Шрифт:
ИЩИТЕ ЕГО НА ФРОНТЕ
Повесть
В сказочно красивом уголке приокской земли, среди хрустальных озер, окруженных сосновыми лесами, расположился военный госпиталь. Звенящий от настоя
Людей надо лечить не, только уколами и аптечными снадобьями, но и вот так просто — отвлекся человек от тревожных, дум, значит, дело пошло на поправку, скорее вернется в строй.
И ничего страшного нет, рассуждал про себя начальник госпиталя Александр Александрович Сосновский, если некоторые больные самовольно уходят, как они говорят, на озеро побаловаться с удочкой или «случайно» попадают на танцевальную площадку и возвращаются оттуда после отбоя. Жизнь есть жизнь…
Однако в час приезда сюда начальника отдела кадров округа случилось непредвиденное: из офицерской палаты исчез некто Сергеев. И Александр Александрович, которого в тыловом округе знали как опытного организатора госпитального дела, готов был проклинать себя и трижды отказаться от либерализма.
Дело в том, что с начальником отдела кадров приехали направленны разных фронтов. Они будут распределять: кого в действующую армию, кого в резерв. И вот именно в этот день исчез офицер. Весь персонал госпиталя поднят на ноги. Бегают, ищут по кустам и закоулкам, а если не найдут, то придется самому писать рапорт с просьбой направить на фронт…
Да, судя по всему, беглец сумел заранее пронюхать — зачем, с какой целью приехали сюда товарищи из кадров. Хотя он мог еще рассчитывать на продолжение лечения и ему могли отсрочить выезд на фронт минимум на две-три недели, но он, вероятно, решил вообще продлить свое пребывание в тылу до конца войны.
— Товарищ начальник, он оставил только одну тетрадь, — доложила дежурная сестра офицерской палаты.
Слово «оставил» окончательно разрушило надежды Александра Александровича на благополучный исход поисков беглеца, и он растерянно спросил:
— Только тетрадь?
— Только одну тетрадь, — подтвердила сестра.
— Оставил или забыл?
— Может, и забыл. Она лежала под матрацем, в изголовье.
Александр Александрович взял в руки измызганную в клеенчатом переплете общую тетрадь. Страницы исписаны небрежным почерком, разными чернилами, карандашом, испачканы жировыми пятнами и кляксами, отдельные листки вырваны на махорочную закрутку или просто так… В общем, эту тетрадь действительно можно было забыть, как ненужную, или выбросить где-то в дороге.
И она могла быть выброшена за окно сейчас, сию минуту рукой разгневанного начальника госпиталя, но он сдержался: ведь она, эта тетрадь, как бы сама собой говорила, что ее владелец скрылся отсюда в спешке и это поможет убедить товарищей из кадров сейчас же, немедленно дать команду о задержании и послать телеграмму в тот военкомат, откуда он призван.
— Все ясно, — сказал начальник отдела кадров, выслушав Александра Александровича. — Оставьте мне тетрадь вашего беглеца и принесите историю его болезни.
И снова неприятность: история болезни офицера Сергеева тоже куда-то исчезла. Ее, вероятно, выкрал сам Сергеев. А еще через час выяснилось, что он еще вчера сумел обмануть кладовщика — получил у него свое фронтовое обмундирование, там же, в кладовой, выгладил брюки, гимнастерку, подшил подворотничок, залатал рваное голенище сапога, почистил пуговицы и ушел, сказав, что завтра его выпишут и он едет на свидание…
Какие растяпы и ротозеи! Даже учетной карточки на его имя не осталось в картотеке. Есть только запись в регистрационной книге, где графа — каким военкоматом призван и адрес семьи — оказалась незаполненной.
С полудня до позднего вечера метался Александр Александрович по госпиталю, избегая встречи с начальником отдела кадров.
Подумать только: нет ни истории болезни беглеца, ни адреса его семьи, и вообще нечего докладывать по этому поводу, кроме горестных признаний о тех безобразиях, какие за эти часы удалось обнаружить самому в своем учреждении.
— Этот Сергеев вывел меня из равновесия, — как бы проговорился Александр Александрович, с большим опозданием приглашая на ужин начальника отдела кадров и его товарищей.
— Иначе и быть не могло, — согласился с ним начальник отдела кадров так, словно он давно знал Сергеева и только сейчас закончил с ним доверительную беседу.
— Он тут всех нас обвел вокруг пальца, — продолжал Александр Александрович. — И я уверен — ни одна комендатура его не задержит. Так что искать его по месту жительства семьи будет тоже трудно.
— Да, — задумчиво произнес начальник отдела кадров, и трудно было понять, соглашается он с доводами начальника госпиталя или отвечает на какой-то вопрос, только что вставший перед ним.
— Что же делать? — спросил Александр Александрович.
— Ничего, — последовал ответ.
— Почему? Как же так? Ведь он опозорил своих товарищей по палате, убежал от назначения на фронт.
— Да, — продолжал думать вслух начальник отдела кадров, перелистывая последние страницы тетради Сергеева. — Он из шестьдесят второй армии. Эта армия сейчас прорывается к Днепру, где-то в районе Запорожья. Впрочем, Александр Александрович, положите эту тетрадь себе в сейф хотя бы до завтрашнего утра, а утром посмотрим ее еще раз и посоветуемся.
Вероятно, начальник отдела кадров округа был уверен, что Александр Александрович прочитал записи в тетради, поэтому так сказал. Значит, надо подготовиться к завтрашней беседе.
И Александр Александрович тотчас же после ужина открыл первую страницу…
Над дорогами между Доном и Волгой висит густая рыжая пыль. А там, за Доном, в Большой излучине — мгла. Мрачная с багровыми столбами по-бокам, она поднялась до самого неба и, заслонив собой полуденное солнце, движется на восток.