский радиоэлектронный техникум. На заводе уже два года.
– А в институт планируешь поступать?
– Да, обязательно. Ещё год поработаю на электронной сборке, получу хороший практический опыт на реальном производстве и пойду в институт радиоэлектроники. Хочу стать инженером.
– А потом опять на завод?
– Скорее всего, да. Но я думаю, что после института я займусь наукой, конечно, без отрыва от производства.
– Планы хорошие. А почему думаешь о науке?
– Я люблю работать творчески, а наука – это сплошное творчество. Я вот сейчас техник, собираю электронные блоки, а уже внесла два рацпредложения по упрощению сборки. А когда буду инженером, смогу и в схемах что-нибудь улучшить или, даже разработать свои схемы. А в науке можно ещё более глубоко погрузиться в творчество. Я ещё не очень понимаю, какие могут быть научные проблемы, но в институте буду иметь в виду свои научные перспективы и буду внимательно следить какие научные проблемы есть в области электроники.
– Ты, молодец, серьёзно подходишь к профессии. Желаю удачи. А если потребуется помощь, всегда готов помочь, обращайся.
– Спасибо. Обязательно обращусь.
Дальше они шли молча, каждый думая о своём.
Игорь думал, что Олеся не кажется расстроенной и что она говорила с ним как с хорошим знакомым, а не как со своим парнем. «Видимо, и правда, всё кончено» – подумал Игорь – «Как она быстро от меня отказалась… Не буду больше звонить».
А Кристина думала об Игоре, о том, что всё же что-то у него случилось, но он не хочет этого показывать. «Хотя, почему он должен делиться своими проблемами с малознакомыми людьми» – думала Кристина – «он ведь здесь недавно, и вряд ли с кем-то успел подружиться» – она так думала, но жалела, что она и есть эта «малознакомая» и что он, поэтому, не может рассказать ей о том, что случилось. У Кристины это вызывало досаду и даже грусть. За время недолгого знакомства, Кристина успела понять, что Игорь хороший парень. Она шла с ним рядом и думала о том, что ей это нравится. Нравится идти с ним рядом.
Олеся. Москва. Вечер после звонка Игоря
А в Москве Олеся отключила телефон и подумала: «Пусть видит, что я не грущу и не плачу, а веселюсь!». И весь оставшийся вечер она болтала с подружками, смеялась над шутками ребят и слушала отличный джаз. А когда вернулась домой, села в своей комнате в кресло и расплакалась. «Почему он не остался со мной? Он же говорил, что мы вместе навсегда, а сам взял и уехал! А что мне теперь делать?» – плакала Олеся. Наплакавшись, она позвонила Алине.
– Олеська, ты что так поздно звонишь? Что-то случилось?
– Мне Игорь звонил.
– Что сказал?
– Просто узнал, как дела.
– А ты что?
– Я сказала, что всё хорошо, что я в баре с друзьями. Он спросил, почему не звоню, а я сказала, что нет смысла, если он уехал.
– А он?
– Он спросил: что это конец? А я сказала, что, наверное, конец. А сейчас сижу и плачу.
– Ты дома?
– Дома.
– Олесенька, зачем ты сказало, что всё кончено? Ты же сама всё разрушаешь. Может быть со временем всё устроится. Ведь ещё и месяца не прошло.
– Ничего не устроится. Он в Москву не вернётся, а я туда не поеду.
– Ты же не знаешь, как жизнь повернётся, а ты сразу, при первом испытании отказываешься от него. А, испытаний в жизни у тебя будет ещё много. Позвони ему завтра.
– Я подумаю, но мне кажется, что я не хочу ему звонить. Это всё равно бесполезно. В общем-то, мы всего год встречались. Поплачу, да и привыкну. Пойду спать. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Олесюшка. Конечно, это твоя жизнь тебе решать. Но всё же мне грустно, что так получается.
Опять пионерский лагерь
Когда подошли к одному из костров, там уже был Серёжа Мулявин с гитарой. Серёжа был крепким коренастым парнем спортивного телосложения, и, хотя среди молодёжи не встречалось хиляков – все с детства занимались спортом, Серёжа выглядел профессиональным спортсменом-силовиком.
Вокруг костра собралось человек двадцать пионеров. Они сидели на низких деревянных скамеечках, поставленных в три ряда вокруг костра. На скамейках были свободные места, но дети освободили места в первом ряду для шефов-комсомольцев. На задних рядах за комсомольцами свободные места быстро заполнились. Сергей наигрывал на гитаре. Он был отличным гитаристом, пальцы так и бегали по грифу.