Мы твои друзья

Я долго смотрел в монитор и не мог решиться начать писать благодарности. Боялся, что они выйдут слишком эмоциональными.

Сложно передать словами… Хотя нет. Мне ничего не сложно передать словами. Я же писатель!

Просто мне не нужно заставлять вас проникаться тем, насколько для меня важна поддержка читателей, которые помогли выпустить эту книгу.

Я благодарю Даниила Переяслова, Нину Скоморохову, Карину Чепурную, Максима Вокуева, Илью Попова, Николая Рязанова и Funny Lost, который пожелал остаться при псевдониме.

Отдельно благодарю Алёну Кулакову, потому что помимо прочего она ещё и редактировала текст!

Спасибо вам всем! Давайте все будем здоровы, чтобы я писал, а вы читали. Всё как обычно.

В городе у Северного полярного круга, каждое лето наступал сезон туманов. Пик этого явления именовали «самой туманной ночью в году». Жители города прятались в своих домах и опускали ставни на окнах, ведь в эту ночь в тумане возникали тени и слышались голоса. Те люди, что не успели спрятаться, навсегда исчезали.

Я больше никогда не поеду работать в тот город. Мне предлагали ещё один контракт с серьёзной прибавкой к зарплате, но после того, что я там видел, меня не прельстят никакие деньги.

Я не буду называть город, в котором жил и работал несколько лет. Скажу только, что находится он далеко на севере. Мне предложили работу на комбинате.

Тот город промышленный, грязный и неуютный. Но обещали хорошие деньги. Я посчитал и подумал, что если поработать там какое-то время, то по возвращении можно построить дом. Поэтому я согласился и заключил контракт на три года.

Ещё в первый день на вокзале я понял, что жить там будет уныло. Холодный, мрачный город, фабричные трубы, типовые дома, ровные одинаковые улицы.

Однажды я видел тот город сверху – он напоминает нагромождённые фигуры в игре Тетрис. В нём нет души. Но никто и не стремился остаться там навсегда. Почти всё население городка – это работники комбината, которые отрабатывали свои контракты, чтобы заработать денег и уехать.

«Это место не для жизни», – часто говорили там.

В городе действовали свои неофициальные правила. На улице нельзя было встретить полицейских, а роль патрульных выполняли охранники комбината. У них была строгая чёрная форма, служебные автомобили и травматическое оружие.

Было ощущение, что я оказался в другой стране, где другие законы и другой жизненный уклад. Окна всех домов оборудованы автоматическими рольставнями. Когда я заселялся в квартиру, мне показали где находится кнопка, которая поднимает и опускает роллеты на окнах. Я спросил: а зачем они вообще нужны?

– Раз в году их просят опускать на ночь, – сказали мне. – Это потом объяснят. Просто знай, что кнопка вот тут.

Позже я заметил, что на всех старых домах есть деревянные ставни. Это означало, что потребность запирать окна здесь существует с давних времён. Зачем? Я подумал, что в городе бывают бураны и окна нужно защищать. Но позже стало ясно, что дело в другом.

В начале июля в городе стояли густые туманы, которые перемежались с газом от заводов. С каждым днём видимость по утрам и по вечерам становилась хуже, а дышать всё труднее.

Возвращаясь с работы, я увидел объявление на своём подъезде:

«КОМЕНДАНСКИЙ ЧАС! В ночь с 6 на 7 июля – с 21:00 до 7:00. Требование: покинуть улицу и не выходить из домов, закрыть ставни или опустить защитные роллеты на окнах. Заранее проверьте исправность автоматических систем. Проведите их ремонт или используйте подручные материалы, чтобы закрыть окна».

Какой ещё комендантский час? Почему не указана причина? Я спросил об этом коллег по работе. Мне объяснили, что такое происходит каждый год в начале июля, когда густеют туманы. Магазины рано закроются, охранники будут ходить по улице целыми взводами и разгонять всех по домам. Нужно всего лишь провести одну ночь дома с закрытыми окнами.

Я уже и без них это понял, меня интересовало: почему? Какова причина? На эти вопросы никто не мог дать внятного ответа. Говорили, что в городе проходят тактические учения. Я хотел знать подробности, почему мою свободу ограничивают, но ничего не объясняют:

– Какие ещё учения? Это же не военный город и никаких воинских частей, насколько я знаю, поблизости нет.

– Охранники предприятия обучаются, как действовать в случае аварии и экологической катастрофы, – объяснил мне сослуживец. – Учения назначают на самую туманную ночь, чтобы уметь работать в условиях задымления, например.

– Это правда? – усомнился я. – А зачем закрывать окна наглухо?

– Не знаю, да и какая разница? – ответил коллега. – Некоторые верят, что в эту ночь по улицам ходят упыри. Можешь в это верить, если тебя это убедит.

Я не верил в упырей, но это не означало, что я готов поверить в любую официальную версию, тем более, когда её прямо не называют.

Шестого июля на работе объявили короткий день. Уже после обеда всех отпустили, чтобы люди успели запастись продуктами и медикаментами, если необходимо, пока не закрылись аптеки и магазины. Некоторые закрывались уже днём. По улицам ездили фургоны охранной службы. Люди в чёрных берцах и в чёрной форме шагали целыми колоннами. На каждом углу напоминали, что сегодня будет комендантский час.

В половине девятого вечера на улице завыли сирены. К тому времени большинство окон уже были закрыты. Я всё ещё был на улице, прогуливался, наблюдал.

Туман в этот день стал особенно густым. По земле стелился смог. Ко мне подошёл один из патрульных и спросил, что я до сих пор делаю на улице.

– Не торопите меня, ещё полчаса до комендантского часа, – ответил я.

– А где вы живёте? Вы успеете вернуться домой? – встревоженно спросил патрульный.

– Вот мой дом! Сейчас покурю и зайду.