Мы умерли вчера,чтобы воскреснуть завтра. Часть 3. Верстка жизни
Шрифт:
– А, с какой стати в двухстах километрах от города, а должны пилить именно мы?
– Дело может быть серьезное, и хотят начальству угодить. Ну, ты знаешь все.
– Короче, ясно. Что за машина то? – поднимаясь, спросил разбуженный.
– «Форд– фокус», белый. Будет через минут семь.
– А ты… – не успел Стенли задать вопрос, как услышал гудки в трубке.
– Козлы. Письками меряются, а страдаем мы, рядовые работники, – тихо, чтобы не будить Нику сказал уже в пустоту Стен и начал собираться.
– Ты куда? – проснувшись, спросила Вероника.
– Да, по работе вызвали. Ты спи, любовь моя, – поцеловал «Маска» в щеку жену.
– Ничего серьезного? – спросила Ника и в ее голосе слышалось беспокойство.
– Для меня точно ничего, не волнуйся, – улыбнулся он и пошел обуваться.
Ника встала и пошла провожать мужа.
– Ну что ты встала, родная?
– Как что? Проводить своего любимого, – ответила она и поцеловала. – Береги себя.
– Я буду писать. А ты ложись, рано еще. На дворе ночь. Пока, – помахал Стен и вышел.
На улице его поджидала машина. Он сразу ее заметил и побежал к ней.
– Салют, – сев в автомобиль, сказал Маска.
Каменное лицо водителя повернулось и кивнуло.
– Замечательно, я еду двести километров с камнем, – подумал он. – А что такие грустные? Не выспались или кто-то умер? – спросил пассажир.
Ноль реакции.
– И мне ехать часа три с ним. Твою ж мать.
Но тут машина остановилась и к ней подбежал человек. Это был Стив. Как только Стен его узнал, улыбнулся и выдохнул.
– Салют Стиви.
– Салам. Короче, труп этот – сотрудника полиции, его нашли в туалете повешенным.
– Вот на хрена мы-то нужны. Там, наверняка, полно сотрудников.
– Я лишь выполняю задание, как и ты.
– Да понимаю. Просто, иногда,выводит из себя то, что они играют, кто круче, а сами испытания должны проходить мы.
– Чувак, я давно забил и пытаюсь не обращать на это внимание. Деньги платят хорошие, это уже плюс.
– Это да, – согласился Стен.
Белый форд ехал по пустой дороге. Тишина ещё больше обращала внимание на то, что водитель все-таки превышал скорость километров на двадцать. В темноте огни светофоров резали глаза и, жмурясь, мы со Стивом смотрели практически в пол. Легкая прохлада обволакивала тело, несмотря на печь в машине. Луна бежала за нами с левой стороны, на миллисекунды прячась за деревьями. Мимо нас промчалась скорая помощь на красный свет, сигналя на всю улицу. В ней были уже готовы носилки и сидящие там врачи были готовы уже бежать на помощь после звонка от девушки, умоляющей приехать как можно быстрее, так как ее отцу стало плохо с сердцем. А блестящий корпус форда впитывал игру цветов и переигрывал их на свой лад, превращая свой цвет в разные оттенки красного, желтого и зеленого. В шесть часов утра форд остановился в тридцати метрах от поезда…
20
В семь часов утра я проснулся на левом боку, правой рукой обнимая Келли. Она еще спала, но как только я убрал с нее руку, она стала ворочаться. Я попытался исправить положение и снова положил руку, но было поздно, она начала потягиваться.
– Доброе утро, дорогая.
– Доброе утро, любимый, – еще не открыв глаза, но, уже улыбнувшись, прошептала жена.
– Как спалось? – спросил я.
– Отлично, а ты?
– Тоже, – я не стал говорить, что полночи не спал , так как это был, можно сказать, рабочий момент.
– Ого, ты что-то написал? – радостно сказала она, увидев на ноуте незакрытый документ.
– Попытался начать. Что-то даже получилось.
– Дашь почитать? – спросила она.
– Да там только наброски. Ничего вменяемого пока нет, лишь отрывки, – улыбнулся я.
– Ну и что, – нахмурилась она и хотела что-то уже сказать, но я ее перебил.
– Но если тебе и черновики интересно почитать, то, конечно же читай.
– Спасибо, любимый, – её глаза снова заблестели, и улыбка вернулась.
Она взяла ноутбук и легла.
– Мне очень нравиться, как ты пишешь, у тебя есть свои «фишечки», которые интересно улавливать, – сказала Келли, не отрывая глаза от экрана.
– Спасибо, – выдавил я из себя только это слово, так как никогда не знал, как реагировать на хорошие мнения о своей книге. В этом случае, только начатой.
Прочитав, внимательно на меня посмотрела, затем встала и подошла ко мне.
– У тебя настоящий талант,– и чмокнула меня в губы. – Я в душ.
Я снова загляделся на нее…
21
После завтрака мы пошли на пляж. Песок желтый и горячий забивался нам в тапки пока мы шли к морю, чтобы недалеко расстелить наши полотенца. На берегу в некоторых местах были каменные выступы. Конечно же, мы взяли с собой телефон, чтобы фотографироваться на каждом углу. Отдых был бы не отдых без того, чтобы не фоткаться у каждого столба. Спасибо, что Келли у меня не из тех, кто на одном месте меняет позы и позирует минут десять. Моя любимая, будто профи модель, знает, где и какую позу принять, и мне хватает два-три кадра на одном месте. Но тут есть еще одна проблемка – она любит фотографировать меня. И самое главное так, чтобы это было неожиданно, так сказать, чтобы фотографии были живые, а не наигранные. Когда ты не ожидаешь фотографии фотогеничность колеблется между нулем и отрицательным числом.
Но вот мы легли под солнышко и начали греться. Я поставил цель загореть за неделю, чтобы кожа приняла довольно ощутимый коричневый оттенок. Не ощутимы в смысле ожогов, а ощутимый в смысле, чтобы глаз сразу видел, что цвет моей кожи стал намного темнее. Я по традиции намазал девушку кремом, кстати, она меня тоже, чтобы я не сгорел, и мы поставили лежаки по направлению к солнцу и начали загорать.
22
– Ну и гниды эти местные сотрудники, – Стен шепнул Стиву на ухо.
– Ой, и не говори, – ответил шепотом Стив.
Они находились у поезда, где местные сотрудники внутренних органов, так разговаривали с пассажирами, будто каждый из них убийца.
– Вы никуда не поедете, пока мы не разберемся. Вам ясно? – говорил один местный сотрудник лет тридцати пяти или, может, сорока.
Мужчина среднего роста с зализанной прической и глазами, будто ему отдавили кое-что. Да и голос соответствует.
– Я тут решаю, когда вы поедете, – продолжал он. – И пока я не намерен …