Мы живем дальше
Шрифт:
Дмитрий быстро оделся, подошел ко мне и поцеловал в лоб.
– Конечно, дорогая, как скажешь. Давай одевайся и спускайся на праздничный завтрак, ведь он не сможет быть праздничным без тебя.
Я улыбнулась и чмокнула его в щеку.
– Конечно, только надень футболку, а то я тебе на спине… – Я показала ему в воздухе, как царапала его спину. – Думаю, это должно оставаться только между нами.
Дмитрий, улыбнувшись, еще раз поцеловал меня и ушел на кухню. Я еле-еле села на кровать и начала медленно одеваться. Не знаю, как Дмитрию хватило сил встать, быстро одеться и спуститься на кухню, как
Завтрак и вправду был праздничным. Виктория расстроилась, когда узнала, что ее брат не хочет отпраздновать свое двадцати семилетие вечеринкой или еще чем-нибудь подобным, и когда она его обнимала, то прошептала, что недовольна им. Алена подавала тарелку Еве и мне.
– Что-то вы поздновато встали, – сказала она. – Ожидала, что вы как всегда рано встанете.
– Сегодня я решила его не будить, а дать поспать подольше, как ни как сегодня у него день рождение.
– Гости сегодня будут, – сказала Ева.
Виктория взяла чашку с кофе и начала размешивать сахар.
– Конечно, будут. Некоторые, да придут поздравить нашего Диму.
Ева покачала головой. Видно мы не понимаем, что стоит за ее словами, и если она такая ведьма, почему она не может открыто сказать, что да как, а будет сидеть в стороне, а в конце скажет, что она это предвидела.
Спорить я с ней не хотела, поэтому начала поглощать свой завтрак. Когда на кухню заходил кто-нибудь, то обязательно обнимали и поздравляли Дмитрия, дарили ему что-нибудь. От всей это картины у меня расцветала улыбка. Самое приятно за завтраком было то, что наши с Дмитрием пальцы часто переплетались, и из-за этого я отвлекалась от еды. В общем, завтракала я, примерно, тридцать минут, что у меня впервые.
Потом я выгнала Дмитрия в гостиную, чтобы он отдохнул, и сама вызвалась помогать Алене мыть посуду. Павлик сразу убежал за Дмитрием, наверное, чтобы расспросить его обо всех сражениях со стригоями. Мыть посуду не самое приятное занятие, но что не вытерпишь ради идеального дня для мужа.
Помыв посуду, я вытерла руки и поспешила в гостиную. Там Дмитрий, лежа на диване, читал вестерн, Павел развалился возле него и писал что-то в тетрадке. Видимо ему рассказали все истории, которые были в запасе у Дмитрия. Я сначала села ему в ноги, а потом легла на него так, чтобы не мешать мужу читать книгу, но в тоже время, чтобы моя голова могла спокойно лежать на его груди.
Дмитрий перевернул страницу и поправил мои волосы, которые мешали ему читать. Я посмотрела на него и поцеловала. Он улыбнулся и на мгновение отвлекся от книги. Редкий случай, когда он отвлекается от дикого Запада.
– Эй, ребята, тут дети, – сказала Виктория, только что вошедшая в гостиную.
Я взяла правую руку Дмитрия и показала его сестре.
– Видишь.
Виктория кивнула и села на кресло.
– Это я вижу. Вы женатая пара, у вас медовый месяц, но я не поверю, что в брачном договоре был такой пункт, разрешается целоваться где угодно и когда угодно.
Дмитрий делал вид, что не слышал свою сестру и продолжал дальше читать вестерн. Я деловито кивнула.
– Так и было. Слово в слово.
Виктория решила со мной не спорить и обратилась к брату.
– И все же, почему ты не можешь отпраздновать свой день рождение как подобает?
– Это
– Позвать друзей, с которыми ты учился. Посидеть… выпить.
Дмитрий закрыл книгу и засмеялся.
– Вика, почему ты хочешь споить меня? – спросил он, садясь на диван. Мне пришлось на секунду встать, а потом обратно сесть рядом с Дмитрием. – У меня есть знакомые, приятели, но они заняты. У них свои морои. Так что если бы я и захотел отпраздновать, то никак не получилось бы. Пить? Я не пью. Ни под каким предлогом. А разве нельзя просто побыть дома, тем более я не так часто бываю тут, среди родных.
– И жены, – как бы невзначай добавила я.
– Роза, я сказал обобщенно. Бабушка, мама, сестры, племянники и жена входит понятие родных людей.
Я улыбнулась от его слов, а Виктория растянулась в кресле.
– Вообще я пришла, чтобы уговорить тебя, Роза, пройтись со мной по Бийску.
Дмитрий снова открыл вестерн, но теперь ему пришлось полистать его, чтобы найти нужную страницу. Я поджала ноги под себя и удивленно посмотрела на сестру Дмитрия.
– А без меня? Сегодня у моего мужа день рождение.
– Да не сейчас. Ближе к вечеру.
Я перевела недоверчивый взгляд на Дмитрия. Он пожал плечами. Явно я Виктории нужна не просто для прогулки. Я медленно и неуверенно кивнула.
– Хорошо, вечером, так вечером.
Я откинулась назад на диван и внимательно посмотрела на Викторию, но она встала и пошла наверх.
День прошел так же, как и все. Только сейчас все внимание было зациклено на Дмитрии. Соня пыталась урывать хотя бы минутку с ним, так как она скоро выйдет на работу, а мы уедем. Алена как всегда хлопотала по дому, что-то делала, Дмитрий ей помогал во всяких мелочах, и награждался материнскими объятиями. Ева сидела на кресле-качалке и как всегда не была разговорчива, только ее лицо было не такое как всегда. Не отрешенное, спокойное, а… задумчивое? Я редко видела какие-либо еще эмоции на ее лице кроме спокойствия и ее редкозубой улыбки.
Как только наступило семь часов, Виктория потащила меня на улицу. Мне даже не удалось нормально попрощаться с Дмитрием. Но зато он увидел, как я закатила глаза, и послал мне соболезнующий взгляд, в котором были нотки задора, а также намек. Намек на ночь. Улыбка расплылась по моему лицу. Теперь я была готова идти куда угодно с Викторией, когда знала, что меня ожидает при возвращении домой.
Оказывается Виктория и вправду хотела со мной прогуляться, так как все ее друзья разъехались, а она привыкла прогуливаться вечером, а раз друзей нет, то она взяла меня. Виктория пыталась уговорить меня съесть еду около метро. Я отказывалась, как могла. Для Виктории было важно сохранить репутацию ее любимой еды.
Потом мы прошлись по еще открытым магазином. Виктории нужно было найти платье для вечеринки, которая будет через месяц. Я внимательно посмотрела на нее, когда услышала про вечеринку. Она отмахнулась от меня. По этому движению можно было понять, что она завязала с такими вечеринками, которые были у нее два года назад.
Возвращались мы домой в десятом часу. Стук каблуков Виктории об землю были слышны на всю улицу. Фонари не горели, и наш путь до дому освещали окна, в которых горел свет.