Мятежный Орден
Шрифт:
— Все деньги и не понадобятся сразу, — ответил я ему. — У вас целая куча рабочей силы под стенами. Детей на обучение в мастерские, тех что постарше на площадки подготовки стражников. Женщин в швеи и прачки. Мужчин, что пройдут отбор, в воины, что не пройдут, на стройку. Бездельников выкинуть за стены. Никакой бесплатной еды для них. Только за работу. Каждой семье будет выделен дом из вновь построенных, для каждого одинокого поставить денежное довольствие.
— Но как же затраты на материалы? У нас еще не открыты каменоломни, шахты и рудники,
— Портал активен, так в чем проблема закупить ресурсы. Деньги я выделю, — ответил я ему. — Вы ведь восстановили банк. Пора наведаться в хранилище!
Мы еще почти целый час обсуждали детали того что нам предстоит сделать, и мне приходилось отвечать на десятки вопросов. Как, когда, где и почему. Сотни мелочей требовали внимания к себе, ведь упустив что-то, можно получить отнюдь не маленькую проблему. К концу совещания мы все были выжаты как лимон, но остался один, самый важный вопрос.
— Милорд, — произнес Танхум. — Вы сказали, что все еще не решили проблему с орденом, и что магистр и Хель брат с сестрой. Вам не кажется, что ваши планы не учитывают их вмешательства?
— Все верно, они его не учитывают, — произнес я. — Но это не значит что я не готовлюсь к нему. Магистр и Хель уйдут, а Амирам и мой народ останется. Нам нужно думать наперед.
— Господин, позвольте, что вы планируете с ними сделать? — задал вопрос Фарес.
— Я лично убью их, — коротко ответил я. — Если же они примут решение о бое раньше меня и приведут свои армии, то на этот счет у меня есть пара идей.
— Простите, милорд, но каких идей, — задал вопрос неугомонный гном.
— У меня есть договоренность, о выкупе армии рабов, — устало произнес я. — Невольники много не навоюют, так что я освобожу их, и предложу служить мне. Часть конечно уйдет, но такова цена верности. К тому же, существуют наемники, с одним из них Болдур уже начал тесно сотрудничать.
— Так вот для чего вы хотите организовать гильдии наемников в Амираме, — хлопнул гном по столу и протянул руку к ЛиШу. — Давай золотой, ты проспорил!
— Держи уже, коротышка, — эльф достал золотой и отдал гному. — Милорд, иногда меня поражает скорость вашего развития, и я часто себя отдергиваю, чтобы не попытаться влезть с советами. Я хочу сказать, мы в вас верим. Вы добились огромных результатов, и пусть иногда ваши методы нам непонятны, мы будем с вами.
— Это радует, — кивнул я и встал из-за стола. — Болдур, пришли мне завтра лучшего своего мастера над механизмами.
— Да господин, — заинтересовано посмотрел мне вслед гном.
Выйдя в коридор, я с наслаждением потянулся. Надо будет приказать переоборудовать зал. Сидеть долгое время на подушках, очень утомляет.
— Проведи меня к моим женам, — обратился я к одному из четверки гвардейцев, охраняющих зал совета.
Следуя за эльфом в отличной сегментной броне, с черно-золотым
Спустя пятнадцать минут и бесчисленное количество поворотов, мы наконец вышли на жилой этаж, где у дальних покоев стоял сразу десяток гвардейцев и вид у них был слегка измученный.
При виде меня на лицах воинов проступила улыбка, они явно были рады, что теперь энергия трех девиц будет направленна на меня, а не на издевательства над ними.
Дверь я открыл без стука, и поэтому очень удивился, когда на пороге мне в лицо прилетела ваза.
— Я сказала, не беспокойте нас! — голос Сицины не узнать было невозможно. — Вы солдафоны совсем не знаете, что такое личное пространство?
Вытащив из лица один из осколков разбившейся вазы, я осмотрелся. Помещение ничем не уступало масштабами пятикомнатной квартире. Зала в которой я оказался была чем-то вроде гостиной и сейчас здесь, перед камином сидели все три мои жены. Феса и Сицина сидели на коленях перед Милой, которая держалась двумя руками за живот.
— Ты еще здесь? Убирайся! — Сицина хотела бросить в меня что-то еще, но увидев кто стоит перед дверью, замерла. — Ой…
— Я смотрю вы тут времени зря не теряете, ведете себя как истинные аристократки? — с иронией спросил я их.
— Миша, — подняла на меня заплаканные глаза Мила. — Он так сильно болит, ребенок, пинается.
Подойдя чуть ближе, я удивленно выдохнул. Живот у Милы был уже очень большой. Насколько я помню, это ненормально с физиологической точки зрения.
— Дай ка мне, — присел я на колени перед девушкой и положил ей руки на живот.
Я не знал что с ней, поэтому решил, что лучшим сейчас будет не пороть горячку, и постараться понять в чем дело. Направив в Милу свою энергию, я постарался прочувствовать, что происходит в ее организме, как я делал это с кардиналом. На удивление все вышло очень просто, открыв глаза, я видел абсолютно все, что происходит с девушкой, а точнее, то, что с ней ничего не происходит, она была в норме, разве что плод ребенка был большим и сформировавшимся. Судить конечно трудно, но скромные школьные познания позволяют отличить зародыш от младенца.
— Когда это началось? — спросил я ее.
— Она сказала Еве, что хочет поскорее родить, — ответила Феса, на что получила гневный взгляд Сицины. — Это вы обещали ничего никому не говорить, я вольна говорить что захочу.
— Ева? — переспросил я ее. — Где она сейчас?
— Она посчитала себя достаточно взрослой, чтобы направиться в горы, — ответила Феса. — Она хочет найти духа горного пика и одолеть его.
От такого заявления у меня чуть волосы на голове не зашевелились. Та девочка, младенец, которую я не так давно вынес на руках из обители, сейчас собирается подраться с духом!