На грани безумия
Шрифт:
В двух ярдах позади него Октавия нагнулась за «Смит и Вессоном». Она подняла его и повернулась к Ноа и Бишопу, выражение чистой ненависти исказило ее лицо.
— Ноа! — закричала Квинн.
Ноа вскочил на ноги и крутанулся на месте. Быстрым движением он достал из своего пояса небольшое странное оружие — электрошокер, направил его на Октавию и нажал на кнопку спуска.
Октавия вздрогнула. Она дёрнулась, задрожала и упала боком на снег. Она корчилась и стонала. Оружие выскользнуло из ее пальцев.
Ноа
Квинн просто смотрела на свою мать, корчащуюся на снегу, с кислым привкусом в горле. Ее желудок распирало от унижения, мерзкого, извивающегося стыда.
Она не хотела верить, что это происходит. Не хотела верить, что ее мать сделает что-то настолько невероятно глупое. И все же, она сделала. Глупой была Квинн.
Бишоп закончил надевать на Рэя наручники — Рэй ругался и сыпал оскорблениями, а Ноа достал второй комплект и надел их на хрупкие запястья Октавии.
— Ты покойник, Бишоп! — кричал Рэй. — Ты слышишь меня? Я убью тебя!
Бишоп проигнорировал его. Он стоял и счищал снег с джинсов и гавайской рубашки. Как он не замерз до смерти, Квинн не понимала.
Добровольцы столпились за стойкой, плача и обнимая друг друга. Разошедшаяся толпа медленно возвращалась по трое и по четверо, неохотно, все еще ошеломленная и настороженная. Они смотрели и показывали на Рэя, распростертого на снегу, как связанная свинья.
Он ругался и проклинал их, бросая оскорбления и угрозы, выплевывая грязный снег, который так и норовил попасть ему в рот. Октавия только стонала.
Охваченная тоской, Квинн отвернулась от них обоих.
— Теперь вы в безопасности, друзья, — сказал Ноа. — Опасность миновала.
Почему-то от этих слов ей не стало легче.
Глава 33
Ноа
День пятый
Сердце все еще колотилось, Ноа включил рацию. В данный момент на дежурстве находились еще три офицера, и они оставались в пределах досягаемости.
— Мне нужна помощь в церкви Кроссвей на углу Мейн и Риверсайд-роуд. Подозреваемые — Рэй Шульц и Октавия Райли. Оба задержаны и в наручниках.
Джулиан ответил.
— Я на Эппл Блоссом, всего в трех кварталах от тебя. Сейчас приеду.
Рация снова затрещала.
— Рейносо на связи. Я в приюте с Хейсом. Направляемся к вам.
Ноа пристегнул рацию к поясу. Его руки дрожали. От выброса адреналина кружилась голова и его трясло.
Звуки постепенно возвращались — тихие голоса, хныканье ребенка, щебетание синиц и голубых соек на деревьях через парковку. Бешеная тирада Рэя.
Ноа сжал зубы, чтобы они не стучали. Сегодня не шел снег и не дул ветер, но это не делало холод менее жестоким. Его нос и пальцы болели, а уши он уже не чувствовал.
Он повернулся к Квинн,
— Слава Богу, ты в порядке, — сказала она Бишопу, ее голос дрожал. — В тебя могли выстрелить. Тебя могли убить.
— Но меня не убили, — успокоил ее Бишоп. — Бог решил уберечь нас. Мы в порядке. Мы все в порядке.
— Дети… — воскликнул Ноа.
— Дети до сих пор внутри, — ответила Дафна. — Играют так же радостно, как и пять минут назад, когда ты их видел. Не волнуйся.
Мышцы Ноа словно завязались в узел, плечи напряглись. Сегодня днем он зашел в церковь только для того, чтобы на минутку проведать Майло. Это просто везение, что он вообще оказался здесь.
Бишоп назвал бы это провидением или чудом, но Ноа не знал, как относиться к подобным вещам. Бог на их стороне — это не помешает. Особенно когда пастор — бывший военный.
Он уже собирался нажать на курок, когда увидел Бишопа, пробирающегося через дорогу. Оставалось только отвлечь Рэя на время, чтобы Бишоп успел провернуть свое дело. Что он и сделал.
Бишоп провел рукой по своим волосам, поправил кожаную куртку и оскалился в кривой ухмылке.
— Я как раз находился на другой стороне улицы, приглашал завсегдатаев бара на наше сегодняшнее занятие по изучению Библии, соблазняя их теплой, приготовленной едой. Услышал крики и сразу же направился обратно. Наверное, сработала моя военная выучка, и я просто сделал то, что должен был. Я не особо размышлял об этом.
— Я думал, что мне придется застрелить его на глазах у десятков свидетелей, включая детей.
— Слава Богу, ты этого не сделал, — покачав головой, проговорила Дафна.
Молодая мать вышла вперед. Она держала на бедре ребенка, милого малыша с большими голубыми глазами, который сжимал в пухлых ручках пустую бутылочку.
— Надеюсь, я не покажусь вам бесчувственной, пастор Бишоп… — Она самозабвенно переводила взгляд с Бишопа на Дафну. — Но у нас ничего не осталось дома. Только банка фасоли, которую я собиралась приготовить на скорую руку. Я съем это на ужин, но малыш Джейсон не станет.
Лицо Дафны смягчилось. Она высвободилась из объятий мужа и обняла встревоженную мать.
— Не волнуйся, дорогая.
— Мы никого не отправим домой без еды, — обратился Бишоп к толпе. — Возвращайтесь в очередь, и мы продолжим.
Когда Джулиан и Рейносо подъехали на машине, за плечами у них висели ружья «Ремингтон 870», выданные департаментом. Дэниел Хейс, один из офицеров, работающих по совместительству, ехал за ними на белом «Форде» 1977 года выпуска, оснащенном зимними шинами и надписью «Полиция», нанесенной по бокам черной краской из баллончика.