Мышка для серцееда
Шрифт:
Вздрагиваю оттого, что мама дергает меня за руку.
— Ты куда улетела, Кариш? Владимир уже два раза тебя позвал.
— Да что-то устала. Домой хочу.
— Еще бы. Три часа слоняться по магазину — не каждый выдержит, — смеется мужчина, выводя нас из места пыток.
Еле доползаю до кровати и валюсь, моментально проваливаясь в сон. Меня будит тихий стук в дверь.
— Мышка, давай поговорим.
Знакомый голос ударяет по барабанным перепонкам, но я только сильнее закутываюсь в одеяло и закрываю
Избавиться. Выбросить из головы, чтобы не было соблазна пойти и открыть.
Потому что скучаю. Безумно. Отчаянно. Мне не хватает его рук, но мы в прошлом.
Крепче зажмуриваюсь и заставляю себя оставаться на месте.
Глава 30
В день свадьбы с самого утра нас закручивает водоворот хлопот. Едва успеваю разлепить глаза, как снизу кричат, что прибыли стилисты для меня и для мамы.
— Карина, выходи давай! — кричит мама откуда-то из-за двери.
— Да дайте хоть зубы почистить! — ору в ответ.
Уже предчувствую предстоящее веселье. Плетусь в ванную. Пять минут — и я более-менее в порядке. Под глазами нет синюшных кругов после очередной бессонной ночи.
А все из-за того, что один мерзкий гаденыш не приехал домой ночевать. И я всю ночь ворочалась в ожидании звука мотора. А теперь вот в глазах словно тонна песка, и они нещадно слипаются.
Потягиваюсь, пытаясь привести себя в боевое расположение духа.
Высовываюсь из комнаты и сталкиваюсь с Русланом. Он окидывает меня быстрым взглядом и скрывается в ванной. А меня это впервые задевает.
Нет, между нами ничего не меняется за прошедшие дни. Поправочка. Он перестает меня замечать. И меня это бесит. Даже на мои мелкие пакости не реагирует никак. Я ему и сахар вместо соли подсовывала. И на руле машины писала "самовлюбленный индюк". Ничего!
Но уж сегодня я оторвусь! Плевать на Руслана. Сегодня я живу по правилу "смотри, но не трогай!".
Заставляю себя расслабиться в кресле под порхающими движениями стилиста.
— Что-то конкретное хотите? — уточняет молодая девушка милой внешности.
— На ваше усмотрение. Не принципиально.
С трудом выбрасываю все мысли о Руслане. Хоть меня и задевает, что я теперь для него пустое место. Но так лучше. Да. Так намного лучше для нас.
Прикрываю глаза и погружаюсь в мысленный астрал.
Через три часа не узнаю себя в зеркале. Это я и будто не я. Ослепительная! Да, наверное, именно такой термин подходит для моего образа.
— Зачем было так рано меня будить? — бурчу под нос, когда стилист собирает свои манатки и скрывается за дверью. — У меня до торжества все развалится.
Уже тянусь, чтобы поправить привычное гнездо, но получаю по рукам.
— Ай, больно же!
Мама, в отличие от меня, собрана лишь частично.
А у меня же на голове сооружено
У мастера золотые руки, потому что укротить мои волосы может только гуру своего дела.
— Что ты там трогаешь? — возмущается мама.
— Проверяю крепость, — фыркаю, — на крепость.
От недосыпа мозг соображает туговато и выдает вот такие перлы.
— Какую еще крепость? — ожидаемо не понимает мама.
— Которая у меня на голове. Сашуля же сказала, что будет непоколебима, аки крепость в средние века.
Мама только закатывает глаза к потолку от моего подкола.
— Через сколько сбор?
Мама бросает взгляд на часы. Два часа дня. А я и не замечаю, как пролетает утро.
— Ого! Вы успеете? Через три часа нам надо быть на месте, — в голос мамы снова проникает что-то похожее на панику, перемешанную с истерикой.
— Не беспокойтесь, мы успеваем. Не вертите головой, пожалуйста. Смотрите перед собой, Анастасия.
— Все, мам. Я поняла. Три часа. Пойду в комнату.
Быстро ретируюсь, пока мама не задерживает меня. Ни к чему отвлекать ее. Все же сегодня важный для нее день. И она достойна, чтобы все прошло на высоте.
Руслан
Чертовски сложно делать вид, что мне на Карину ровно. Но я понимаю, что нужно как-то умудриться и поговорить с ней насчет происходящего. Да, я виноват перед ней. Но она даже слова не дает мне вставить.
Да и ей прям благоволит судьба: постоянно от меня скрывается.
В универе постепенно стихают разговоры про наш расход. Но мне каждый раз сложно сдерживать себя и не тормозить мышку силой, чтобы притянуть ее в объятия. Да и я же вижу, как она провожает меня взглядом. Но стоит мне пойти в ее сторону, она трусливо сбегает.
Мой номер уже давно у нее в черном списке, а посторонние номера она не берет.
Я уже пробовал не один раз. Итог один: идет сброс вызова.
Но я четко настроен сегодня поговорить. В торжественном переполохе будет проще утянуть ее от глаз родителей. Они даже не должны увидеть нашу пропажу.
И вот тогда-то я и расскажу, что к чему.
Только и остается ждать и надеяться, что она поверит.
С этими мыслями спускаюсь вниз с намерением пораньше уехать.
Вижу, что Карина уже стоит на улице.
Один ее вид заставляет меня встать как вкопанному. Я будто бы врезаюсь в монолитную стену. Сердце болезненно сжимается. Кто-то невидимый сжимает его в своем кулаке.
Она оглядывается, и я тону в ее глазах.
Черт! Как же я скучаю без нее.
Но я же прекрасно понимаю, что пока я не мог решить вопрос с прошлым, к мышке нельзя было лезть.