На борту С-56

Щедрин Григорий Иванович

Например, рулевому краснофлотцу Легченкову нужно преодолеть чрезмерную застенчивость, а младшему комендору Стребелеву, наоборот, грубую фамильярность в обращении со старшими и товарищами. Лейтенант Иванов - хороший математик, у него и анализ обстановки математически точен, и реагирует он на ее изменения быстро и правильно, хотя еще совсем недавно начал службу на море. За ним нужно очень внимательно наблюдать, чтобы под влиянием первых успехов у него не развилась излишняя самоуверенность, легко перерастающая в зазнайство. Старший лейтенант Дунец - серьезный, вдумчивый офицер, но несколько медлителен. Ему следует научиться быстрее принимать решения, ведь в недалеком будущем он может быть назначен командиром подводной лодки. Командир электромеханической

боевой части инженер-капитан-лейтенант Шаповалов влюблен в свою специальность, хорошо ее знает и все-таки продолжает серьезно и вдумчиво учиться. По-другому относится к своей подготовке командир минно-торпедной боевой части лейтенант Хроменков. Специальность ему не нравится, учится он с неохотой, спит и видит себя на должности связиста. Много нужно поработать с ним, чтобы он стал настоящим командиром. Разве можно ко всем этим людям подходить одинаково?

Вот почему, вступив в командование "С-56", я был рад встретить здесь троих своих старых сослуживцев, недавно переведенных сюда с прежнего места службы-главного старшину Моргунова, мичмана Павлова и инженер-капитан-лейтенанта Шаповалова. Проплавав с каждым из них по нескольку лет, я убедился, что это отличные специалисты своего дела.

Моргунов, например, неоднократно завоевывал первенство в соединении и на флоте в соревновании радистов по приему и передаче радиограмм. Его в шутку звали "королем эфира". Это был не только хороший оператор, но и отличный техник. В радиоаппаратуре старшине нравилась точность, а любовь к точности ему была привита еще на заводе, где он работал разметчиком. Моргунов не выносил слов "приблизительно", "примерно", "около". Сам он технику своего заведования знал до тонкостей, учил и требовал от подчиненных конкретных знаний без всяких "приблизительно". При таком старшине можно быть совершенно спокойным за исправность радиоаппаратуры и фундаментальность знаний радистов. Но старшина был неравнодушен к новой технике не только по своей специальности. Помню, как заинтересовался и быстро овладел он узкопленочным киноаппаратом, когда они только появились на флоте. Хорошая любознательность и привела его на новый корабль с лодки, где его радиостанция давно и прочно удерживала первое место на соединении. Впрочем, Моргунов и здесь не был последним.

Павлов пользовался доброй славой старшины, не потопившим ни одной приготовленной им к выстрелу практической торпеды. В своем деле он так же, как и Моргунов, любил точность, ясность и обстоятельность. У него было правило: в технике без проверки ничему на слово не верить. Заводу очень нелегко было сдать "придирчивому мичману" торпедные аппараты и другое хозяйство, входящее в его заведование. Одним словом, это были старшины из тех, кого принято называть золотым фондом флота.

О Шаповалове можно сказать коротко: о лучшем механике для корабля я и не мечтал.

Все три бывших "щукаря" внесли много ценных предложений на совещании командиров боевых частей и старшин групп, созванном мною, чтобы посоветоваться, как лучше организовать отработку зачетной задачи.

День за днем идет напряженная боевая учеба. Занятия сменяются учениями и тренировками на материальной части. Старшины, командиры боевых частей требуют от краснофлотцев безукоризненного знания организации службы, устройства корабля, инструкций и наставлений по использованию механизмов. Но этого мало. Нужно убедиться, что люди умеют эксплуатировать материальную часть, устранять характерные неисправности, заделывать пробоины и тушить пожары в отсеках. Время уплотнено до предела. Нередко в часы короткого отдыха тишину отсеков нарушают колокола громкого боя. Это сигнал тревоги. Приходится прерывать сон и бежать на свои боевые посты. Ночные учения служат для того, Чтобы проверить, насколько твердо личный состав усвоил свои обязанности. Ведь недаром, когда хотят подчеркнуть безупречность знаний, говорят: "Разбуди меня среди ночи, я и тогда тебе отвечу". Вот и хочется убедиться, что никто даже спросонья не сделает ошибок.

А

когда задача отработана во всем объеме, мы повторяем отдельные ее элементы, закрепляем знания, совершенствуем навыки, "шлифуем", или, как говорят, "отрабатываем автоматизм действий". Здесь надо оговориться, что понимать это буквально нельзя. "Автоматизм" всегда должен оставаться сознательным, а не слепым. Утверждаю это с полной ответственностью, ибо было в моей практике еще в период командования "Щукой" излишнее увлечение им. Мы так часто устраивали всякие тревоги, что у людей притупилась способность сознательно разбираться в обстановке. Два случая, приключившиеся на ночных вахтах, заставили меня серьезно задуматься о чувстве меры.

...Лодка стояла у пирса в базе. Команда переселилась в казарму, и ночью на корабле оставалась лишь дежурная служба. Старшина 2-й статьи Терещенко нес вахту по живучести. Обходя центральный пост, он случайно нажал рычажок звонковой сигнализации. Прозвучал короткий сигнал, означавший "открыть кингстоны". Услышав звонок, Терещенко бросился исполнять свои обязанности по тревоге и открыл кингстоны балластной цистерны No 1, Открыв кингстоны, он стал ждать команды "открыть вентиляцию", но вдруг сообразил, что подать эту команду, кроме его самого, некому.

Нечто подобное случилось с краснофлотцем Еловенко, с той лишь разницей, что нажал он рычажок ревуна. Услышав ревун, он схватил съемный прицел и выскочил к кормовой пушке, где должен был находиться по тревоге. После установки прицела и собственного доклада "наводчик готов" понял свою ошибку. Такой "автоматизм" едва ли может принести пользу.

Эти примеры я и привел, подводя итоги дня, чтобы предостеречь товарищей от подобных ошибок.

За столом в кают-компании с морскими картами, прокладочным инструментом и другими пособиями расположились командиры. На групповом упражнении предстоит едать очередной экзамен. По созданной обстановке они несут вахту на мостике и в центральном посту подводной лодки, совершающей плавание в районе боевых действий.

Обстановка все время меняется. Когда лодка производила зарядку аккумуляторов, неожиданно из-за облака вынырнул неопознанный самолет. Сигнальщик доложил о торпеде, устремившейся к борту корабля в носовом секторе. Прочные тросы противолодочной сети с подрывными патронами грозят опутать лодку, как стальной паутиной. Затем на пути встретились мина и охотник за подводными лодками.

Постепенно забывается, что это только учеба. Участники "вросли в обстановку" - они слышат скрежет минрепа о борт, видят серебристый след торпеды и точки, отрывающихся от фюзеляжа самолета бомб...

У вахтенного командира нет времени на размышление. Каждая секунда промедления грозит гибелью лодке и смертью ее экипажу. Решения нужно принимать немедленно и тут же отдавать приказания исполнителям. Корабельный устав возложил на него полную ответственность за своевременное принятие мер по поддержанию безопасности корабля, и он должен уметь это делать...

От души радуюсь успехам лейтенанта Иванова. Оценивает обстановку моментально, команды подает быстро, четко и правильно. Очень способный офицер. Недаром в военно-морском училище ему была назначена повышенная стипендия. Проверял его глубоко. Ставил в самые сложные условия, и во всех случаях он находил правильный выход. Отличная оценка заработана им без всяких скидок на молодость.

Ничего плохого нельзя сказать и о лейтенанте Хроменкове. Знания и способности у него несомненно хорошие. Но по-настоящему загорается он, когда разбираются вопросы связи. Здесь он как-то преображается, хорошеет буквально на глазах. Может, действительно с его назначением произошла ошибка - не в свою стихию и не на любимое дело попал? Нужно внимательнее к нему присмотреться, подумать и посоветоваться в штабе...

Получил сообщение, что комиссия штаба прибудет к нам для проверки задачи послезавтра. Решил выделить первую половину завтрашнего дня на большую приборку, а во второй половине предоставить команде давно заслуженный ею отдых.