Мысли, афоризмы и шутки знаменитых мужчин
Шрифт:
Надо свести жизнь со смертью так, чтобы жизнь имела часть торжественности и непонятности смерти, а смерть — часть простоты и обыденности жизни.
О книгах Леонида Андреева:
Он пугает, а мне не страшно.
Писать нужно только тогда, когда не можешь не писать.
Простота — необходимое условие прекрасного. Простое и безыскусственное может
Совесть — это память общества, усвояемая отдельным лицом.
Сражение выигрывает тот, кто твердо решил его выиграть.
Сущность всякой веры состоит в том, что она придает жизни такой смысл, который не уничтожается смертью.
Чтобы поверить в добро, надо начать делать его.
Человек подобен дроби, числитель есть то, что он есть, а знаменатель — то, что он о себе думает. Чем больше знаменатель, тем меньше дробь.
Писатели, как родители, любят наделять свои детища свойствами, которых лишены сами. Оттого герои у Мопассана всегда глупы, а у Толстого — умны.
Гению надо создать мирную, веселую, удобную обстановку, гения надо накормить, умыть, одеть, надо переписывать его произведения бессчетное число раз, надо его любить, не давать ему поводов к ревности, чтоб он был спокоен, надо вскормить и воспитать бесчисленных детей, которых гений родит, но с которыми ему возиться и скучно и нет времени, так как ему надо общаться с Эпиктетами, Сократами, Буддами и т.п. и надо самому стремиться быть им.
И когда близкие домашнего очага, отдав молодость, силы, красоту — все на служение этих гениев, тогда их упрекают, что они не довольно понимали гениев.
Артуро ТОСКАНИНИ (1867–1957)
итальянский дирижер
Я поцеловал свою первую женщину и выкурил свою первую сигарету в один и тот же день. С тех пор у меня уже никогда не хватало времени на сигареты.
Бог говорит мне, как надо играть эту музыку, а вы должны играть ее так, как велит Бог.
Если в нотах написано «con amore», только итальянские оркестры действительно играют с любовью. Остальные играют так, словно все музыканты женаты.
Оркестрантам на репетиции:
— После смерти я вернусь обратно на землю — швейцаром в борделе, и никого из вас туда не впущу.
О Рихарде Штраусе:
Перед Штраусом-композитором я снимаю шляпу; перед Штраусом-человеком я надеваю ее
ТРАЯН (53–117)
римский император
Императорская казна — лиана, от процветания которой хиреют остальные растения.
Никто еще не убил своего преемника.
Вручая, по обычаю, префекту претория знак его власти — кинжал, Траян неоднократно ему напоминал: «Даю тебе это оружие для охраны меня, если я буду действовать правильно, если же нет, то против меня».
Я хочу быть таким императором, какого бы я сам себе желал, если бы был подданным.
Лучше оставить преступление безнаказанным, чем осудить невиновного.
Годы редкого счастья, когда каждый может думать, что хочет, и говорить, что думает.
Будь счастливее Августа и добрее Траяна!
Спенсер ТРЕЙСИ (1900–1967)
американский киноактер
Придя к убеждению, что «в мире нет ничего, что было бы достойно ее!», мужчина предлагает себя.
Мои штаны, бывало, протирались настолько, что, случись мне сесть на одноцентовую монету, я отличил бы орел от решки.
Все что нужно актеру — выучить роль и не натыкаться на мебель.
Требуя равного гонорара с Кэтрин Хепберн:
— Это кино, а не спасательная шлюпка, где женщин пропускают вперед.
Одна только мысль о том, что я доставляю ему удовольствие, уже доставляла огромное удовольствие мне.
Лев ТРОЦКИЙ (1879–1940)
один из вождей большевизма
В феврале 1918 г.:
Войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем.
Если мы уйдем, мы так хлопнем дверью, что вся Европа содрогнется.
Я не еврей, я интернационалист.
Перед отправкой Троцкого в почетную ссылку в 1924 и 1925 годах газеты публиковали медицинский бюллетень о плохом состоянии его здоровья. После этого на вопрос «Как ваше здоровье?» Лев Давыдович будто бы отвечал: «Не знаю, я еще не читал сегодняшних газет».