На два голоса
Шрифт:
Но я быстро перестала об этом думать и сосредоточилась на песне. В припеве особенно старалась. Там идет очень быстро: «Дороги-сплелись-в-тугой-клубок-влюбленных-змей-и-от-дыхания-вулканов-туманов-немеет-крыло», почти скороговоркой. А мелодия ломаная. И надо не только попадать в ноты, не только правильно дышать, диафрагмой, но и четко проговаривать слова, чтобы не получилась каша. Точнее, нет, не проговаривать, а пропевать. У Тимура получалось легко. У меня – совсем не легко, но тоже получалось! Я была довольна результатом. А ведь мы даже
– Ну, мне нравится, – заявил Тимур, когда песня закончилась. – Для первого раза просто отлично. Так ведь?
Мне тоже нравилось, даже очень, и я кивнула:
– Слова только подучить, чтоб не путать: где причал, а где порог.
– Согласен. Потренируешься сама? А завтра после эскиза-за-час повторим.
– То есть как – это все, что ли? Вся репетиция?
– Ну давай еще раз.
Мы спели еще раз. Я уже немного подстроилась под его голос. Слышать не только себя было непривычно. Но ведь, в конце концов, когда-то и я ходила в музыкальную школу и даже в хоре пела. Лет шесть назад.
Мы закончили.
– Даже не верится, что первый день поем. Как будто давно репетируем, – сказал Тимур.
И у меня от радости внутри все тоже запело.
– Ты, кстати, жребий тянула? Во сколько рисуешь?
– Н-нет.
Кажется, со сцены говорили про какой-то жребий, но где его надо тянуть, я не поняла, понадеялась на Ксюн.
– Тогда пойдем!
Он встал, закрывая крышку рояля. С сожалением я направилась за ним к выходу. Я бы еще попела.
Возле кинозала стоял стол, а на нем – коробка, внутри которой лежали скрученные в трубочку бумажки. Рядом маячил парень со списком в руках – явно не школьник, постарше, и записывал всех участников.
– Тяни! – кивнул он мне.
Я запустила руку в коробку и, вытащив бумажку, развернула.
– Десять! – прочитала я.
– О, ты в нашей команде! – явно обрадовался Тимур. – Тех, кто рисует первыми, в десять утра.
– А кто еще в вашей команде?
Ксюн же хотела попасть с ним в одну команду, вспомнила я. С ним и со вторым парнем, Яром.
– Мой друг Ярослав и еще одна девушка, Оксана, – сказал он и внимательно посмотрел на меня, будто что-то прикидывая.
Вот это да! Фантастика!
– И вы все попали в одну команду? Так повезло?!
– Ну я вообще довольно везучий! – заявил Тимур.
Опять хвастается! А я только было начала проникаться к нему симпатией!
– Мы с Яром действительно вытянули одинаковое время. А Ксюн поменялась. И она, кстати, искала тебя.
– Откуда ты знаешь, что именно меня?
Сообразил все-таки. Но только зачем Ксюн меня искала, если я пошла в номер, о чем ей было прекрасно известно. В крайнем случае всегда можно позвонить или написать.
– Ну вы же вместе были?
И тут я начала кое-что подозревать. Но Тимура как раз окликнули, и он отвлекся и вообще забыл про меня. А я отправилась к себе.
А у нас в номере застала всю компанию: Ксюн, Яра и нашу соседку со своим парнем. Или кем он ей приходится. Все сидели – кто на кровати, кто на диванчике, а кто и прямо на подоконнике – и распивали чаи. Тут имелся электрический чайник, что было совершенно замечательно, а чайные пакетики мы с Ксюн привезли с собой.
– Где ты ходишь! – воскликнула Ксюн. – Я тебя обыскалась. Ребята, это Аля! Это Дина и Олег, а Яра ты уже знаешь.
– Аля – это Алевтина? – неожиданно спросил с диванчика Яр.
Я растерялась от такого предположения, а Ксюн прыснула со смеху:
– Сам ты Алевтина! Ну и имечко!
– А что, – смутился Яр. – У меня так прабабушку звали: баба Аля. Нормально.
– Ну прабабушке, может, и норм. Вторая попытка!
– Алла? – вежливо поинтересовался сидящий рядом с Яром Олег.
– Так зовут твою маму? – захохотала Ксюн.
– Нет. – Олег казался совершенно невозмутимым. – Соседку по даче.
– Чуть лучше, но все равно неправильно. Еще версии есть?
Меня Ксюн вообще забыла спросить: хочу ли я, чтобы с моим именем играли в угадайку. Но третьего варианта никто не предложил. Дина лишь виновато улыбалась. И Ксюн сжалилась:
– Александра она.
– Александра – обычно Саша, – заявил Яр. – Ну или Саня, Шура.
– У нас в началке, – объясняла бестолковому Ксюн, – было три Саши. И один из них – мальчишка! Кому-то пришлось стать Алей. А дальше так и пошло.
Это была версия Ксюн. У меня имелась своя – настоящая, но я не стала вылезать. Их это не касается.
– Так ты где была? – вновь спросила Ксюн, наливая воду в мою чашку, где уже болтался пакетик.
Я подумала, что нет смысла делать тайну из того, что все равно все скоро узнают, и честно ответила:
– Репетировала с Тимуром.
– О, супер! – завопила Ксюн, чуть не расплескав горячую воду на Олега. – Так он все-таки нашел тебя!
Я прямо физически ощутила, как у меня опускаются уголки губ. Словно у грустного смайла. Я-то надеялась – все случайно и романтично. А оказывается, Ксюн сама подослала ко мне Тимура. Я ведь так и знала! Не может без интриг.
– Тимур здорово поет, – вежливо заметила Дина.
– Алька тоже здорово, вы услышите!
Я хотела, по привычке, возразить, но в первый раз засомневалась. А может, я действительно не так уж плохо пою? То есть на самом деле пою я ничего так, слушать можно. Но обычно мне не хватает… чего-то такого, чего не хватает рисунку, сделанному карандашами, по сравнению с тем, который выполнен на планшете. Яркости. Четкости линий. Уверенности.
Я тут же представила два живых рисунка, с ручками и ножками. Один был довольный, улыбался, говорил уверенно и всем вокруг нравился. Второй был вроде бы не хуже по замыслу и технике, но стоял, переминаясь с ноги на ногу и прикрываясь ладошками. Как будто не хотел, чтоб его разглядывали. На него и не смотрели толком.